Погашено кровью
Шрифт:
— На слово? Кому? Жулику? Боюсь, ты так и не понял, что здесь происходит.
— У нас все в порядке, капитан. Вы можете связаться с полковником Фроловым. Этот район контролирует его райотдел.
— Москву контролирует мэрия, а не райотдел, а полковников — столичное управление на Петровке. У нас на руках санкция прокурора.
— Хорошо-хорошо. Не надо цепляться к словам. Давайте пройдем в мой кабинет и там продолжим наш разговор в более благоприятной обстановке.
— У вас больше не будет благоприятной обстановки. Советую
— Скоро здесь будет жарко! — сквозь зубы процедил директор и вырвал свою дубленку из рук шофера.
— Пугаешь? — спросил капитан.
— Хочу договориться. Этот бизнес принадлежит большим людям, влиятельным людям, сильным людям. Стоит ли лезть на рожон?
— Мне надоело болтать с шестерками. Посмотрим на твоих сильных людей. Пошел вон! — Капитан повернулся к лейтенанту — Давай-ка, Леня, посмотрим на тот «сааб». — Захлопнулись передние ворота, в ангаре вспыхнули прожектора. Боевики стали растягиваться лентой вдоль стены, где осталась единственная открытая дверь.
Живчик кивнул шоферу и направился к выходу. У ворот ему передали трубку сотового телефона, с которой он вышел на улицу. Набрав нужный номер, он ждал, кусая губы и дергая головой, будто отбивался от назойливой мухи.
— Что случилось, Жора? — услышал он знакомый хрипловатый бас.
— Дело дрянь, Соленый. Нас подставили.
— Серьезные люди нагрянули?
— Сомневаюсь. Скорее всего, самодеятельность. Но ведут себя нагло, значит, имеют поддержку.
— Или блефуют.
— Рискованно. Они в сарае. Там около двухсот машин. Без поддержки они не выйдут. Силы — шесть на двенадцать. Но шум нам не нужен. Поднимай людей.
Их надо числом задавить, без пальбы. Иначе они не поймут расклада. И машины жалко.
— Какие машины, козел вонючий? Если хоть один из них выйдет живым, то нам всем крышка. Куда ты денешь весь автопарк? Бросишь?
— Я хотел договориться по-тихому. Голь ментовская, они за горсть мелочи на брюхе ползать будут.
— Ну? Поползли?
— Не хотят. Цену набивают. Прикинь, какие они комиссионные с владельцев состригут за возврат трех сотен машин. Сам знаешь, у нас все щели забиты. Реализация застопорилась, а их все гонят и гонят.
— Дешевле ментов спустить.
— По-тихому Не выйдет. Поднимай людей, Соленый.
— Ну смотри, Жора, если твои расчеты не оправдаются, я с тебя твою козлиную шкуру живо соскребу Соленый бросил трубку и, сняв ее вновь, сделал несколько звонков с короткими распоряжениями. Сегодняшний день начался с неудач. Ему не удалось разыскать Глухаря. В лабиринте никто не поднимал трубку, и он позвонил Горбатому, чтобы тот срочно нашел Глухаря. Сейчас ему помощь требовалась как никогда. Соленый подозревал, что в Битце пахнет жареным, и решил переждать шумиху в стороне. На восемьдесят процентов он был уверен, что на автопарк готовится облава. Кто-то заложил его со всеми потрохами!
В двух километрах от лесопарка, где
— Соленый поднял банду в ружье. По мнению штаба, сам Соленый решил уйти на дно.
— Вас понял. Есть информация о его местонахождении?
— Есть. Он звонил из квартиры 17 на улице Гранина, дом 14. В квартире прописана Раиса Каретникова.
— Вы нашли Саранцева?
— Ни дома, ни в управлении его нет.
— Ладно. Передайте приказ майору Сабурову: при появлении бандитов открывать огонь на поражение. Наши люди в опасности.
— Вас понял.
Связь прекратилась. Ефимов повернулся к шоферу.
— Ну, Витек, адрес слышал? Врубай сирену и пять минут тебе на все про все! Вперед.
Машина сорвалась с места и с душераздирающим воем помчалась на запад к Теплому Стану — Одно дело адрес, Гриша, другое дело взять его, — высказался один из оперативников, сидевший на заднем сиденье.
— А ты что, испугался, майор?
— Обычное дело, но мы не знаем обстановки.
— Не мельтеши, майор. Тебе это зачтется. Соленого надо брать, и других вариантов быть не должно!
Слова Ефимова значили, что действовать придется по обстановке, с шумом, невзирая на помехи. Дорога заняла двадцать минут. Место напоминало поселок городского типа, которые строились возле железнодорожных станций. Дом находился во дворе. Четыре этажа, узкие лестницы. На улице бегали дети, на лавочках сидели старухи.
— Фомичев! Возьмем под прицел окна и подъезд, остальные за мной.
Ефимов и его коллеги действовали быстро и решительно. Квартира находилась на третьем этаже, и, на счастье оперативников, железную дверь еще не поставили. Ефимов выхватил автомат из рук лейтенанта и дал короткую очередь по замкам. Коробка разлетелась в щепки. Один удар — и дверь слетела с петель.
Соленый успел сделать два выстрела, но обе пули застряли в бронированных жилетах. Его сбили с ног и заломили руки назад. Несколько ударов ногами по ребрам, наручники, и бандит был обезврежен. Женщина, сидевшая с ним за столом, была брошена на пол, обыскана, связана и заперта в ванной с кляпом во рту. Ее надежда на свободу сводилась к случайному появлению в квартире соседей.
Скрученного в бараний рог бандита вывели во двор.
— В багажник его! — коротко приказал Ефимов. Операция длилась семь минут. Никто из дворовых обитателей ничего не понял, и лишь бесстрашные дети наблюдали за картиной, стоя на открытой площадке перед машиной оперативников.
— Пора и нам подключиться к разборке! — выкрикнул Ефимов. — В Битцу, полный вперед!
Глаза Ефимова горели. Он рвался в бой, сжимая в руках автомат лейтенанта. Лицо выражало триумф, перемешанный со злобной ненавистью.