Подземелье
Шрифт:
– Лика, нам нужно найти ответы на все наши вопросы, пойдём наверх вместе, больше я тебя не оставлю одну.
Девушка кивнула и трясущейся рукой крепко схватилась за руку любимого. Он сжал её кисть, и они пошли вверх по каменной старой лестнице, на ступенях которой образовались глубокие и мелкие трещины, сколы, озираясь по сторонам, разглядывая мрачные стены, по которым стекали тонкие струйки дождя.
Наверху оказался длинный коридор с множеством старинных дверей, ручки давно уже поржавели и представляли собой жалкое подобие. Макс посмотрел на испуганную Лику и показал взглядом на одну из дверей. Она молча кивнула, и он открыл.
На них тут же вырвался рой летучих мрачных мышей, цепляя волосы перепончатыми крыльями. Лика снова закричала, Макс обняв её, произнёс:
– Это
В комнате они ничего не обнаружили кроме старой мебели и кучи густой паутины. Вышли и уже с опаской медленно открыли следующую дверь, пригибаясь на случай новых мышей, но оттуда выскочили огромные крысы, пробегая прямо по ногам, сверкая в полумраке жёлтыми зубами и красными глазами. Тут уж Лика закричала ещё громче:
– А – а – а! Крысы!
Макс, схватив её на руки, проговорил:
– Лика, Ликушка, успокойся это всего лишь крысы.
– Я боюсь и обычных крыс, а эти… Они такие огромные, а зубы как у монстров, а почему у них глаза красные?
– Понимаю, но это не ужасы и монстры, они могли жить здесь, а глаза… Не знаю, возможно, это какая то редкая крысиная порода. Давай лучше посмотрим другую комнату.
Она снова кивнула, и поджала губки, чтобы не расплакаться как дитя.
Они подошли к самой необычной двери, тёмно-бордового цвета с металлическим огромным пауком во всю длину и ширину. Лика испуганно прошептала:
– Паук! А вдруг там пауки, я этого уже не выдержу.
– Если там пауки, я сразу возьму тебя на руки, и мы захлопнем эту дверь.
– О, какое жуткое место, я боюсь.
– Лика то, что происходит теперь с нами хуже, чем все эти мыши, крысы и даже если там окажутся пауки.
– Да уж… – девушка печально склонила голову и напряглась.
Макс аккуратно открыл дверь и замер, ожидая пауков, но там оказался лишь густой туман, тоже странное обстоятельство для комнаты в старом заброшенном замке. Они медленно вошли, стараясь даже прочувствовать подошвами пол.
– Макс, я боюсь…
– Пока это только туман, – и он сильнее сжал руку любимой.
– Я очень боюсь.
Прошли чуть дальше, и подошли к запыленному трюмо, машинально взглянули в зеркало, словно оно притягивало их взгляды и одновременно вскрикнули, увидев в нём огонь и необыкновенно красивую женщину с волосами темнее безлунной ночи, густо накрашенными глазами, от которых исходило странное сияние с пронзительно – хищным взглядом, смотрящим прямо в их души. Губы крупные, как у афроамериканцев, кожа бронзовая переливающаяся золотыми бликами в огненных всполохах, окружающих женщину, сильно гармонировала с золотым одеянием и многочисленными украшениями. Лика и Макс сразу хотели убежать, но не смогли, их ноги будто бы приклеились к полу. Они не на шутку испугались, и парень, обняв любимую, уставился в зеркало. Женщина подняла тонкую кисть, украшенную множеством золотых изящных браслетов, и медленно протянула к ним. Рука плавно вышла из зеркала в реальный мир и потянулась в сторону Макса. Он не мог отстраниться, хотя пытался это сделать всеми силами, и Лика, видя всё это, закричала от ужаса. Женщина остановилась на миг и, переведя взгляд стеклянных глаз на неё, сурово покачав головой, щёлкнула пальцами. В этот же момент, Лику как по волшебству неведомой силой оторвало от Макса, и понесло куда-то во тьму таким ураганом, что она уже и сама не слышала своих истошных криков. Макс, будучи в шоковом состоянии, тоже закричал:
– Лика! – но его крик затерялся в порывах сильного ветра и вдруг он почувствовал прикосновение к шее холодной руки странной женщины, леденящей душу до замирания сердца. Последнее, что парень услышал перед тем, как потерял сознание, это собственный шёпот:
– Не надо, Лика… оставьте нас в покое.
Макс открыл глаза и первое, что увидел перед собой это золотистый потолок. Привстал на локоть и тряхнул головой, вытряхивая ужас предыдущего видения, посмотрел вокруг и ещё совсем слабо соображая, позвал:
– Лика…
Ответа не последовало.
– Ли – и – ка! – он уже сорвался на крик, но так и не получил ответа от любимой. Вскочил с огромной кровати, покрытой шкурами белых медведей и леопардов, откинул прозрачный балахон, укрывающий,
– Лика! Лика! Где ты?
Но ответа снова не последовало, он попытался вырваться, однако пояс только туже затягивался на его торсе и причинял боль. Спустя пять минут бесполезных движений, Макс сел на кровать и, схватившись за голову, стал тереть виски, причитая:
«Это всё бред, болезненный бред, очередная галлюцинация, скоро пройдёт, Лика где-то рядом, мы просто не видим друг друга».
Так он просидел несколько часов и вдруг увидел как комната, заполняется густым белым туманом. Макс почувствовал острую нехватку воздуха и, начав сильно кашлять, снова потерял сознание.
Лика открыла глаза и ещё слабо соображая, попыталась встать, но не смогла, взволнованно начала двигаться и с нарастающим страхом, осознала, что привязана за руки и ноги к спинкам кровати в виде звезды, причём в обнажённом виде. Девушка от страха покрылась испариной и закричала:
– Макс! – но и ей никто не ответил.
– Макс! Макс! – тишина. Она забилась, как рыба без воды, но вырваться никак не смогла бы, даже если б обладала тройной силой. Верёвки, которыми она была привязана явно непростые, а такие крепкие, что их не порвёшь. Вдруг девушка услышала, как к ней кто-то подходит, и её сердце забилось сильнее.
– Макс, – испуганно прошептала, но тут же поняла, что ей завязали глаза чёрной повязкой. Она испугалась ещё сильнее и закричала так, что охрипла:
– Кто здесь? Где я? Макс! Помоги!
В следующую минуту девушка ощутила, как на её тело льётся ледяная струйка, и стекает по обе стороны на кровать, на шею, грудь, соски, замораживая их. Она закричала ещё и ещё, но крика уже не получилось, голос сел то ли от жуткого страха, то ли от напряжения голосовых связок. Лика начала кашлять и тут же ощутила ту же ледяную струйку на губах, затем чьи-то пальцы, которые грубо приоткрыли ей рот, и струйка потекла в горло, пришлось сглотнуть то, что в неё вливали, и вскоре как-то полегчало, размывая и притупляя все ощущения. Страх ещё оставался, но уже не такой жуткий, сердце перестало биться в горле, а крик не выходил, оставаясь на уровне мозга. И снова на её грудь потекла та же мерзкая ледяная струйка, затем на живот. Лика ощутила озноб, и жидкость стала литься на лобок и стекать в промежность, к этому ещё добавился лёгкое дуновения ветерка, как будто кто-то специально дул. «Зачем? Что со мной хотят сделать?» Эта пытка продолжалась так долго, что ей показалось, как всё внутри замерзает, но через мгновение, к чувству холода начало добавляться странное возбуждение и внутренние лепестки раскрываться и трепетать. «Нет… не надо» – пронеслось в голове. Но тот, кто находился рядом с ней, явно уже увидел, как она начала расслабляться и следующим его шагом стало лёгкое пёрышко, прикосновения которого она ощутила, у входа внутрь её тела. Оно ласкало, раздражая самую чувствительную точку и внутренние губки, затем вошло глубже и стало каким-то жёстким, требовательным. Лика не чувствовала боли, а сильнейшее возбуждение, которое нарастало и нарастало, расплавляя будто горячим свинцом, остатки сознания. Плоть не могла сопротивляться и раскрывалась сильнее и сильнее, пропуская это странное сексуальное орудие внутрь, глубже и глубже. Похоже, это уже не то нежное пёрышко, а нечто более жёсткое, царапало, как маленькая щёточка, но, мягко не создавая боли, а постепенно расслабляя её промежность шаг за шагом, доведя и тело, и мозг до полнейшего возбуждения. Лика нехотя начала глубоко дышать и метаться, голова кидалась из стороны в стороны, а с губ срывался шёпот: