Погашено кровью
Шрифт:
Глебу, как и мужу Ирины, подполковнику Саранцеву, нечего было предложить женщине, но он обладал красотой, молодостью и ненасытностью. По его мнению, этого должно хватить, остальное добавит женщина.
Когда к ним подошел молодой крепкий парень и, улыбаясь, извинился, Ирина вздрогнула.
— Ирина Алексеевна, вынужден вам помешать. Я приехал по поручению вашего мужа.
— Ах, вот оно что. — Ирина повернулась к мужчине и с широкой улыбкой сказала: — Всего хорошего, Глеб Анатолич.
— Машина у тротуара, — указал Чижов на бежевую «восьмерку». В других обстоятельствах жена подполковника милиции повела бы себя иначе, но скользкая
— Так вы от Коли?
— Сейчас я все объясню, Ирина Алексеевна.
Машина остановилась в тихом переулке.
— С Колей что-нибудь случилось? — повысила голос женщина.
— Речь идет не о вашем муже, а о подполковнике Ефимове.
Ирина с облегчением вздохнула.
— Господи, вы меня напугали.
— Мне еще предстоит это сделать. Но наберитесь терпения и выслушайте меня до конца. Ваш муж должен выступить на стороне беглого зека против своего дружка по рэкету.
— Вы шутите? Кто вы?
— Ваш муж не любит Ефимова.
— И терпеть не может урок.
— Но он любит свою единственную дочь.
Женщина резко повернулась и схватила Чижа за воротник куртки.
— Где Оля? Что вы с ней сделали?
В ответ она увидела ироническую ухмылку.
— Наш разговор может затянуться до утра, если вы не прекратите ерзать на сиденье. Выньте затычки из ушей и закройте рот.
Перепуганная мать отпрянула.
— Вот так будет лучше. Ваш муж должен встретиться с одним человеком и решить с ним ряд проблем. Объясните своему вспыльчивому супругу, что любой необдуманный шаг с его стороны обернется против вашей дочери. Это так очевидно! После разговора, когда стороны найдут общий язык, ваш муж сможет поговорить с дочерью по телефону. Если Саранцев решит, что он очень умный, сильный и ловкий, то вряд ли вы встретитесь с Ольгой. Нам терять нечего. Стоит ли ему рисковать жизнью дочери ради Ефимова? Вы женщина умная и дальновидная. У вас хватит опыта и умения для подготовки мужа к предстоящей встрече.
— Вы делаете большую ошибку. Вы не понимаете, с кем имеете дело.
Мой муж и Ефимов, они всю Москву на ноги поднимут.
— Успокойтесь, Ирина Алексеевна. Ваш муж ничего не скажет Ефимову.
А Москву на уши поставить можно, но вряд ли это поможет вашей дочери.
Постарайтесь понять простые вещи. Мы не те люди и не в том возрасте, которых можно пугать милиционером.
— Вы не тронете Олю?
— Дети — не наш профиль.
— Когда?
— Завтра. Саранцев приедет к метро «Щелковская» к часу дня и пойдет вдоль шоссе к окружной дороге. В одном из сугробов Саранцев найдет свернутый в трубочку журнал «Огонек», где будет лежать записка с дальнейшими инструкциями. А теперь идите домой и ждите мужа. От вашей благоразумности многое зависит.
Ирина вышла из машины и направилась вперед вдоль улицы, не понимая, что впереди ее ждет тупик.
Чиж остался доволен проведенной операцией. Теперь они не рискнут взять Белого, как пташку за крылышки.
После укола Марго успокоилась и попросила сигарету. Некоторое время ее заносило в сторону. Она крыла семиэтажным матом, всех обливала грязью, говорила глупости, но ответной реакции не последовало. Кончилось тем, что она заснула.
Вернувшись домой, Чиж встретил Белого в хорошем настроении.
— Наша апельсиновая леди идет на поправку. Доза уже не отрубает
— Ты решил ее лечить или выгуливать?
— Она страдает синдромом зеков. Любой запрет вызывает в ней протест. Пока двери заперты, она будет рваться на свободу. Надо поднять перед ней шлагбаум.
— Тебе виднее. А теперь о главном. Завтра в час дня ты встретишься с Саранцевым. Нужно продумать маршрут. Связь у нас есть. Утром забери вторую машину со стоянки казино, на ней и поедешь.
— Эй, паломник! Как это ты убедил Саранцева встретиться со мной?
Или его ненависть к Ефимову переросла все границы?
— Все границы перерастает родительская любовь к своим чадам. Его дочь сидит под замком, а ключ у меня в кармане.
Белый долго смотрел на приятеля, потом сел на стул. Настроение было испорчено.
— Зря ты это, паломник. Мы не можем играть по их правилам. Все начинается с шантажа, а кончается выстрелом в спину.
— Ладно! Хватит проповедей. Видали мы таких святых. Их на крестах растягивали, как кроличьи шкурки. То-то я смотрю, святоша, десяток иголок для своей трубки ты ядом напичкал.
— Я в спину не стреляю.
— Хорош! В стратегии я больше тебя понимаю, а ты на философию дави. Эти прохвосты тебя быстро в бараний рог скрутят. Мало тебе одного урока?
Белый промолчал. Чиж достал из кармана схему Москвы и разложил на столе.
— Ладно, хватит лаяться! — пробурчал Чиж. — Давай маршрут обсудим.
Те, кто хорошо знал подполковника Ефимова, говорили, что первые седые волосы у него появились в сорок. Теперь, после смерти сына, его голова стала белой как сметана. Сотрудники старались не сталкиваться с ним. Если раньше он был вспыльчивым, то теперь стал невыносимым. По настоянию начальника райотдела он передал текущие дела другим следователям и занимался общим руководством. Если, конечно, можно назвать руководством бессмысленное сидение за столом и разглядывание невидимой точки где-то в дальнем углу кабинета. Все знали, что Ефимов гордился своим сыном, и понимали, какое горе обрушилось на отца. Однако бездействовать подполковник не собирался. Генерал Боровский дал «добро» на операцию по уничтожению банды Соленого, и Ефимов с азартом взялся за работу.
Спокойным тихим вечером Ефимов в милицейской форме прибыл в Северный порт столицы, где на задворках догнивала старая лоханка — бывший кабак и бандитский притон.
Двое амбалов, дежуривших у трапа, были изумлены такой наглостью.
Ни один мент не совал сюда носа со времен застоя, а тут на тебе, сюрприз.
— Тебе чего надо, начальничек? — спросил один из вышибал, гоняя папиросу в губах.
— Есть дело к Седому.
— Вот старичку радость подвалила! — завопил второй.
— А ты проводи его к старику и посмотри на его рожу. Обхохочешься!
— приказал второй.
Вышибала в спортивном костюме кивнул Ефимову.
— Пойдем, ментура. Будем мальчиков с наганчиками дядей в погонах пугать.
Они поднялись на борт и прошли сквозь все круги Дантова ада.
Карты, голые шлюхи, водка, ножи в стене, где вместо мишеней висели портреты современных правителей. Здесь же велись деловые переговоры между рыхлыми мужиками, у которых из-под пиджаков торчали рукоятки пистолетов. На Ефимова смотрели так, словно в январскую стужу в открытую форточку влетела бабочка.