Погашено кровью
Шрифт:
— Может быть, возьмем его за жабры с поличным?
— Ты гений, Сеня. Пошли.
Кот прищурил глаза и подался вперед.
— И вот что странно, Василий Василич. Характеры обоих взрывов в Москве соответствуют тем устройствам, которые вы от меня получили. Люди, которые мне доверили взрывчатку, в Москве фейерверк не устраивают. Вы занялись терроризмом, любезный аптекарь?
— Как же вы глупы, уважаемый господин Кошкин. Ваши бомбы я передал в руки подполковника милиции Ефимова Григория Михайловича. Попробуйте наехать на него. Кстати, если желаете, то я могу ему рассказать, где взял хлопушки.
— Ну
Увлеченные беседой, молодые люди не заметили, как к ним подошли еще двое и, придвинув стулья от соседнего столика, уселись рядом. Место в углу превратилось в ловушку.
— Сидите тихо, граждане. — Фил предъявил удостоверение ФСБ. — Мы люди государственные и любим порядок. Должен вас расстроить, но мы не с неба свалились, а наблюдаем за вами не первый день. На портфелях ваши отпечатки пальцев и играть в незнанку бессмысленно. Взяты с поличным. Не стоит качать права, называть громкие фамилии, бить себя в грудь. А сейчас господин Кошкин возьмет свой портфель и пройдет в машину с капитаном Костылевым. Мы присоединимся к вам чуть позже.
Кот превратился в белую мышь, покрытую мокрой испариной.
— Я… Меня попросили… Тут мне… Вы должны…
— Идите, Кошкин. Допрос в кабаках не ведут.
Костылев подхватил испуганного сутенера за рукав и оторвал от стула, к которому тот успел прилипнуть.
— Портфельчик не забудьте.
Главный фармацевт чувствовал себя не так плохо, как его партнер. У него чуть заметно дергалось левое веко, в остальном он чувствовал себя спокойно.
— У вас есть ордер на арест?
— Это задержание, и ордер не требуется. Вы уже знаете, что вас ждет, не так ли?
— Года два, от силы три, — полушепотом произнес Кузьмов.
— На всю катушку отмотают.
— Вы же сами в этом не уверены. Не успели войти, как начали торговаться.
— Трудно поверить, что человек, занимающий такую должность, из-под полы торгует «снежком».
— У моих партнеров должности еще выше. Я стою на низших ступенях. Уверяю вас, мне беспокоиться не о чем.
— Выкупят?
— Да вы сами отпустите. Если такой тупой, то прикажут.
— Ладно. Не будем поднимать волну. У каждого из нас свои возможности. Конфликт может наделать много шума. В общих интересах избегать огласки. Я хочу, чтобы вы пошли мне навстречу за мое молчание. Просьба пустяковая. Возьмите бланк вашей конторы и напишите справку, что проверенное в лаборатории сырье непригодно для приготовления лекарственных препаратов.
Подпись может быть фальшивой, но печать с орлом, как положено.
— Засветить контору за понюх табака? Вы рехнулись.
— Я гарант безопасности.
— Кто вас нанял?
— Мы отрабатываем азиатский узел. Наш агент внедрился в их организацию как специалист со связями. Я хочу, чтобы они получили доказательство его весомости и не тешили себя надеждой на сотрудничество с вами.
— Как вас зовут?
— Филипп Макарович.
— Вот что, Филипп. Азиатский рынок у нас поддержки не получит. К тому же мы не перерабатываем сырье. Он наверняка это знает и морочит вам голову. У нас готовый товар высокого качества. Он поставляется в страну в готовом виде, и мы в алхимиках не нуждаемся.
— Но они
— Я думал, что в ФСБ сидят умные люди. Переговоры о чем? О совместном предприятии? Они неплохо живут на своей травке и будут так жить. Им нужно устранить конкурентов с добротным товаром, чтобы поднять цены на свой мусор. Моя справка будет для них путеводителем. Это понятно?
— Теперь понятно. И тем не менее я могу гарантировать вашу безопасность.
— Послушайте, Филипп. Вы хотите ввязаться в очень опасную игру Они не пощадят ни нас, ни вас. Это стихия. Но я могу пойти вам навстречу. Я дам вам нужную справку.
Фил не ожидал услышать ничего подобного. Он уже поставил крест на своей затее, и вдруг такой странный оборот. Пауза затянулась. Наконец Фил пришел в себя и почему-то достал из-под стола чемоданчик Кузьмова.
— Ваш кейс будет пока у меня. Я приду к вам домой. Завтра. Нет. Послезавтра.
Оперативник встал и вышел из прокуренного полумрака. Кузьмов смотрел ему вслед и ухмылялся.
Костылев тем временем разбирался с Котом в его машине. В портфеле лежало несколько пачек с долларами, Костылев помотал головой.
— Красиво жить не запретишь. Сколько здесь?
— Двадцать тысяч, — дрожащим голосом протянул Кот.
— Негусто.
— Пусть негусто, но зато без оформления изъятия, без протоколов, без допросов. Деньги ваши, а я пошел. А? Как?
— Взятка?
— Да ладно вам! Чего куролесить или вам деньги не нужны?
Костылев открыл дверцу и выпустил задержанного. Через пять минут два портфеля, похожие друг на друга, лежали на заднем сиденье вишневой «девятки», а бывшие чекисты подводили итоги.
— Сколько там? — спросил Фил.
— Двадцать кусков.
— А я думал, они играют по-крупному.
— Так оно и есть. Надо учитывать количество встреч и умножать на килограммы. Они встречаются часто, но не рискуют таскать с собой большие объемы. Так говорил Кот.
— Их предосторожность оправданна. Кузьмов сделает справку. Поедешь к нему домой послезавтра и заберешь.
— Так все просто?
— А куда ему деваться?
В офисе их ждал Павел Лосев. Вид у него был удрученным. Радостные лица коллег тут же померкли, как только они узнали о гибели Жени Павлова. Лосев зачитал им оперативную сводку. Ночью на овощной базе убит капитан запаса Павлов. В интересах следствия его не опознали, а отправили в общегородской морг как неожиданный труп.
Лосев ударил кулаком по столу. Это он их предупреждал, что нужно отказаться от дела и вернуть аванс.
Итак, в команде осталось трое. Почтили память товарища минутой молчания. Приняли решение похоронить друга общими силами, а сегодняшнюю добычу в двадцать тысяч передать семье. Купили водки. Фил толкал долгую речь в память о погибшем, о нерушимой дружбе, о долге и чести. В его глазах стояли слезы.
Жена подполковника Ефимова всю жизнь боялась за своего шебутного мужа, но ей везло. Они прожили около тридцати лет. Как? Она не знает. Всякое было. Но последние три дня могли многое компенсировать. Гриша купил ей норковую шубку, о которой она так долго мечтала, и пару дней таскал по ГУМу и разрешал без толку тратить деньги.