Погоня за судьбой
Шрифт:
* * *
Долговязый Игнасио Толедо полулежал, развалившись в кресле, и болтал без умолку, явно стараясь произвести на меня впечатление.
… — Вот, что значат семейные традиции – дед, героический военный, и отец, лучший пожарный в Париже, вложили в него правильные идеалы. И в свои пятнадцать лет Давид Белль вместе с Себастьяном Фуком основали свою систему. Что такое фриран? — Он многозначительно посмотрел на Софи, затем снова на меня. — Это не просто вид передвижения, а способ существования и философия вроде кодекса Бусидо или восточных единоборств. Адреналин, воля, мощь и грация… Романтика и эйфория!
Мы
— Занимаясь паркуром, ты учишься побеждать свой страх, преодолевать любые препятствия! Мы, городские жители, привыкли к стенам, заборам, тротуарам. За нас всё спроектировали и уже всё решили. Неужели вас устраивают эти рамки мира прямых углов? Вам никогда не хотелось вырваться за их пределы?!
Софи деланно закивала, а я едва сдерживала улыбку.
— Эта философия живёт с людьми всё время, — сказал Игнасио, подавшись вперёд, — ведь недаром дословно с французского parkour переводится как «полоса препятствий». Паркур вобрал в себя и искусство японских ниндзя с их навыками по проникновению в здания и лазания по стенам…
— И часто приходится падать? — спросила я.
— Регулярно! Вот, смотри!
Он задрал широкую штанину и показал огромную ссадину, а рядом – ещё одну. Покрытое татуировками тело было усеяно синяками и ушибами, свежими и не очень рубцами. То же самое было и с его руками, и лишь голова по какой-то счастливой случайности была цела. По крайней мере, визуально.
— Но падение – это не повод сдаваться, а наоборот! — продолжал он, активно жестикулируя руками. — Во время бега я сосредотачиваюсь на своей цели и говорю себе: «Я направляюсь туда. Быстро, стремительно, прямо, а не в обход. И ничто меня не остановит!» Иначе никак. Гравитация может мне помешать, но я должен с ней подружиться, если хочу преуспеть…
Взглянув на часы, он спохватился, вскочил с кресла и выпалил:
— Простите, но мне надо бежать. Чао!
С этими словами он открыл дверь балкона, одним прыжком оказался на перилах и скрылся из виду. Захрустели, затрещали влажные кусты, я выскочила наружу, перегнулась через перила и выглянула вниз – доморощенного ниндзя уже и след простыл.
— Шею вроде не свернул, — неуверенно заметила я. — Ну и братец у тебя, Софи…
— Да… Уж какой есть, братьев не выбирают. То безделье, то гульба – вот уж славная судьба.
— Это точно, — сказала я, вспомнив вдруг жизнерадостного Марка.
Если и был человек, который смог мне заменить брата, а отчасти и отца – то это был он. Однако, если у меня не осталось никого, то у Софи был и брат, и отец. Немного помедлив, я спросила:
— А ты не хочешь съездить к папе, поговорить? Я думаю, он оттаял после вчерашнего.
— Ты так думаешь?
— Конечно, — кивнула я. — Надо ценить время, которое у вас есть. Кто знает, что может случиться завтра?
— Ты права, — решительно ответила она. — Вообще-то, я и так собиралась съездить к родителям – нам ведь нужно доделать дело. Но я хочу, чтобы ты поехала со мной. Мне не помешала бы моральная поддержка.
Сердце подсказывало мне, что из этой затеи не выйдет ничего хорошего, но я согласилась. Софи позвонила матери, договорилась приехать на ужин, а затем вновь помогла мне сменить повязку. Расположившись в небольшой уютной кухне, мы проводили время за разговором, попивая чай и нагуливая аппетит. К тому моменту, когда нам нужно
* * *
Белый кабриолет неспешно катился по улице то на спуск, то в горку. Дорога петляла, поэтому Софи не торопилась, а я наслаждалась свежим ветерком и зеленью вдоль дороги. Что-то привлекло моё внимание, я кинула взгляд вперёд в тот самый момент, когда машина перевалила через очередной пригорок, и свет фар выхватил из полутьмы очертания какого-то животного, стоявшего посреди дороги. Софи среагировала мгновенно и ударила по тормозам, меня кинуло вперёд, и я едва успела выставить перед собой руки.
Огромный зверь прыгнул в сторону, шлёпнулся на мокрый асфальт, и только сейчас мне бросилось в глаза то, что такую тварь я раньше никогда не видела. В вечерней полутьме двумя рядами зубов белела огромная пасть, зелёный толстый хвост подёргивался, пока существо пыталось встать на четвереньки. Неужели это джангалийский рипер? Кто-то выпустил рипера на Земле?!
Мобилизовавшись и включив кинетические усилители, я одним махом оказалась снаружи и вдруг услышала, как в кустах кто-то ломающимся голосом заорал:
— Амадо, ты опять проспорил!
Что за дьявольщина…
Амадо в костюме плюшевого динозавра сумел наконец подняться и неуклюжей трусцой поскакал в сторону отбойника. Оскаленная голова рептилии болталась, свесившись набок. Я стояла в полной растерянности и сжимала кулаки, не зная, что предпринять – то ли сесть обратно в машину, то ли догнать Амадо, снять его плюшевую зубастую голову, а затем – и его собственную. Амадо тем временем перевалился через отбойник и с шуршанием скрылся в кустах.
— Ничего я не проспорил! — обиженно проблеял в зарослях голос подростка. — Я бы успел отскочить, даже если бы она не остановилась!
— Будешь ты мне байки рассказывать… Гони мою сотню! И вообще, ты время-то видел? Пошли уже в город, а то на дискотеку опоздаем…
— Да, девчонки-то нас уже, наверное, заждались…
Шорох кустов и голоса постепенно стихли, а я неторопливо вернулась к машине, плюхнулась на сиденье и хлопнула дверью. Шумно выдохнув, повернулась к Софи и спросила:
— Может, надо было ему ноги переломать? Как думаешь?
— Не связывайся, — махнула она рукой. — Когда-нибудь они себе сами и ноги переломают, и шею свернут. Воспитывать их должны родители, а не ты, но, кажется, родителям не до них, они деньги зарабатывают.
— Почему так, Софи? Чего этим детям не хватает в жизни?
Она пожала плечами и нажала на педаль. Машина тронулась и покатилась под горку, набирая скорость.
— Родительского внимания и острых ощущений, наверное, — сказала подруга. — Всё остальное у них уже есть, они никогда не испытывали нужду. В этой части Жирона бедняков вообще не осталось – с тех пор, как Каталонию облюбовал и обустроил Космофлот, а засухи стали частым явлением на юге и западе… В Барселоне теперь огромный финансовый центр, а вся остальная Испания давно живёт в бедности. Население едва сводит концы с концами, но зато военным и банкирам живётся хорошо. Мне всегда бросалась в глаза эта несправедливость несмотря на то, что я сама из обеспеченной семьи. Но я ничего не могла изменить, поэтому всегда хотела отсюда сбежать… Это, кстати, ещё одна причина, почему я подалась во флот…