Подмена
Шрифт:
Цыганка смотрела некоторое время на рыдающую на полу женщину с каменным лицом. Та от громких рыданий перешла уже к невнятным мольбам и причитаниям. Так и не поднимаясь с колен, она обхватила себя за плечи и стала монотонно покачиваться, утопая в своем горе.
– Покажи!
– наконец властно приказала названная колдуньей, кивнув на ребенка.
Женщина вскочила и метнулась к переноске, доставая младенца трясущимися руками и стремительно укладывая, едва не бросая, на стол с магическими знаками.
– Я сказала показать ребенка, а не
Визитерка замерла и тяжко сглотнула.
– Я не хочу прикасаться к этому,- с отвращением произнесла она.
– А говоришь, что сделаешь что угодно,- фыркнула цыганка и отвернулась, будто совершенно теряя интерес.
Женщина, громко сопя, стала раздевать девочку грубыми, дергаными движениями. Вскоре та уже лежала обнаженной, не издавая ни звука и только моргала глазенками, словно изучая незнакомую обстановку и нового человека. Даже обычных хаотичных движений ручками и ножками она не делала.
Цыганка порывисто встала и стала бесцеремонно вертеть малышку тщательно изучая каждый сантиметр крошечного тельца. Девочка не возмущалась такому обращению, а только тихо покряхтывала. Закончив осмотр, колдунья нахмурилась и надолго задумалась.
– Я не могу вернуть твоего настоящего ребенка оттуда куда ее забрали,- наконец вынесла она приговор, и женщина мгновенно сникла и снова стала умолять.
– Замолчи!
– жестко прервала ее цыганка,- Твои уговоры, слезы, деньги тут не помогут. Так же и любые силы, какими бы я не обладала. Девочку забрали туда, откуда вернуть ее нельзя. Но у тебя есть другая возможность. Ты можешь вытянуть душу ребенка обратно в это тело,- палец с угрожающей длины красным ногтем указал прямо в центр груди крохи на столе,- И тогда ты не только хотя бы частично вернешь себе дочь, но и порушишь все планы тем, кто ее забрал. Они не получат того, ради чего ее украли.
– Но если так, то она станет им не нужна и может ее вернут?
– с надеждой промямлила мать ребенка.
– Нет!
– грозно рявкнула ведьма,- Ты совсем меня не слушаешь? Нельзя получить твою дочь назад! Если хочешь получить хоть что-то, отныне это будет твоим ребенком! Ты станешь любить ее и заботиться, как и собиралась вынашивая свою дочь! Ты станешь делиться с ней своей энергией, и этим привяжешь душу. А я помогу тебе научиться растить и усиливать связь и притяжение. Но это только в том случае, если ты готова с этого дня пренебречь собой и отдать всю себя, все силы и время на борьбу за душу своего дитя.
– Я готова, я сделаю все, что угодно, я вас озолочу...
– затараторила женщина.
– Да погоди ты обещать! Результата не будет завтра и через неделю и даже через месяц. Узнать получилось или нет, мы сможем лишь тогда, когда твоя дочь станет обращаться из ребенка в женщину. Только когда придет ее первая кровь ты узнаешь, получилось ли. Если придет. Но трудиться над этим тебе все равно придется каждый день и час, и это, возможно, сожжет тебя, если с той стороны твой противник окажется слишком
Посетительница горячо закивала и бросилась к цыганке в попытке обнять и поцеловать руки.
– Не смей!
– змеей зашипела та, и женщина отшатнулась,- Никогда не касайся меня, не называй своего имени и имени ребенка, не рассказывай ни о ком из близких и никаких подробностей из жизни. Даже вскользь или случайно! Поняла?
– Поняла,- женщина кивала безостановочно, как заведенная.
– Ты ни разу не кормила это дитя?
– уточнила цыганка.
– Нет,- передернулась женщина.
– Ясно. Но после сегодняшнего ритуала будешь. И ухаживать станешь только сама. Никаких нянек, бабок, посторонних. Даже мужу не давай!
– мать кивала на каждое указание и жадно ловила слова,- Ко мне станешь ездить раз в неделю. И учти, что длиться это будет годы и может ничего не дать.
– Мне все равно. Я хочу попробовать!
– Ты могла бы просто забыть и родить другого ребенка,- цыганка изучающе смотрела на несчастную мать, словно оценивая действительно ли та готова ко всему,- Не старуха ведь! Думаешь, ты первая, с кем такое случилось? С начала времен они берут наших детей.
– Кто они и куда берут?
– Наши предки звали их феями, фейри, трилле, нечистью, ночным народом, да сотнями имен во всех странах и народах, которые все равно не их. Только это ни о чем не говорит. Они просто порождения совершенно другого мира, о которых мы мало что знаем, хоть и живем бок о бок всегда. Их мир и жизнь это - магия и совершенно другие законы природы, морали и жизни.
Женщина смотрела на цыганку, явно веря и не веря сказанному.
– Но зачем им мой ребенок? Ее убьют? Принесут в жертву?
– Можно и жертвой это назвать. От нашего мира их. Не убьют точно. Но тебе лучше отныне привыкнуть, это дитя считать своей дочерью или ничего у нас не выйдет.
Женщина пристально смотрела на малышку, необычайно тихо для ребенка такого возраста лежащую на столе. Глубоко вздохнув, она осторожно, словно боясь обжечься, взяла ее на руки.
– Хорошо. Я согласна. Даже если моя дочь не вернется, то пусть и им она не достанется!
– сказала она, прижимая к плечу крошечную головку.
3.
Годы спустя.
– Тебе еще не надоело, Коломина?
– я вздрагиваю, услышав громкий голос Регины за спиной и мгновенно смущаюсь, почти до удушья.
Резко отворачиваюсь от окна и, пряча глаза, пытаюсь быстро обойти сослуживицу, но она решительно заступает мне дорогу. И с каких это пор она так осмелела?
– Сколько тебе лет, Коломина? Ведь уже тридцатник есть, точно,- насмешливо спрашивает она,- Так сколько еще будешь вести себя как ученица средних классов? Хотя, сейчас, наверное, и они знают, как подкатить к приглянувшемуся пацану. Но только не ты, да?