Подземный лабиринт
Шрифт:
— Мне тоже нравится, — согласилась с подругой Рита.
— Ничего здесь уникального нет, — ответил Сомов, явно польщенный.
— Я не совсем согласна, — произнесла Рита.
— Почему?
— Ваши картины уникальны. Такой техники письма я ещё не видела.
— Вы хвалите меня незаслуженно, — присев на кресло-качалку напротив девушек, сказал художник. — Мне только тридцать семь лет. И ещё нужно работать и работать, чтобы достигнуть истинного мастерства.
— А правда, что о вас говорили не так давно? — спросила Рита. — И
— Да, я стал известен два года назад после цикла картин «Зеркала». Так что это правда.
— Я видела ваши картины до «Зеркал». Они, простите, намного слабее. И вдруг такой прорыв. Одна вещь сильнее другой.
— А где вы их видели?
— У одного частного коллекционера. Когда-то вы продали ему несколько полотен.
— У меня был период полного безденежья. И я действительно продавал по несколько картин сразу. За бесценок. А что касается творческого «прорыва», как вы сказали, кто его знает, как и почему? Если вы помните. Эль Греко тоже сначала ничем особо не выделялся, пока не переехал в Испанию, в Толедо. Только там он по-настоящему раскрылся. Берите фрукты — Сомов встал и подал девушкам вазу.
Слева от Риты висел портрет молодой, красивой женщины на фоне моря. Женщина улыбалась, придерживая рукой непослушные волосы, распевающиеся на тёплом, южном ветру. Рите портрет понравился. Было в нём что-то непосредственное и потому правдивое. Наверное, художник, писавший портрет, очень любил эту женщину.
Рита несколько раз порывалась спросить об этой женщине, но не решалась. Наконец она не выдержала и, преодолев неловкость, спросила:
— Этот портрет мне очень нравится, — кивнула она в сторону «Женщины у моря». — Это вы писали?
— Да, я.
— Женщина очень красивая. Глаза будто вместили все небо.
— У Кати были огромные, синие глаза. Именно синие, цвета василька, — Сомов тяжело вздохнул. — Где же они сейчас?
— Что-то с ней случилось? Кто она, если не секрет? — по-детски откровенно спросила Рита.
— Катя — моя жена… Была. Этот портрет я писал на юге, в Анапе, Там мы проводили с ней медовый месяц. Фантастической красоты побережье… И одинокая хижина на берегу, в которой мы поселились, — Сомов прикрыл глаза.
Было видно, что нахлынувшие воспоминания растревожили его. Несколько раз он нервно кашлянул.
— Она жива? — не выдержав, спросила Лера.
— Нет. Она погибла в результате нелепой случайности.
— Что же произошло? — спросила Рита.
Было видно, что Сомов не хочет говорить об этом. И всё-таки после небольшой паузы он ответил:
— Она утонула в ванной.
— То есть? — почти одновременно спросили девушки.
— Врач потом сказал, что, видимо, она потеряла сознание и захлебнулась.
— Это ужасно, — произнесла Рита.
— Да. Это страшно. К сожалению, в тот день меня не оказалось рядом. Я уехал работать за город. Но хватит о грустном. Расскажите, чем живут современные тинейджеры. Какие проблемы
Однако после рассказа о страшном случае разговор как-то не вязался. Девушки старались, пробовали даже шутить, чтобы не показаться занудами. Но, исчерпав скудный запас тем, о которых можно говорить при знакомстве, видя, что Лера начинает ёрзать и посматривать на часы, Рита сказала:
— Извините, нам пора идти.
— Да, мне нужно учить французский, — поддержала подругу Лера.
— Спасибо за угощение.
Девушки поднялись с дивана. Поднялся и Сомов.
— Ну что ж, рад был познакомиться. Приходите ко мне ещё. Кстати, Рита, — вдруг обратился он к девушке, — я вчера услышал, что кто-то ранил твоего отца. Я несколько дней не выходил из дома. А вчера встретил приятеля, и такая ужасная новость. Как он сейчас?
— В тяжелом состоянии. Но, слава Богу, пришёл в сознание. Врачи говорят, что лечиться придётся очень долго.
— А кто стрелял?
— Этого пока никто не знает. Сейчас милиция занята поиском маньяка. Ей не до этого.
— Да, я слышал про какого-то маньяка по телевизору.
Сомов проводил девушек до дверей.
Когда подруги вышли на улицу, Рита спросила:
— Ну, как тебе он?
— Нормально. Интересный человек. От обстановочки я вообще обалдела. Правда, когда он открыл дверь, мне показалось, он был недоволен тем, что я пришла.
— Брось. Тебе просто поклялось. Человек всю неделю работу по ночам. И ты была бы не и настроении.
— Его Катя на портрете как живая.
— Особенно глаза, — согласилась Рита, — я несколько раз даже обернулась. Такое впечатление, что она смотрит на тебя.
— Что значит талант!
Около «Ночной феи» девушки расстались. Лера торопилась домой. Игоря ещё не было. Рита стала ждать его на улице, расхаживая взад-вперед по тротуару. Из головы не выходила картина «Женщина у моря». И такой страшный рассказ… «Я не склонна к мистике, но, по-моему, она чем-то на меня похожа. Странно. Но Лера ничего на этот счёт не сказала, а она девушка наблюдательная. Может быть, всё дело в той, что она сидела немного дальше, чем я, и смотрела на картину под углом. Сомова не узнать. Какой-то он мрачный. На выставке был совсем другим. А когда я спросила его о жене, он ещё больше загрустил. Наверное, ему больно вспоминать о ней».
— Рита? — услышала девушка за спиной знакомый голос. Игорь быстро шёл ей навстречу с большой спортивной сумкой на плече, — Давно ждёшь? — спросил он, подойдя ближе.
— Минут десять, не больше. Как прошла тренировка?
— Сегодня были спарринги.
— Это день, когда вы бьёте друг друга «по кругу»?
Игорь засмеялся.
— Точно. Бьём «по кругу». Зайдем в кафе?
— Нет, спасибо. Лучше пойдём. Я насиделась у Сомова.
— Кстати, как прошла «деловая встреча»? — поинтересовался Игорь, когда они пошли по ярко освещённому проспекту.