Поединок сердец (Лэрд, который меня любил)
Шрифт:
Со шкатулочкой в руке она снова подошла к герцогу, чтобы сравнить оба предмета. Почти одно и то же!
Она приготовилась. Размяла руки, словно фокусник перед тем, как показать трюк. Однажды она видела уличного фокусника, который сумел выдернуть скатерть из-под целого сервиза, состоящего из тарелок, стаканов и серебряных приборов. Там были даже тяжелые канделябры! Ей же предстояло вытащить табакерку и подменить ее шкатулочкой так быстро, чтобы спящий герцог не почувствовал разницы.
Кейтлин потянулась к его руке и была готова действовать, когда краем глаза уловила движение
Вот мерзавец! Стоит в позе капитана корабля, расставив ноги, сложив руки на могучей груди. Чувственные губы кривятся в усмешке.
Она нахмурилась. Ее фокус был и без того труден, а тут еще и критически настроенная публика.
Словно прочитав ее мысли, Маклейн отвесил ей преувеличенно любезный поклон и сделал жест рукой — «продолжайте»!
Он держался вызывающе — и в то же время снисходительно.
Одарив его мрачным взглядом, Кейтлин снова занялась Роксбургом. Несколько раз согнула и разогнула пальцы, чтобы их размять, прикидывая в уме, что именно будет делать. Осторожно — очень осторожно — втолкнула шкатулку ему в ладонь, одновременно пытаясь вытащить табакерку. Спящий пошевелился и перестал храпеть. Его пальцы ощупали шкатулочку, а затем судорожно ее сжали. Табакерка скатилась с его толстого колена и бесшумно свалилась на ковер.
Кейтлин быстро подхватила свой приз, задев рукой ногу герцога. Роксбург пробормотал что-то во сне, крепче сжимая в руке шкатулку слоновой кости.
Целую секунду — она показалась ей вечностью — Кейтлин оставалась на месте, дожидаясь, когда снова раздастся благословенный храп. Наконец рот старика раскрылся, и библиотеку снова наполнили раскатистые звуки.
Кейтлин облегченно вздохнула и обернулась, чтобы показать шкатулку Маклейну… Да только его уже не было в дверях. Озадаченно хмурясь, она оглянулась по сторонам и увидела, что он стоит возле большого письменного стола напротив выходящих в сад окон. Одной рукой опираясь о стол, в другой руке Маклейн подбрасывал пресс-папье, поглядывая на Кейтлин с мрачным удовольствием.
Кейтлин вздрогнула от нехорошего предчувствия. Что он задумал?
Маклейн медленно поднял пресс-папье над столом.
Ох, нет! Если он его уронит…
Кейтлин открыла рот, чтобы прошептать — «нет»! Но тут — бум! — тяжелое пресс-папье обрушилось на деревянную столешницу.
Роксбург подскочил как ошпаренный и воззрился на Кейтлин.
— Чертова горничная! — взревел он.
Кейтлин застыла на месте.
«Что же теперь делать? — Глаза Роксбурга сонно мигнули. — Пожалуйста, спи дальше!»
Он медленно откинулся на спинку стула.
«Пожалуйста, ну пожалуйста, засыпай!»
На сей раз его веки сомкнулись, и снова раздался храп.
Кейтлин прижала руки к груди, где гулко билось сердце. Чуть не попалась. Она взглянула на Маклейна, который, в свою очередь, смотрел на нее со смесью отчаяния и невольного восхищения.
Она победным жестом подняла руку с зажатой в ней табакеркой и повернулась, чтобы покинуть библиотеку. Но… не смогла. Обернувшись,
Кейтлин выпрямилась — и тут оказалось, что Маклейн подошел совсем близко к ней — она даже задела грудью его бедро. Не будь ее юбка под каблуком герцога, она могла бы встать на цыпочки, обвить руками его шею и прильнуть поцелуем к его губам.
От этой мысли ее сердце забилось сильнее; казалось, самый воздух вокруг нее вдруг полыхнул жаром. Она поежилась. Маклейн усмехнулся. Боже, она была просто влюблена в его губы! Твердые, но такие чувственные, теплые и манящие…
Он шепнул ей на ухо:
— Если вы не прекратите на меня так смотреть, я не отвечаю за то, что может случиться.
Ее охватило желание, такое сильное, что подкосились ноги. Он наклонился, его губы чуть не касались ее уха.
— Помочь вам отцепить платье?
От его теплого дыхания ей стало зябко. Что в этом мужчине такого, чего нет в других? Почему она сама не своя в его присутствии? Словно какой-то внутренний огонь раскаляет воздух вокруг него, просачивается ей в сердце и лишает воли.
Она едва сумела выговорить:
— Я… я справлюсь без посторонней помощи, спасибо.
— Опасаетесь, что не засчитаю вам добычу сокровища, раз вы не можете с ним уйти?
Она кивнула. Маклейн сверкнул коварной улыбкой:
— Вы правы.
Кейтлин взглянула на плененную оборку. Надо подумать, как выбраться из ловушки. Но как она может сосредоточиться, если Маклейн прижался к ней бедром и его прикосновение приводит ее в восторг?
«Прекрати. Подумай, как освободиться».
Но в голову ничего не приходило. Борясь с соблазном заглянуть в глаза Маклейну, она стала озираться по сторонам, и ее взгляд невольно задержался на могучих мышцах, угадывающихся под сюртуком, вздымающихся под тонкой тканью рукавов, словно пытаясь вырваться на свободу.
Вздрогнув всем телом, Кейтлин подняла глаза и застыла, почти не дыша, когда его взгляд начал медленно ласкать ее лицо, задержавшись на подбородке и губах, потом спустился к шее, а затем еще ниже — к самому вырезу платья.
Ее бросало то в жар, то в холод. Было трудно дышать. Какой у него красивый рот — твердо очерченный и так безжалостно чувственный.
Эти чувственные губы сложились в самодовольную улыбку.
— В чем дело, Херст?
От звука его низкого голоса ее сердце екнуло и сжалось. Маклейн стоял так близко — их бедра соприкасались.
Кейтлин судорожно вздохнула, тщетно пытаясь восстановить душевное равновесие. Наконец она шепнула:
— Все в порядке. Я просто пытаюсь придумать, как мне выбраться.
— Хм. Вероятно, выхода нет. Вам придется признать поражение.
— Вам бы этого очень хотелось?! — фыркнула она. — Но я не сдамся!
— Нет?
Его пальцы погладили ее кожу вдоль выреза платья. Она отпрянула, словно его прикосновение обжигало, но он коварно улыбнулся:
— Что, Херст, страшно?