Подвиг адмирала Невельского
Шрифт:
Геннадий Иванович заверял, что отныне они будут избавлены от злого произвола чужестранцев, тепло прощался с гостеприимными местными жителями и отправлялся дальше, вверх по Амуру.
Но лодку обгоняла, несясь от стойбища к стойбищу, весть о добром капитане.
Примерно в 120 верстах от устья Амура, у мыса Огн, что на правом берегу реки, Невельского встретил местный житель, по имени Чедано, со своим многочисленным семейством. Приветствуя вступление русского капитана на амурский берег, он принес в дар рис, стерлядь, вино. После обычной церемонии обмена подарками и
По счоцам Чедано, еще дальше вверх по Амуру, за устьем Амгуни, на правом берегу стоят камни особого вида. Эти камни либо упали с неба, либо их поставили люди «Лоче». Местные жители бережно охраняют их.
Когда пришлые купцы грозят, что сбросят камни в воду, — жители всех приамурских селений стараются задобрить этих злых людей дорогими мехами, юколой. От отца к сыну передается среди местных жителей поверье, что если камни эти сбросить в воду, то река станет бурливой и промыслы в ней будут дурны...
— Возьми меня с собой, — закончил Чедано, — я покажу тебе это место.
На рассвете следующего дня шлюпка тронулась в дальнейший путь. На корме, рядом с капитаном, восседал старый Чедано.
После многодневного утомительного плавания, подробно исследуя реку, Невельской подошел к мысу Тыр и направил шлюпку к берегу.
Там стояла большая толпа, человек в двести, местных жителей. Они с любопытством наблюдали за приближением шлюпки.
Геннадий Иванович заметил в толпе нескольких маньчжур, явно озадаченных его появлением.
Невельской сошел на берег, расправил онемевшее от долгого сидения тело и направился к толпе в сопровождении переводчиков.
«Что бы это могло значить? — подумал Геннадий Иванович. — Почему местные жители здесь такие растерянные и притихшие?».
Но тут толпа чуть подалась назад, расступилась, и Невельской увидел старого, богато одетого маньчжура, который важно восседал на поваленном пне. Все стало понятным.
— Кто ты, зачем и по какому праву пришел сюда? — надменно спросил старик Невельского.
Геннадий Иванович подошел ближе и сдержанно, не повышая голоса, но так, чтобы все слышали, в свою очередь спросил:
— А кто ты такой, зачем и по какому праву ты находишься здесь?
Толпа выжидательно молчала. Старик маньчжур, смерив взглядом стоявшего перед ним моряка, дерзко заявил:
— Никто из посторонних, кроме нас, маньчжур, не имеет права являться в эти места! Убирайся отсюда!
Невельской вспыхнул. Едва сдерживая негодование, он схватил маньчжура за плечи и заставил его встать.
ИЗ
8 Подвиг адмирала Невельского
— Только русские имеют полное, им одним принадлежащее право быть здесь, — твердо сказал он. — Посему я требую, чтобы ты и твои товарищи немедленно оставили эти места.
Старый маньчжур нагло рассмеялся и подал знак своим сотоварищам. Те, давно ожидая сигнала, бросились на капитана с ножами.
Но Геннадии Иванович не растерялся. Он выхватит из кармана двуствольный пистолет и направил его на маньчжур.
Смелое поведение Невельского понравилось толпе. Увидев, что маньчжуры отступили, местные жители сразу отделились от них и стали посмеиваться над их трусостью.
Куда только девалась спесивость старика! Подобострастно кланяясь, маньчжур стал уверять русского капитана, что он чуть ли не мечтал о встрече с русскими, что он желает жить с ними в дружбе и просит пожаловать к себе в палатку.
Дав команду сопровождавшим его матросам быгь наготове, Геннадий Иванович принял приглашение маньчжура. В палатке старик признался, что самовольно лришел сюда. Им, маньчжурам, строжайше запрещается спускаться по Амуру в эти места. Они рискуют про* бираться в этот край, только подкупив мелких чиновников. Тут они обменивают у местных жителей на водку драгоценные собольи шкурки, а затем уходят восвояси.
Старик рассказал также Невельскому, что на всем протяжении Амура, от устья реки до Каменных гор (Хингана), нет ни одного вооруженного поста, так как эти места никому не принадлежат; обитающие тут народы не платят ясака китайскому правительству, ибо оно не властно над ними.
И, наконец, Невельской узнал то. что подтвердило все его о.пасения: каждую весну в Татарский пролив пгриходят большие иноземные суда. Команды их сходят на берег и всячески притесняют местное население: насильно забирают рыбу, съестные припасы, творят разные бесчинства, а затем безнаказанно уплывают.
Выслушав старика, Геннадий Иванович немедленно принял решение. Он вышел к людям, столпившимся у палатки. Они ждали конца переговоров с заметным волнением.
Едва из палатки показался русский капитан, наступила тишина. Невельской начал говорить. Он рассказал, что, хотя русские давно не бывали в этих местах, они считают весь этот край — от Каменных гор до моря — своим. Чтобы избавить местных жителей от всех обид, которые им приходится терпеть от чужестранцев, «пила пали джангин», то есть русский царь, принимает их под свою защиту. Для этого в заливе Искан — Счастье — и в устье Амура будут поставлены военные посты.
Арестные жители радостно слушали Невельского. В его справедливости они сразу же убедились, когда он стал разбирать их жалобы на маньчжуров. Купцам ничего не оставалось делать — они сложили свои пожитки и убрались прочь.
Назначив старшину из местных жителей, Геннадий Иванович передал ему тут же составленный и подписанный им документ:
«От имени Российского правительства сим объявляется всем иностранным судам, плавающим в Татарском проливе, что так как прибрежье этого залива и весь Приамурский край до Корейской границы, вместе с островом Сахалин, составляют Российские владения, тс никакие здесь самовольные распоряжения, а равно и обиды обитающим народам не могут быть допускаемы. Для этого ныне поставлены российские военные посты в заливе Искан и в устье реки Амура. В случае каких-либо нужд или столкновений с местным населением нижеподписавшийся, посланный от правительства уполномоченным, предлагает обращаться к начальникам этих постов».