Подонок в моей постели. Книга 2

Блэйс Рэй Линн

Голос Пола заставляет меня поднять взгляд.

Сотрудница на вид двадцати с чем-то лет, брюнетка с короткими волосами и огромными зелёными глазами, протягивает к нам руку. Другой придерживает блютус-наушник, пока сама она смотрит на мой шарф.

— Группа просит, чтобы вы прошли за кулисы.

 

Глава 3

Пол самодовольно и монотонно болтает, намекая, что имеет отношение к тому, что нас

позвали за кулисы. Он думает, что нас выбрали из-за наших мест или внешнего вида, и ему это очень нравится. Идя рядом, я киваю, улыбаюсь и изо всех сил стараюсь не волноваться.

Никто из других участников группы не знает, кто, черт возьми, я такая, поэтому шансы, что один из них заметил меня, ничтожны. Не может это быть случайностью. Сотрудница смотрела на мой шарф. Живот скрутило в один гигантский узел, и я не чувствую ног.

Дилан видел меня. И он хочет, чтобы я прошла за кулисы.

Почему он хочет видеть меня? Волнение гудит под кожей.

— Это потрясающе, — низким голосом повторяет Пол.

Он слегка ударяет рукой о мою руку, и я прячу ее в задний карман, надеясь, что движение выглядит естественным. Он, возможно, не собирался брать мою ладонь, но последнее, что мне нужно, так это то, чтобы меня трогали прямо сейчас. Я отдала бы весь мир, ради того, чтобы отрешиться от эмоций на неделю и всё обдумать.

Дилан думает, что мы с Полом — пара? Это разрушило бы все. Я не рассказала Дилану о многих своих секретах, но Пол не один из них. Я горю желанием пихнуть его вперед, как человеческую жертву, и сбежать из здания с максимально возможной скоростью, но я могу спокойно думать о том, почему не хочу идти на «встречу» с группой, которую, по моим словам, я люблю. Мы цитировали слова песни. Нет ни единой причины, из-за которой он поверит во все надуманные оправдания, которые я назову ему сейчас. Пока лучшее, что я смогла придумать — это кишечное расстройство, но я не могу заставить себя пойти туда.

Длинные коридоры за кулисами на удивление пусты, пока мы не поворачиваем за угол. Проход набит фанатами: длинноволосые парни-рокеры и ярко накрашенные женщины, которые выглядят так, как будто перестарались.

Мне становится только хуже, когда я понимаю, что похожа на них своей одеждой и прической.

Воздух теплый и густой из-за запаха тел и несовместимых дезодорантов и духов. Пол вытаскивает резинку из кармана своих джинсов и собирает волосы назад в конский хвост. Даже он ведет себя как поклонник.

Я не хочу быть здесь. Временами я представляла нашу новую встречу с Диланом, но мы всегда были одни. Мне не хотелось бы встретиться с ним перед толпой. Я не готова. На мне не та одежда. В моих фантазиях мы встречаемся наедине. Между нами ничего не происходит, и это так же интимно, как было в том баре, где мы встретились, я одета в нечто более откровенное, что открывает больше голой кожи. Несмотря на то, что в помещении тепло, мне жаль, что у Пола не оказалось свитера, который я могла бы одолжить, чтобы одеться. Шарф жжёт кожу на шее.

Зачем я надела эту вещь?

Как только он увидит его… Моя хватка слишком слаба, но шарф хочется сорвать и выбросить. Это делает меня похожей на любую другую поклонницу.

Нетерпеливая брюнетка перед нами поворачивается с усмешкой.

— Эй! Вы, ребята, тоже выиграли радио-конкурс?

Я качаю головой.

— Нас выбрали.

Парень перед ней с огромной бородой поворачивается и улыбается.

— Мой билет тоже выбрали на входе! Потрясающее везение. Комплекты «Встречи» распроданы меньше, чем за три минуты. Ты выиграла радио-конкурс? — кивает он брюнетке.

Она поворачивается к нему, и ребята начинают разговор, таким образом, я не стала уточнять ему, как нас выбрали. Как и Пол.

Он наклоняется ближе.

— Странно, что нас выбрали, если все комплекты были распроданы заранее. Но я, конечно, не жалуюсь. Будет потрясающе зависнуть с настоящими рокерами вроде них. Ну, знаешь, с теми, кто на самом деле мог играть на их инструментах. Держу пари, они творили такое сумасшествие, что мы даже представить не можем.

О, я могу.

Облизываю сухие губы.

— Мы, скорее всего, не останемся с ними надолго. Вероятно, это будет просто быстрая фотосессия для журналистов и рукопожатие.

Он заправляет выбившиеся волосы за ухо.

— Знаю, но это всё-таки круто.

— Даже подумать не могла, что ты о них такого высокого мнения, Пол. Оказывается, ты больший фанат, чем я считала. Хотя и нам сцена не чужда.

Он пожимает плечами.

— Это другое. Мы из разных миров. Такие, как они, не проводят время с такими, как мы.

Я прислоняюсь к стене. Иногда проводят. Иногда они входят в твой мир на пару дней, стирая то, что, как тебе казалось, ты знал о своей жизни и себе самом. Но это никогда не длится долго. Воспоминания затягивают, как зыбучий песок.

— Хорошо, ты — проблема, — он качает головой, кусает губу и дарит мне последний мягкий поцелуй.

Тот последний мягкий поцелуй, который Дилан подарил мне, почти заставил передумать и дать ему мой телефон. Если бы он спросил снова…

Но он не сделал этого.

Он надел свои очки на меня и вышел из моей жизни.

Стала ли я для него большим, чем девушка на одну ночь? Была ли я важна? Он преследует меня, поэтому я должна знать, затронула ли я его, или он ведёт себя так со всеми — репертуар «приключения» и «эмоции», которыми он кормит всех.

— Что ты думаешь о новой песне? «Под наклоном»? Или «Наклон»? — Пол прислоняется к стене, повторяя мою позу.

Думаю, солист взял за основу наш очень публичный секс и написал очень публичную песню, используя то, что произошло между нами. Возможно, меня должно это оскорбить, но это похоже на великолепную тайну между Диланом и мной. От мысли о том, чтобы поговорить с ним об этом, хочется умереть.

— Она была хороша. Непохожа на другие. — Она принадлежала мне.

— Определённо, — он лепечет об автографах и очереди.