Подполье на передовой

Андрющенко Владимир Ануфриевич

Борис погрозил в сторону соседской квартиры и, словно обращаясь к самому Бабкину, зло произнес:

– Ах ты ж, продажная тварь. Ну, погоди! Хоть батя и не велит, но хлопцы тебя дождутся как-нибудь в запретной зоне!

– Не горячись, - остановила его Аза.
– Отец запретил проявлять самостоятельность.

– Да я так, к слову, - Борис посмотрел на девчонок, чему-то улыбнулся и вышел на улицу.

– Аза, милая, - говорила между тем Майя, прижимаясь к подруге.
– Ох, как все это надоело. Были мы вчера в Верхнебаканской. Немцев -

видимо-невидимо. Танки, самоходки, броневики. А пушек сколько! Маменька моя! Солдатни - тьма-тьмущая. Неужели задержатся здесь надолго?

– Нет, девочки, долго им тут не удержаться. Вчера наши достали в полиции приказ об эвакуации всего населения из города. Батя говорит, что это первый признак, что немцы готовятся драпать из Новороссийска. Бои идут в районе Крымской.

– Ой, хотя бы скорее, - с тоской воскликнула Майя.

– Судя по поведению нашего знакомого штабного офицера, немцы что-то затевают, - заметила Нила.
– Дня через два, сказал он, мы ликвидируем десант. Бомбить, говорит, будем беспощадно. Упоминал Мысхако.

– Значит... Сегодня у нас четырнадцатое? Значит, числа шестнадцатого-семнадцатого? Мало у нас времени, а надо успеть.

– У меня тоже новость, - сказала Майя. Она бросилась к своему пальтишку, стала шарить под подкладкой. Вынув крохотный бумажный шарик, торопливо подала его Азе.

– Вот. Костя передал. Велел срочно Степану Григорьевичу доставить. Обязательно и срочно, говорит. Вот.

Аза принялась бережно разворачивать бумажку. Вглядевшись, с трудом разобрала, бисерные карандашные строчки: "Операция "Нептун" против десанта начнется утром 17 апреля. С моря - операция "Бокс".

Девушка тревожно глянула на подруг, словно ожидая ответа. Но те смотрели на нее спокойно и выжидающе.

– Девочки, я пойду. Надо срочно... Нет, лучше вы сейчас уходите, потом я.

– Что, беда?
– тихо спросила Нила, неторопливо, но проворно одеваясь.

– Нет, нет! Вы не беспокойтесь, - спохватилась Аза.
– Очень срочное дело. Ну, идите.

Девушки тихо вышли из дома. На улице Майя взяла сестру под руку, плотно к ней прижалась, и обе привычно в ногу заспешили домой. Они не услышали, как дочь Бабкина заявила:

– Ты как хочешь, а я сообщу куда следует.

– Не торопись. Успеем.

– Я пойду.

– Тебе не все равно, из какого корыта жрать. Сытость не должна ум затуманивать. Выжидать надо.

– Прождешь, а потом твои сведения никому не будут нужны.

Увлеченные торгом, Бабкины не заметили, как тихо выскользнула из своей двери Аза, как остановилась на миг под их окном, с затаенным дыханием вслушиваясь в слова Катерины, и, осторожно ступая на носки, скрылась за углом.

Бабкина мучили сомнения. То он хотел прислуживать немцам, почувствовав их силу. Боялся делать гадости своим: а вдруг придет Красная Армия? Так он выжидал и гадал: на какую же сторону податься. И когда своенравная Катерина высказалась "сообщить куда следует" об Островерховых, Бабкин отговорил ее от этого.

–

Мы люди темные, Катерина, - убеждал он дочку!

– Наше дело такое - не прогадать. Копейка копейкой, а голова не тыква. Не потерять бы.

***

Степан Григорьевич инструктировал связного, который отправлялся с донесением к десантникам. Изредка поглядывая на затемненное окно, Островерхов по своей привычке расхаживал перед сидящим собеседником, и вместе с ним по комнате качалась густая тень, подстерегая каждое его движение. Иногда язычок пламени в стоящей на столе плошке с потрескиванием прыгал вверх, и тень, испуганная светом, падала на пол, пряталась за стол. Островерхов краем глаза следил за ней.

– Значит, маршрут уяснил. Пароли запомнил. Кому докладывать, знаешь, - словно для себя говорил Островерхов.
– Теперь запомни, что надо передать. Слушай и запоминай.

Худощавый, средних лет мужчина внимательно слушал.

– Значит, так. Первое. На юго-западной окраине города, в районе Станички и на запад в сторону Анапского шоссе большая концентрация немецких войск. Подтянуты две дивизии: четвертая горнострелковая и стодвадцать пятая пехотная.

Островерхов помолчал, давая возможность связному запомнить сказанное. Потом так же размеренно, словно диктуя, продолжал:

– Второе. В город подтянуты и расквартированы в южных кварталах свежие части, оснащенные артиллерией, минометами. Источник - наблюдения наших разведчиков. 10 апреля. Запомнил?

Он снова сделал паузу.

– Третье. Готовится операция "Нептун". Руководит ею генерал Ветцель. Начинается утром 17 апреля. С моря ее поддержит операция "Бокс". Больше никаких сведений об этих операциях у нас нет. Источник - донесение нашего разведчика, внедренного в команду обслуживания при штабе генерала Руоффа. 14 апреля.

– Четвертое. Недавно на юг переброшены немецкие авиационные части "Узет", "Зеленое сердце", "Мельдерес", базировавшиеся в Африке. Их задача - подавление и уничтожение русского десанта южнее Новороссийска. И пятое. В частях зачитан личный приказ Гитлера немедленно ликвидировать русский десант в районе южнее Новороссийска. 15 апреля. Все. Подумай и повтори.

Внимательно выслушав связного, иногда поправляя, иногда подсказывая, Островерхов подошел к нему вплотную. Связной поднялся со стула, выжидающе вытянулся перед руководителем.

– Гляди, Юрий, - сказал Степан Григорьевич, - сведения очень важные. Эти сведения я со связными послал в партизанский штаб Егорову. Но успеют ли они? На тебя тоже большая надежда. Поэтому каждый час, а может, и минуты дороги. Послезавтра семнадцатое, понимаешь?

Юрий молча кивнул.

– Надо пройти, Юра, - Островерхов положил руки на плечи связному, посмотрел в глаза, притянул к себе, поцеловал. Потом легонько оттолкнул, тихо напутствовал:

– Ну, в добрый час, Юра.

– До свидания, товарищ Степан, - связной натянул на голову промасленную кепку и решительно вышел из комнаты.