Поэзия народов СССР IV - XVIII веков

Маштоц Месроп

II

Христос, во имя ран твоих святых, Умилостивь отца всея вселенной, Да распадется мрак скорбей моих, Забудется мой долг, мой грех презренный! Пусть за мои деянья приговор Но воля вседержителя смягчится, Пусть червь меня не точит с этих нор. Пусть наш зубовный скрежет прекратится. И да иссякнут слезы наших глаз, И сгинет тьма, и ужас отдалится, Исчезнет все пытающее нас, Огонь карающий да истощится!

III

Твое сиянье пусть наш мрак рассеет, И пусть в сердцах людских растопит лед, Пусть

помощь и спасенье подоспеет, День твоего пришествия придет. Да снизойдет твоя святая воля На нас, И реки милости твоей Да напоят иссохнувшее поле Моих в страданье ввергнутых костей! Пусть кровь из ран твоих кровоточащих Во имя всех тобой спасенных душ, И сад моей души, где тлен и сушь, Преобразует в сад плодоносящий. В последний день земного бытия И в первый день святого воскресенья Пусть возродится вновь душа моя, Которую убили прегрешенья. Пусть станет дух мой тверже всех твердынь, Преображенный силою пречистой… Господь благословенный днесь и присно, Всем сущим в мире славимый. Аминь!

ШАХИД БАЛХИ

ТАДЖИКСКИЙ поэт

? – 936

* * *

О знанье мудрое, жемчужина жемчужин! Неоценимое, ты ценности залог. К чему сокровища? В тебе моя отрада, Хотя б мой трудный путь был темен и жесток. Познанья – мудреца блистательная свита, А неуч и в кругу придворных одинок.

* * *

Видно, знанье и богатство – то же, что нарцисс и роза, И одной с другим в соседстве никогда не расцветало. Кто богатствами владеет, у того на грош познаний, Кто познаньями владеет, у того богатства мало. Когда бы дым валил от горя, как от костра лесного, Лишился б мир, закрытый дымом, сияния дневного. Скитаясь, этот мир прошел я от края и до края. Но видеть мудреца счастливым, увы, мне было б ново.

* * *

Бродил я меж развалин Туса, среди обломков и травы. Где прежде я встречал павлинов, там увидал гнездо совы. Спросил я мудрую: «Что скажешь об этих горестных останках?» Она ответила печально: «Скажу одно – увы, увы!»

* * *

Льет слезы туча, как влюбленный, И сад смеется, как любимая, Рыдает гром, как на рассвете Рыдаю сам неудержимо я.

* * *

Есть два ремесленника в мире, у каждого своя забота, Один орудует иглою, другой меж тем прилежно ткет. Великолепные уборы изготовляет шахам этот, И только черные паласы готовит неимущим тот.

АБУ ШАКУР БАЛХИ

ТАДЖИКСКИЙ поэт

915-?

Врагу пощады не давай, мой брат, Враг – древо, источающее яд. От корней до ветвей он ядовит. И коль вода иль мед его поит, Он все равно рождает горький плод И меда никогда не принесет. Кто посвящает жизнь свою ученью и добру, Слывет наставником людей на жизненном пиру. Приводит человека в мир познания стезя, Когда не знаешь ничего – ни ткать, ни прясть нельзя.

* * *

В познаньях я достиг уже того, Что знаю, что не знаю ничего.

* * *

Заблуждается, кто жемчуг выше всех искусств считает. Лишь благодаря искусству жемчуг ценность обретает.

* * *

Томим

разлукою с тобой, палим безмерною тоской, Я ниже стал, главой поник, мой стан сгибается дугой. Из-за коварства твоего я все надежды потерял, Но есть ли в мире кто-нибудь, кого сравнил бы я с тобой?

АБУ МАНСУР ДАКИКИ

ТАДЖИКСКИЙ поэт

?-977/981

* * *

Есть два властителя – цари земных широт: Багряный, словно кровь, и желтый, словно мед,- То золотой кружок с державною печатью И обнаженный меч, правителя оплот. Когда тебя влечет к престолу властолюбье, Судьбу твою решит один небесный ход. На помощь призови где ласку, где жестокость, Где красноречия возвышенный полет. На власть не кинешься, как лев – на лань степную, Или на мышь – орел с заоблачных высот. Две вещи власть дают: одна – клинок индийский, Другая – золото, источник всех щедрот. Мечом берешь ты власть, а золото динаров Ей блеск могущества и прочность придает. Владенье золотом, удачей и булатом Важней, чем стройный стан или высокий род. Правителю нужны отвага, ум и щедрость, А без заслуг судьба короны не дает.

* * *

Как ты изменчив, мир,- ты суетой зачат! Всегда и соблазнить и обмануть ты рад. Для одного подъем, паденье – для другого, Для одного ты рай, а для другого ад. Зачем премудрость ты нагой и нищей создал, Но золотом одел и глупость и разврат? Зачем недолог век павлина и фазана, Но долголетен гриф иль ядовитый гад? Зачем лишь пятьдесят живет мудрец великий, Но до ста проживет преступный казнокрад? Превратен разум твой, ты любишь недостойных И милости свои даруешь невпопад.

* * *

Облекая мир в праздничный наряд, Облака земле красоту дарят. Видишь, мой кумир, розы – краше гурий И цветник расцвел, точно райский сад. Небо – словно лик синеокой пери, Как багряный шелк, все поля горят. Зелень трав темней, чем глаза газели, Сладостен ручья вкус и аромат. Вступит и газель в поединок с барсом, Так прекрасен мир, так цветы манят. Ныне деву жду, чья спина – как солнце, Чье лицо – луна, той, кем в плен я взят. Девы лунный лик, хмель вина багряный, Ризы тех, кому вечный пламень свят! Там, где был пустырь выжженный и голый, Как павлин, земля восхищает взгляд. Так причудлив мир, словно твой любимый Мускус и вино пролил наугад. Розовой водой нежно пахнет глина, Будто в ней цветок сладостный зачат. И добро и зло Да кики изведал, Ныне жаждет он четырех услад: То – коралл вина, вера Заратуштры, Чанга нежный стон, алых губ гранат.

* * *

Ничтожен стал я в бытии застойном - Всегда застой вредит мужам достойным. Как хороша проточная вода, Как портится она в пруду спокойном!

* * *

Когда бы все переменилось и в мире вдруг ночей не стало, Разлуки с нежными губами, с нарциссами очей не стало,- Моя душа бы не узнала, как ранит жало скорпиона; Когда бы черных скорпионов ее витых кудрей не стало, И если б зубы не сияли светлее звезд в устах пурпурных,- Звезда бы сумрачной подругой немой любви моей не стала. И если бы не черный локон, не черный взор под черной бровью, Моя душа не загрустила б, любых чернил черней не стала. О, если суждено мне, боже, остаток дней влачить без милой, Я предпочту, чтоб жизнь угасла и этих скорбных дней не стало.