Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Автор неизвестен

О живущие на свете, я слепым глаза открою:

Вероломный мир ведет вас к гибели тропой прямого.

Где теперь цари былые? Не прельщайтесь пустотою.

Вам спасенье в покаянье, соблазненным суетою.

Городов, дворцов, селений власти нам не побороть.

Путь душа к спасенью ищет, но над ней глумится плоть.

Мир давно меяя стремится жерновами размолоть.

Не прельстись дарами мира, иль отвергнет нас господь.

О

владыки! Мир хвалил я, суетою ослепленный.

Да придет судить мессия, Михаилом возвещенный!

Что нам делать, где мы скроем грех, для взоров обнаженный?

Мир хулю, его изменой и коварством возмущенный.

Меры моего страданья мир еще не псчерпал,

Дал испить мне яд смертельный, сам же к чаше не припал.

Вместо трепетной Рахили он мне Лию в жены дал,

Вместо кожи дал мне саван, сердце желчью напитал.

Если ты не соблазнишься суетой, к греху манящей,

Ты тогда избегнешь кары, не пойдешь в огонь палящий.

Человек же соблазненный, с миром радости делящий,

Пьет напиток подслащенный, смерть и гибель приносящий.

Если б знали, что скрывает мпра лживая краса!

Человека мир ласкает, лицемерный, как лиса,

После в бездну низвергает — жгуча слез моих роса!

Сказано: «Ему не верьте, ложны мира чудеса!»

Грех меня петлею давит, душу мне очистить надо.

Как мне снять печалей бремя? Исцелиться как от яда?

Я страшусь: уходит время, грех — раскаянью преграда.

Для меня давно железо в пламени калится ада.

Мир проклятый, горько каюсь в неразумье я своем,

Мир коварный, ты мне не дал праведным забыться сном,

А ведь бог израильтянам манну ниспослал с дождем,

К старцу Иоакиму, к Анне благодать сходила в дом.

Бога я молю покорно — да пошлет душе спасенье,

Исцелит былые раны, ниспошлет мне облегченье.

Глаз иные не смыкают, сна не знают утешенья.

А иных влекут соблазны — сердце ищет развлеченья.

Медь недаром человеку сила разума дана.

Говорят, за непокорство Ева аду предана.

Если в рай войти ты хочешь, помни — власть врага сильна,

И душа в раю не будет, если вера в ней скудна.

Триединого восхвалим звуком арфы и кимвала!

Искупителя вселенной сердце славить не устало!

Фараонова гордыня против господа восстала,—

Но всегда ли радость плоти душу тенью омрачала?

Матерь божья, ты, как солнце, озаряешь род людской!

Бога

приняла ты в лоно, ты сияешь чистотой!

Будь оградой христианам, их заступницей святой!

Днесь к тебе, твой раб смиренный, припадаю я с мольбой!

ГАРСЕВАН ЧОЛОКАШВИЛИ

ГРУЗИНСКИЙ ПОЭТ

Середина XVII века

ВОСХВАЛЕНИЕ ПЛОДОВ

I

«Всех плодов узнайте свойства,— вот что молвит каждый плод.

Мы прекрасны, но мгновенны, все приходим в свой черед.

Всех первее — земляника, у земли она растет;

Как пред войском копьепосцы, выдвигается вперед».

II

Земляника так сказала: «Упредят меня едва ли!

Я сладка: меня увидев, ты подумаешь о лале.

Обогнать меня напрасно хочет кислая ткемали;

Кто отведывал ткемали, все оскоминой страдали».

III

А ткемали отвечала: «Недостойные слова!

Разве плод ты, земляника? Ты не боле как трава!

Корень горек, и червями вся изрыта голова.

Каждый пир украшен мною — таковы мои права».

IV

И промолвила черешня: «Не боюсь худого слова.

Быть красавицею сада неизменно я готова.

Я хрустальна, но румяней я рубина дорогого.

Кто берет меня губами, узнает, как я медова».

V

Похваляется малина: «Я скажу про свой удел:

На плоды мои — глядите! — хор пернатых прилетел.

Находить меня — малину — не из самых легких дел,

Мной насытиться не могут, кто отведать захотел».

VI

И сказал лесной орешек: «Вот вы слушали друг друга,

А меж тем друг другу лгали,— это вовсе не заслуга!

Я предмет необходимый для веселого досуга.

От меня страдают зубы — нет досаднее недуга».

VII

Слива молвила: «По свойствам несравнима с вами я.

Кратковременного жизнью что кичитесь вы, друзья?

И к чему такие речи? Что за жалкая семья!

Я одна желанна людям, лучше всех судьба моя».

VIII

«Я ни дерево, ни травка,— заворчала ежевика,—

Никому-то я не нравлюсь, я в бурьяне зрею дико.

Ветви все мои в колючках, и любая — словно пика.

Я дурнушка, и чернавка, и собою невелика».

IX

Огурец промолвил: «Что же о себе сказать самом?

Я не кисел и не сладок,— что ж хорошего в таком?

Мной насытившись, со вздутым люди ходят животом,

Кто поест меня, болеет лихорадкою потом».

X

Дыня молвила: «Землею я засыпана на грядке,

Как созрею, все на свете до меня бывают падки.