Подземелья Редборна
Шрифт:
Солнце клонилось к закату, вершины деревьев позолотили его последние лучи, а внизу, у корней, уже сгустились вечерние тени. Конан, внимательно вглядываясь в заросли по краям дороги, спросил притихшего Бёрри:
— Похоже, ты не первый раз едешь этим путем? Как тут у вас — спокойно? Или твои славные разбойнички промышляют в лесах, отдаленных от столицы?
— Раньше, при старом герцоге Дарсино, бывало, нападали. В герцогство из столицы приходилось пробираться большими обозами, в полном вооружении. Даже король ничего не мог поделать — леса как были, так и оставались опасными. Когда старый герцог умер, его сын, молодой герцог
— Сколько нам еще ехать до Мэноры? Вон уже темнеет, а лесу еще конца не видать. Пора бы и отдохнуть, я думаю!
— Подожди немного, скоро тут в кустах обозначится тропочка… Ага, вот же она, чуть не проехали! Давай за мной, есть здесь одна полянка — я на ней всегда останавливаюсь!
И, треща ветками кустов, Бёрри полез, как показалось Конану, напролом через густые заросли и невысокие папоротники.
Но это и в самом деле была тропинка, что вывела их на небольшую поляну со старыми следами кострища, обложенного по кругу камнями. Вокруг трех росших совсем рядом сосен виднелось что-то вроде шалаша, тоже давно заброшенного.
— Ну, что я тебе говорил, друг Конан! Все так, как я оставил в прошлый раз! Вот здесь привяжем коней, а для нас — зеленый дворец, только надо его подновить маленько… Ты давай тащи папоротники, а я наломаю веток. — И он легко соскочил с лошади, как будто и не прикладывался целый день к своей бездонной фляге.
До темноты они успели привести в порядок шалаш, подкинуть лошадям по охапке травы, и вскоре уже сидели у костра: Конан — задумавшись о своем, а Рыжий Бёрри — тренькая на своей эрте.
ГЛАВА 2
Конан неплохо знал Немедию, но здесь, на севере, в окруженном густыми лесами небольшом герцогстве Бергхейм, оказался впервые. Новые места, незнакомые города всегда возбуждали его любопытство, и он с жадностью присматривался ко всему, впитывая впечатления и откладывая увиденное в цепкой памяти. Сейчас он невольно сравнивал то, что увидел в пути, с окрестностями Бельверуса, немедийской столицы. Видно было, что нынешний герцог завел у себя порядки на манер столичных, и когда-то захудалая провинция теперь поражала разумным обустройством. Дороги, ведущие к городу, были кое-где даже замощены, не давая весенней или осенней распутице отрезать Мэнору от сердца страны — Бельверуса и других городов.
Отряды вооруженных стражников, несколько раз промчавшиеся мимо путников, подтверждали слова Бёрри о безопасности здешних дорог. Харчевни и постоялые дворы радовали опрятностью и дешевизной — рыжий выпивоха рассказал, что раньше хозяева драли с путников три шкуры и тем, кто победнее, нередко приходилось ночевать под кустом, на радость ворам и разбойникам.
Широкая грунтовая дорога пересекла небольшой ручей с добротным деревянным мостом, охраняемым двумя скучающими стражниками, а на другом берегу совершенно преобразилась. Подковы лошадей звонко застучали по гладким камням, плотно пригнанным друг к другу. Сразу стало веселее, и всадники невольно начали поторапливать лошадей, чувствуя, что до Мэноры уже совсем недалеко.
— Вот что значит Королевская дорога! Несколько лет назад сам король почтил
— Да ты, плут, давно уже все угадал! Зачем еще может ехать в Мэнору воин накануне такого праздника? А вот сам-то ты почему каждый год гоняешь свою драгоценную Зольду по темным лесам?
— Ну, тут тоже нетрудно догадаться! Я же тебе говорил, что знаю уйму песен и сказаний! А рыцари накануне боя, а еще пуще после любят посидеть за кружкой крепкого вина и послушать о чужих славных подвигах… Я каждый год увожу отсюда пару полных кошелей, и хвала Митре, что дороги теперь безопасны! Ну, вот мы и подъезжаем — готовь монеты, стража здесь шутить не любит!
Слушая болтовню Бёрри, Конан уже давно поглядывал на выраставшие перед ними мощные стены. С высоких дозорных башен, в честь приближавшегося праздника, свешивались длинные пестрые вымпелы с герцогскими гербами. Время от времени сверкала алебарда и мелькал шлем часового, прохаживавшегося по гребню крепостных стен. Крепость опоясывал широкий ров с мутной зеленоватой водой. Подъемный мост был опущен, и по нему грохотали телеги крестьян, полные овощей, фруктов, дичи — в город на базар, и пустые — обратно в деревни, за новым товаром. Видно было, что торговля идет здесь очень бойкая.
Конан сразу понял, что Мэнора — город сильный и богатый. Значит, он не зря сюда приехал, и раз уж сам король когда-то посетил праздник Митры, то и ему здесь будет на что посмотреть. И, может быть, показать… Конан тряхнул головой и весело усмехнулся.
Из задумчивости его вывел знакомый голос, без труда заглушивший шум толпы у ворот и скрип повозок:
— Давай-давай, поспевай за мной, я тебя сейчас в такое местечко приведу — век будешь благодарить судьбу за встречу с Рыжим Бёрри!
Конан, лавируя и уворачиваясь, проскочил между двумя телегами и поспешил за мелькавшим впереди крупом гнедой кобылы и лохматой рыжей головой, ярко выделявшейся в толпе. Вскоре они свернули на спокойную улочку, застроенную небогатыми домами, и поехали рядом.
— Постоялых дворов здесь много, но не всякий нам годится! Первое — вино должно быть хорошим, второе — чтоб хозяин был не пройдоха, и третье — чтоб девчонки были на подбор…
— Ну, с такими замашками ты и в Бельверусе вряд ли найдешь пристанище! Ишь чего захотел — хозяин харчевни, да не пройдоха! Такого не бывает на свете, или я ничего не смыслю в постоялых дворах! Да еще и вино, да еще и девчонки! Кстати, ты мне так и не рассказал, откуда у тебя было это винцо замечательное, которое мы вчера допили. Ты вроде говорил — из королевских погребов?
— Ну, это долгая история… Как-нибудь расскажу. А пока — вот оно то, что нам надо! Постоялый двор «Старый Лис»! Прошу любить и жаловать!
Конан оглушительно расхохотался, откинувшись в седле:
— Ох, уморил! «Старый Лис»! Хозяин — честный человек, не пройдоха! Старый честный Лис хо-хо-хо! Ну, Бёрри, ты и шутник!
Отсмеявшись, он взглянул на ухмылявшегося Бёрри, а тот рукой показал на верхний угол позолоченной вывески. Над толстой рыжей лисьей мордой, изображенной на лазурном фоне, красовалась причудливая надпись: «Старый Лис», а еще выше сверкала небольшая герцогская корона.