Поэзия народов СССР IV-XVIII веков
Шрифт:
Приказ он воздуху дает, и воздух уж росой потек,
Рoce весь радуется мир, свободу чувствует цветок.
Ликуют небо и земля, бессмертьем веет ветерок.
Взрастают тысячи цветов, у них различен цвет и сок,
И запах разный, и красой один другого превозмог.
Хажвак, подснежник, джрикитам, нарцисс,— едва сошел снежок,
Всe вчетвером зовут цветы; любой из них весны пророк.
«Цветы, очнитесь! Под землей доколь ваш будет сон глубок?
Пора,
Древа плодовые в цвету, оделись ива и дубок;
Вот распустился первоцвет, лишь снег последний с гор утек,
Вот отражается в воде, сверкает желтый ноготок;
Лишь минул оттепели срок, гора ликует и лужок:
Все превращается в цветы — вершины, склоны и излог.
Ущелье радо: в нем цветы — что многокрасочный платок;
Багряно-желтый вот тюльпан: узорный бархат — лепесток,
Зацвел лиловый гиацинт, зацвел и крокус и белок,
И, с ежевикою сплетясь, малина свой растит шипок.
Цветут путварт и матурик, и в каждом для очей силок;
Вот ярко-желтый чистотел, пред кем и пурпур сам поблек,
В безводном поле он растет и оживает в солнцепек.
Зацвел цапцап, зацвел и цап, и горицвет, и цвет хенкок,
Нафаф, чинара, базилик — их запах сладок и широк.
В виссон одетый амарант и шпажник, острый, как клинок,
Гвоздики бархатный наряд, нарцисса алый ободок!
Я буду славить все цветы — мускатный цвет и василек,
Я славлю «бабушкину прядь», ее крученый завиток.
Цапцап ликует, хохоча, едва цилцап пустил росток,
Цалцап пурпуровый красив,—взор опалит он, как ожог.
Вот молочай, глава цветов,— зеленый цвет и белый сок;
Кочхез — как переливный шелк,— он точным цветом пренебрег,
Папцил, он в белое одет, но желтым голову облек.
Любуйтесь на их белый строй, смотрите прямо или вбок,
Цил, и цилван, и царурик — все насурьмили свой глазок.
В них много красок, словно в них пестры основа и уток;
Цвет чемерицы темно-синь, на ней сурьмы лежит мазок...
Так много расцвело цветов, что уследить я их не смог,
Смешались, и хвалу творцу в веселье шлет их голосок.
Вот червяница, проскурняк,— как целый садик их пучок,
Вот роза дикая,— она ушла к шиповнику в лесок.
В ряду тухмаров так стоит,— и коронован и высок,
Он стан в зеленое одел, но ал на голове платок.
Столбом поднялся коровяк, и злак колышет колосок.
Собрались все цветы гурьбой, от них пчеле великий прок.
Полыни беден серый цвет, но у бедняжки прян листок,
Цветет вдали от всех цветов; ее соседи — чабр и дрок.
Вот подорожника цветок, в лугах растет
Лилово-ал его цветок, как перед заревом восток;
Цветет копытень, и ширван с ней рядом — белый, как творог.
Сверкая только поутру, вкруг по стволу ползет вьюнок;
Козлобородник тоже ждет, чтоб солнца сын огонь зажег,
Он поворачивает свой по солнцу золотой кружок;
В полях открытых камоташ цветет, и лютик, и бобок,
Герань и цепкий каквехик пускают в камни корешок,
А вот скучает акенджук, что от фиалки он далек;
Лилею, туберозу, мирт быть рядом нежный пыл обрек;
Аспик-цветок — багряный царь — краснеет, словно уголек,
Его горячий лепесток не раз уж в роднике намок;
Жах, ир и вереск нам дают благоухающий медок;
Вард, и гюльвард, и хазревард сплелися в розовый венок.
Прекраснее прекрасных всех по виду «золотой цветок»;
Он янычар среди цветов и желтый носит хохолок.
Еще цветок шаршарурик, в середке яркий, как желток,
Цветок окрашен в темный цвет, и как морена стебелек.
Есть роза утра,— этот цвет ни разу день не подстерег;
Он разгорается в ночи, лишь только мрак на землю лег.
Цветок гузел от хворей всех неизлечимых нам помог.
Брионию с пионом бог взрастил, чтоб нам не знать тревог;
Рядком хазал, и чишнарор, и в тень укрылся «голубок»;
«Медвежья уха» аромат любого сладостью б завлек.
Благоуханные, цветут, в роскошный собраны пучок.
Цветок чашкиит душист и желт, багров петуший гребешок.
Шафран и кум цветут в горах, где близ вершины склон отлог
Благоуханен и замбюх, приятен запах меликок,
Создатель нард и киннамон на благо мира приберег;
Хастут редчайший — для врача и цель и жалобы предлог,
С ним не сравняется в цене и полный денег кошелек.
Цветочек малый сапусан с гор не спускаться дал зарок;
Бессмертник летом и зимой всех лучший из цветов цветок:
Не засыхает никогда, ему и старость не в упрек;
Цветы морские нуиуфар пустили корень свой в песок;
Их можно было бы сорвать, когда бы змей их не стерег.
Как смолы, пахнет бураган, летит на запах мотылек;
Гранат — царей кадило он, где тлеет ладана кусок;
Еще цветок есть бальзамин, что никогда не одинок.
Святое миро он таит,— так мы из древних знаем строк.
Алмазной розы чуден куст,— она красы струит поток,
Она лучится на кусту; алмазной розе чужд порок.
Приносит тысячи цветов чудесный гамаспюр-цветок,
И от него, коль волит бог, незрячий станет ясноок;