Подняться на башню
Шрифт:
— А вы кто такие будете?
— Я — лейтенант Кайп из войска Опеки Северной Кромки. С отрядом.
Фархе подкинул в котелок ложку сахара, корицу, кусочки имбирного корня и тщательно все перемешал.
— Ах, воины моего дорогого друга Койло Зурта? Входите, входите, всегда-рад, — Отодвинув засов, он снова вернулся на кухню. — Не заперто!
Дверь распахнулась, впуская поток прохладного воздуха и около десятка солдат. Вперед выступил совсем юный парнишка в офицерском мундире.
— Мне приказано немедленно
— У-у, — протянул Фархе. — Какая жалость, я как раз отдыхаю.
— Мы уже давно дожидаемся вашего возвращения. Время не терпит.
— Время? Думаю, времени как раз все равно.
Кайп переступил с ноги на ногу.
— Господин волшебник, пожалуйста, пойдемте с нами, это очень, очень важно. — Он приложил руки к сердцу. — Чрезвычайно важно. Для вас приготовлен экипаж.
Колдун зачерпнул ложкой вино.
— Ишь, жаром так и пышет!
— Амной пресвятой молю! — Лейтенант бухнулся на колени. — Поедемте не мешкая!
— Это лишнее, — поморщился Фархе. — Не пачкайте форменные порты. Ладно, подождите секунду, я открою проход.
Он легко повел рукой, и воздух в комнате заколебался и поплыл, обрисовывая четкий прямоугольник, глядящий в пустоту.
— За мной по одному, живо, — приказал он, ныряя в портал.
В замке было сыро. По углам гуляли сквозняки, хлопали незакрепленные ставни, тяжело постанывал ветер в трубах.
— Сюда, в обеденную залу! — Кайп почти бежал по коридору. Фархе молча следовал за ним.
В столовой горели все лампы, и пламя бессчетного числа свечей озаряло открывшуюся перед глазами вошедших жуткую картину. Почти все помещение занимало огромное гнездо, свитое из кусков ткани и укрепленное застывшей, клейкой на вид массой. Со стен и потолка свешивались белесые переплетающиеся корни, пол покрывал влажный, чавкающий под ногами мох. Стоило колдуну переступить порог, как послышалась возня и из гнезда вылезла подросшая хифания и басовито зачирикала.
— Похоже, она тебе рада, — сказал бат, поднимаясь с подоконника.
Фархе передернул плечами и демонстративно положил руку на висящий на шее амулет.
— Я не собираюсь на тебя нападать. — Зурт устало опустил изрядно полысевшую голову. — Помоги мне, умоляю.
— Ты хочешь, чтобы я забрал чудовище?
— Нет. Я хочу, чтобы ты спас моего сына.
Прислонившись к дверному косяку, колдун обежал взглядом комнату:
— Где же он?
Сгорбившийся в оконной нише бат вздрогнул как от нежданного удара.
— Там, — сказал он, указывая на гнездо. Фархе погладил бороду:
— Рассказывай.
— Неприятности начались сразу, как ты уехал. Она стала какой-то странной, тревожной, не отходила от Митца ни на шаг. Мы попытались ее приструнить, но она… — Бат запнулся.
— Эта дрянь растерзала моего брата, — со
— Не только вашего брата, лейтенант. Выйдите, пожалуйста.
Не отрывая глаз от колдуна, хифания с урчанием облизывала матерчатые стенки своего жилища.
— Она таскалась за мальчиком повсюду, не давала ему выйти на улицу, не подпускала к нему никого. Под конец даже еду ему пришлось оставлять прямо на полу. Потом… Потом она сотворила эту гадость и спрятала его туда. — Бат стиснул кулаки. — Что ты сделал? Я же видел сам, ты снял с нее заклинание.
— Я… Это заклинание невозможно снять.
— Невозможно?
— Я долго думал, как заставить хифанию охранять что-то, позабыв о собственной жизни. Первый опыт не удался, но я нашел решение.
— Какое? — безжизненно спросил Зурт.
— Что любой зверь будет защищать до последней капли крови? Я составил заклинание так, что определенные слова вызвали у нее материнские чувства по отношению к указанному предмету… Или к существу. Я хотел, чтобы она дралась яростно и свирепо, чтобы ты согласился ее поменять на Цишера.
— То есть…
— Хифания считает Митца своим ребенком. Она по-своему заботится о нем, бережет его.
— Но он же не способен так жить! В этой слизи, видя перед собой только ее отвратительную морду!
Сунув руки в карманы, Фархе сделал несколько шагов по комнате.
— Но ведь это лучше, чем смерть? — жестко спросил он. Бат отшатнулся.
— Я не могу ему помочь. Я не знаю, как это сделать, — продолжал колдун. — Для нее парнишка теперь — самое главное на свете. Она никого не послушается. В случае чего она разделает меня, как и любого из вас.
— Хоть попытайся! На любую хитрость есть еще большая хитрость! Ты же можешь просто попытаться?
— Могу. Но вот хочу ли? Резко развернувшись, он направился к двери. Чародей! Господин чародей! — послышался за его спиной слабый детский голос. — Спасите меня!
Фархе остановился. Сквозь щель в плетении гнезда виднелось осунувшееся лицо Митца. По измазанным, покрытым коркой грязи щекам тянулись светлые бороздки. Мальчик плакал — робко, бессильно, глядя прямо перед собой ясными умоляющими глазами.
Глазами попавшего в беду котенка.
4. ЗОВ СЕРДЦА
Первый раз Хёльв потерял сознание на берегу Яхонты, Тогда всем показалось, что ничего странного в этом нет: портал, созданный Риль, оказался не слишком удачным, он не стоял на земле, а висел в воздухе, в нескольких ладонях над верхушками кустов. Эльф и волшебница успели отреагировать вовремя — придержали и направили коней, не давая им упасть, — а Хёльв зазевался, потерял равновесие и рухнул в колючий рассыпчатый сугроб, по пути крепко приложившись головой о ствол дерева.