Погибли без боя. Катастрофы русских кораблей XVIII-XX вв.
Шрифт:
13 ноября 1940 г. в 8.58 «Д-1» под командованием капитан-лейтенанта Ф. М. Ельтищева вышла из Главной базы и направилась в Мотовский залив, в полигон № 6, где командир лодки с 13.00 до 15.00 должен был проверить и отработать таблицы подныривания.
Весь переход от Полярного до полигона наблюдался постами СНиС. В 13.45 пост № 111 (на мысе Шарапов) видел «Д-1» под перископом по пеленгу 160° на дистанции 17 каб. курсом зюйд-вест. С этого момента лодка постами больше не наблюдалась. Сигнал о погружении с лодки был получен в 13.30. В 14.00 комбриг на «Умбе» вышел из Полярного и в 19.00 прибыл в Эйна-губу, где «Д-1» не обнаружил. Командир бригады запросил своего начальника штаба, находившегося в Полярном о месте нахождения лодки. Тот ответил, что от «Д-1» не
После того как в 18.40 «Д-1» не ответила на вызов радиостанций в Полярном, радиограмма для нее повторялась несколько раз до 22.22. В 23.15 начальник штаба флота экстренно по радио приказал «Д-1» показать свое место и дал указание всем кораблям в море и постам СНиС постоянно вызывать лодку. Для прослушивания к полигону № 6 командующий флотом выслал подводную лодку «К-2». В 23.40 «Умба» с комбригом на борту вышла из Эйна-губы и направилась в полигон № 6.
Средства ЭПРОН флота были приведены в немедленную готовность. В 1.20 14 ноября для обследования полигона и побережья Мотовского залива были направлены два катера «малых охотника». В 1.44 туда же со спасательными средствами отправили сторожевой корабль «Туман». И, наконец, 2.22 в Мотовской залив для выяснения обстановки вышел эсминец «Стремительный», на борту которого находился командующий флотом контр-адмирал А. Г. Головко. Через два часа на поиски «Д-1» отправилась подводная лодка «Щ-402», а еще через три часа – «Д-3».
Всю ночь с 13 на 14 ноября в Мотовском заливе велись интенсивные поиски, в которых участвовали «Стремительный», «Туман», «Умба», катера-охотники и подводная лодка «К-1». В ходе поиска корабли освещали водную поверхность прожекторами, а «К-1» прослушивала море шумопеленгатором.
С 10.30 14 ноября два гидросамолета «МБР-2» обследовали Мотовский залив и его побережье. С рассветом был продолжен осмотр залива надводными кораблями. Около 10.00 в районе м. Шарапов корабли обнаружили большое масляное пятно, спасательный круг, мелкие деревянные обломки и изоляционную пробку. Глубина в этом месте составляла от 190 до 216 м, а предельная глубина погружения подводных лодок типа «Д» – 90 м.
К 14.00 в полигон № 6 прибыли два тральщика и сразу же приступили к тралению района, где было обнаружено масляное пятно. К вечеру к ним присоединились еще два тральщика и два рыболовных траулера. Траление выполнялось тралами Шульца без буйков, с удлиненными буксирами. Сторожевой корабль «Туман» работал с металлоискателем. При задевании трала за посторонний предмет, ставилась вешка и точно определялось место, после чего вызывался «Туман» для прослушивания. При обнаружении значительной массы металла «Туман» также ставил веху.
С 14 по 18 ноября в полигоне № 6 тральщики обнаружили четыре густых масляных пятна и различные обломки, которые впоследствии идентифицировали как принадлежавшие «Д-1». Тралы неоднократно (не менее пяти раз) задевали за посторонние предметы. В этих местах металлоискатели фиксировали присутствие большой массы металла. Основываясь на результатах поисковых мероприятий, проводившихся с 13 по 18 ноября 1940 г., и изучения поднятых обломков, 18 ноября Военный совет СФ направил наркому ВМФ СССР, адмиралу Н. Г. Кузнецову «Доклад о гибели ПЛ «Д-1» 13 ноября 1940 г.».
Командование флота выдвинуло сразу три возможные версии гибели лодки. Первая – о подрыве на дрейфующей мине – была сочтена ВС СФ маловероятной, т. к. взрыв мины мог быть хорошо виден с постов СНиС на м. Шарапов и Выев-Наволок. Кроме того, взрыв могли видеть и слышать на эсминцах «Гремящий» и «Стремительный», находившихся в тот день поблизости от «Д-1», в полигоне № 5. Тем не менее ни посты СНиС, ни корабли не зафиксировали никаких подводных взрывов.
Вторая версия – столкновение «Д-1» с каким-либо надводным кораблем была также
Была выдвинута и третья версия гибели «Д-1» – провал лодки на глубину, превышающую предельную, из-за чего прочный корпус лодки мог не выдержать давления воды. Но командующий СФ решил, что эту версию «возможно исключить». Поводом для столь категоричного вывода была твердая уверенность А. Г. Головко в том, что «Д-1» прошла весь курс задач 2-й линии и готовилась к переходу в 1-ю линию, и, кроме того, «являлась на СФ одной из лучших».
Окончательно прояснить обстоятельства гибели «Д-1», как считал контр-адмирал А. Г. Головко, можно будет только после ее осмотра или поднятия с грунта. Но в своих мемуарах, изданных в 1960 г., А. Г. Головко писал: «Наиболее вероятным следовало предполагать роковую ошибку, допущенную командиром. Подводные лодки этого типа, принимая балласт, погружались довольно быстро. Скорее всего, Ельтищев не справился с управлением и не сумел удержать лодку хотя бы на предельной для нее глубине. А значит, “Д-1” раздавило давлением воды: щепки и пробка на поверхности подтверждали это».
Характерно, что в своем донесении о гибели «Д-1» от 14 ноября 1940 г., направленном Первому секретарю ЦК ВКП (б) И. В. Сталину, председателю СНК СССР В. М. Молотову и секретарю ЦК ВКП (б) А. А. Жданову, нарком ВМФ СССР Н. Г. Кузнецов, в основном, согласился с выводами А. Г. Головко, но все же не стал спешить с оценками и не исключил такую причину, как неправильные действия командира ПЛ при погружении на глубину. По его мнению, возможной причиной катастрофы мог быть либо уход на глубину свыше допустимой (при выполнении упражнения по подныриванию), «что могло иметь место при какой-либо неисправности управления глубиной погружения», либо какое-нибудь упущение при проведении учения по срочному погружению. А поскольку глубины в районе исчезновения лодки составляли от 250 до 300 м, при вынужденном уходе на большую глубину лодка была бы просто раздавлена давлением воды.
Действуя с санкции наркома ВМФ, командующий СФ объявил о снятии с занимаемой должности командира БПЛ капитана 2-го ранга Д. А. Павлуцкого и предании его суду военного трибунала. Остальные командиры, так или иначе причастные к гибели «Д-1», также были наказаны.
Впрочем, досталось и самому А. Г. Головко: нарком ВМФ объявил ему строгий выговор «за низкий уровень боевой подготовки на флоте» (хотя новый командующий пробыл в этой должности всего четыре месяца).
Четкого вывода о причине гибели «Д-1» так и не было сделано: имелись лишь предположения. Командование ВМФ в определенной степени склонялось к одной версии – провалу подводной лодки на глубину, превысившую предельную, из-за чего лодку просто раздавило давлением воды. Высказывались и другие причины, но все они были отвергнуты как недостаточно доказательные.
Подводная лодка «Щ-405» КБФ (капитан 3-го ранга И. В. Грачев). 11 июня 1942 г. вышла из Кронштадта в очередной боевой поход. До Шепелевского маяка она шла в сопровождении «малых охотников», а далее направилась к острову Лавенсари самостоятельно в надводном положении, однако туда не прибыла. Ее движение наблюдал пост на острове Сескар. 15 июня между островами Пенисари и Сескар из воды подняли трупы помощника командира и старшего рулевого, а на другой день командира лодки. На погибших никаких признаков повреждений не обнаружили, взрыва мин никто не слышал. В финских трофейных документах отсутствуют данные об атаках наших подводных лодок. Предположительно, что при переходе из крейсерского положения в позиционное, лодка провалилась на глубину и затонула от поступления воды через рубочный люк.