Поднять на смех!
Шрифт:
Те выписывают направление и суют бабушке в руку.
За Армаком дорога расходится на две стороны. Правая — в райцентр. На дощечке написано: «12 км». Та, что влево припустила, — в город. До него — «15 км».
На развилке Ишмурза с лету осаживает лошадь.
— Матушка, — говорит он, — одежда у нас справная и деньги в кармане есть, на калач хватит. Может, сразу в город махнем? Всей-то разницы — три километра. Пегой кобыле это раз плюнуть. Прямо к профессору пойдем.
— Городская
И пегая кобыла сворачивает на городскую дорогу.
Возле кабинета врача сидят матушка Шамсинур — опять с градусником под мышкой, и беспечный Ишмурза — блестя значком ГТО. Вид у него: нам все нипочем, эка невидаль — город!
Сестричка расспрашивает, сколько лет бабушке, где болит, чем раньше хворала, как здоровье домашних. На каждый вопрос матушка отвечает обстоятельно: и соседей, и родственников, и свойственников — всех помянет..
Сестра смотрит на термометр:
— Тридцать семь и четыре. Температура немного повышенная.
— Повысится. В дороге, кажется, спину немного прохватило.
Врач вызывает матушку в кабинет. Она не показывается долго. Наконец выходит. Следом — сам врач. На пороге он дает последнюю консультацию:
— Баня бар?
— Бар, бар. Прошлый год сын построил. Пар такой — треш-шит!
— Березовый веник бар?
— Бар, бар. Сама вязала.
— Тулуп бар?
— Бар, бар. Старик помирал, хороший тулуп оставлял.
— Душица бар?
— Бар, бар. Хорошая душица. Все соседи бегут ко мне, просят.
— Мед бар?
— Бар, бар. Ты, доктор, умный, как соседка Баллыбанат, — матушка ласково хлопает врача по спине. — Сам простудишься — приезжай! Сноха баню истопит, я за тобой мальца пришлю, — она кивает на Ишмурзу.
И в душу Ишмурзы западает обида. Какой же он малец, когда по городу раскатывает рядом с автомобилями?!
Перевод с башкирского И. Каримова.
МАРАТ КАРИМОВ
ДРУЗЬЯ ВСТРЕЧАЮТСЯ ВНОВЬ
— Ба-а! Кого я вижу! — воскликнули оба в один голос. — Сколько лет, сколько зим!
Обнялись. Помолчали, разглядывая друг друга.
— Что же мы тут торчим? — прервал один из них явно затянувшееся молчание. — Посидеть бы по такому историческому случаю не мешало.
— Великолепная мысль. Заодно и потолкуем вволю, — поддержал другой.
Зашли в ресторан. Заказали пиво. Завязалась беседа.
— Ну,
— Так вот и идут… Своим чередом.
— Да… Своим чередом, значит?
— Да… Именно так.
Наступила неловкая пауза. Тот, что предложил пойти в ресторан, поспешил возобновить беседу:
— Значит, своим чередом, говоришь? Неплохо. Очень даже недурно. Это хорошо, когда своим чередом. Вот взять меня, так и у меня тоже в таком разрезе.
Другой смело подхватил нить разговора:
— Гляжу-погляжу да вижу: ты ничуть не изменился. И раньше, бывало, у тебя дела шли в таком же вот разрезе.
— Хе-хе… Бывало, так и шли, говоришь?
— Вот именно? Раз оно так, как же может быть иначе?
Ручеек беседы снова пересох. В обеих головах шла напряженная работа мысли: какой бы еще вопросик подкинуть? Вспомнить бы что-нибудь из детства, да картины той безмятежной поры давно уже стерлись из памяти. Спросить о работе? Но каждый из них даже не знает, где живет другой, а признаться в этом смелости недостает: неудобно, нетактично…
Спасение принесла официантка. На цинковом подносе. Увидев батарею пивных бутылок, друзья искренне обрадовались. Вот он, ключ для открытия источника беседы!
Пивные кружки опустошались одна за другой, а ключ все не срабатывал.
— В том конце города вчера, кажется, пожар приключился.
— Пожар, говоришь?
— Вот именно.
— Должно, что-то загорелось…
Снова красноречивое молчание. Пришлось прибегнуть к крайней мере: друзья заказали «белую».
— Ну, выпьем давай за старую дружбу!
Под дружное молчание лилась «белая» в рюмки и под деланное кряхтенье переливалась в желудки.
— Ох, и крепка! Аж язык обжигает!
— А ну, обожжем-ка еще разок!
— Давай! Почему бы не обжечь за старую дружбу?
На душе у старинных друзей вроде бы потеплело. Прерванная беседа была надежно восстановлена.
— Тэ-эк, значит, дела, говоришь, идут, а? Своим чередом, значит?
— Вот именно, друг! Да и почему бы им не идти?
— Это, брат, хорошо, когда они идут!
— Ежели бы не было вот такой дружбы, как у нас с тобой, мы бы ее непременно сделали именно такой. Потому что мы именно такие люди! А?
— Пр-ра-виль-но! Именно потому, что мы такие люди, мы именно такие и: друзья с тобой!
— Точно! Так вот будем работать и дальше. Верно говорю?
— Будем, друг, непременно будем! Сработаем-ка еще по одной рюмашечке!
Перед тем как расстаться, они растроганно обнялись.
— Как хорошо, что встретились! Когда бы еще смогли так душевно поговорить? — сказал один.
— Вот именно, — повторил другой.
— Так-то вот.
— Коль не так, иначе как же…