Поездка к Солнцу
Шрифт:
И вот наступает день, когда председатель колхоза надевает на нос очки, долго рассматривает какие-то бумажки, а все молчат и ждут, что он скажет. Происходит это недалеко от интерната — в колхозном клубе.
Андрейка тоже пробрался сюда и ждёт. Председатель колхоза Фёдор Трифонович говорит сначала непонятные слова, но все его слушают. Андрейка тоже. И вот Фёдор Трифонович сказал:
— С честью сдержал своё слово Арсен Нимаев. От каждой овцы он настриг по пять килограммов и триста граммов шерсти. От ста овец он получил сто десять ягнят и всех их сохранил. Хорошо поработал наш Арсен Нимаев. Исключительно!
Вот
Отца на собрании не было: он не приехал. Андрейка стоял около самых дверей, и к нему слетались хорошие слова. Председатель осмотрел зал и спросил:
— А где же Арсен Нимаев?
Все стали осматриваться, и кто-то выкрикнул:
— Нет Арсена! Видно, не смог оставить отару.
Потом ещё кто-то шутливо сказал:
— Тут представитель от Нимаева есть — Андрейка у двери стоит.
Председатель нацелился очками на дверь, увидел там Андрейку и серьёзно сказал:
— Очень хорошо. Исключительно. Передай своему отцу, Андрей Нимаев, что он занесён на областную Доску почёта. Исключительно умеет держать слово Арсен Нимаев!
Да, слово не воробей. Его не поймаешь. Но если ты сдержал своё обещание, то слова сами к тебе слетаются. Как воробьи. Как ласточки, стрижи и бальжимуры — жаворонки.
Если колхозная Доска почёта, та, что у правления, очень большая, то как выглядит областная Доска почёта?
Арсена Нимаева не было на собрании, поэтому все слова летели в уши к его сыну Андрейке. И слова эти пели, смеялись, даже щекотали уши Андрейки.
Всё собрание смотрело на Андрейку Нимаева, как будто он сам в эту минуту стоял на областной Доске почёта во весь свой рост, в дэгыле и малахае с красными кисточками на макушке.
— Ага, Нимаев, кстати ты пришёл. Сколько же ты обещаешь настричь шерсти в этом году? Подумай суреозно и отвечай. Исключительно суреозно.
Вот она, эта минута! Слова уже не щекочут Андрейкины уши, они разлетелись в разные стороны, будто их сдуло сильным ветром, будто поднялся степной шурган.
Надо сейчас сказать слово. Оно улетит к председателю колхоза. Ко всем колхозникам. И это слово вместо отца должен сказать Андрейка Нимаев.
— Шесть!
Неужели это сказал Андрейка?
И, прежде чем Андрейка сообразил, колхозники захлопали в ладоши.
— Шесть! — что есть мочи закричал Андрейка.
И колхозники почему-то вдруг засмеялись и захлопали ещё пуще прежнего.
Только тут Андрейка оглянулся и увидел позади себя отца. Арсен Нимаев стоял в дверях и улыбался.
— Запиши шесть, Фёдор Трифонович, — сказал отец, всё так же улыбаясь. — Как думаешь, сын, сдержим мы своё слово?
Но тут Андрейка почему-то застеснялся и уткнулся лицом в тёплый отцов дэгыл.
— Пиши, Фёдор Трифонович, — сказал отец, крепко прижимая к себе голову сына. — Пиши, что я, моя жена Сэсык и мой сын Андрейка получат и сохранят от каждой сотни овец сто двадцать ягнят.
— Исключительно молодец! — сказал председатель.
«…и мой сын Андрейка!» — повторил про себя Андрейка и почувствовал, как слова снова полетели к нему в уши. Воробьи! Ласточки! Стрижи! Бальжимуры! Андрейка не выдержал и выскочил на крыльцо клуба.
У коновязи стояли Воронко и Рыжик. На Андрейку со всего маха набросилась Нянька и повалила его
Добрый Рыжик подумал, что Нянька обижает Андрейку, и громко заржал. Он рвался с коновязи на помощь своему маленькому хозяину. Андрейка же продолжал сопеть и молчать. Хорошо, когда у человека есть такие друзья, как Нянька и Рыжик. Воронко тоже хороший конь, но он молчит, а вот Андрейкин Рыжик выходит из себя. Интересно, почему отец привёл в поводу Рыжика и прихватил с собой Няньку? Он ведь никогда не разрешал Няньке уходить от отары. Всё-таки сильная собака Нянька, Андрейке с ней ни за что не справиться. И вдруг Андрейка чувствует над собой горячее, как из котла, дыхание и хватает руками ласковую морду. Ну конечно, это Рыжик. Он оборвал повод и примчался Андрейке на помощь.
Ах ты, Рыжик, Рыжик! До чего же у тебя большие и тёплые губы… Тебе обязательно надо пощупать губами Андрейкины волосы. Да, они теперь совсем короткие, ты их не ухватишь.
В интернате не разрешают носить длинные волосы. Но всё-таки. Рыжик, ты узнал своего хозяина!
Андрейке и вовсе теперь не встать. Рыжик поддел Няньку мордой и отбросил в сторону, но от Няньки не так-то легко отделаться. Она схватила Рыжика за хвост и тянет.
Не ударил бы Рыжик её задней ногой: он ведь не очень любит, когда его тянут за хвост.
— Н-но, Нянька! — негромко сказал Андрейка, и собака тут же выпустила хвост лошади!
Нянька завиляла хвостом, но потом увидела, что Андрейка лежит, — значит, можно продолжать игру. Она набросилась на него с таким громким лаем, что Рыжик отпрянул в сторону. Опять положением завладела Нянька, но ненадолго. Рыжик взвился на дыбы и грозно заржал.
Уйди, Нянька, не мешай Рыжику здороваться с Андрейкой!
Рыжик оборвал повод и примчался Андрейке на помощь.
Но разве Нянька уйдёт!
Тогда Андрейка приказывает:
— Ложись! Ложись, Нянька!
И собака тут же как подкошенная валится на землю рядом с Андрейкой. Рыжик думает, что он такой храбрец — напугал Няньку. Ну и пусть думает. Андрейке нравится обманывать Рыжика. Но самый сильный здесь всё-таки Андрейка. Не верите? Вот высится над ним огромный Рыжик, лезет мордой ему под дэгыл, валяет его по земле, и вдруг Андрейка негромко говорит:
— Ложись, Рыжик, ложись!
Длинные ноги лошади подламываются, она валится на землю. Теперь Андрейка встаёт во весь рост, растрёпанный, с соломинками в волосах, в измазанном дэгыле, и строго осматривает своих поверженных друзей. В сущности, он не так уж сердит на них, как это может показаться со стороны. Андрейка лезет в карманы дэгыла за сахаром, но — увы! — сахару там нет. И конфет тоже нет. Тогда он просто протягивает руки — левую Рыжику, а правую Няньке. Нянька облизывает руку, а Рыжик нюхает и легонько хватает ладошку губами, как будто руки сахарные. Андрейка начинает стряхивать с себя землю. Нянька помогает ему. Она рада облизать своего Андрейку с ног до головы. Но тут Андрейка вспоминает, как это не любит мама Сэсык, и угрожающе произносит: