Пограничье: За чертой
Шрифт:
Я не могу сказать, что это было. Может это было началом болезни, мало поддающейся и официальной медицине. В своих записях, сделанных в Москве я нашла описание ощущений при диагностике онкологии, но они были не совсем похожи на то, что чувствовала я. Может это было из разряда аутоиммунных заболеваний. Здесь у меня не было наработанных примеров и подробных описаний, поэтому я не стала морочить голову ни себе ни клиентке. Честнее дать ответ «не знаю», чем тянуть бабки и вешать лапшу на уши. Я всегда была за честность и открытость в любом общении.
Некоторые отказы я давала сразу
Но когда муж привел мне очередных клиентов, я была очень удивлена.
Чей это оказался знакомый – я уже не помню. Зато помню, как необычно мне рассказали про них.
– Понимаешь, там у девочки такое заболевание, которое врачи не могут вылечить. В народе это называют водянка мозга.
– Очень интересное начало. А я что могу сделать? Я не хирург.
– Нет, послушай. Родители возили ее по всяким бабкам-дедкам, некоторые начинают лечить, а потом отказываются. Может ты ее посмотришь?
– Жора, а-фи-геть! Там целители со стажем отказываются, а я начинающий. И ты мне предлагаешь такую авантюру – обнадежить родителей обещанием? Это ребенок! Ты понимаешь вообще, что ты мне предлагаешь?
Жора немного помолчал. Потом ответил: – Понимаю. Но может посмотришь на нее?
Посмотреть – согласилась.
Жалость – плохое чувство. Никогда не ведитесь на него. Это всегда имеет последствия «так себе»… Мне это чувство преподало жесткий урок. И выводы я сделала, хорошо, что вовремя.
Когда к нам во двор зашел мужчина, несущий на руках девочку, я застыла на месте на несколько секунд. Бывают встречи, когда у вас возникает чувство, будто вы встречали раньше этого человека, но никак не можете вспомнить – где же именно? Эффект де-жа-вю. Но не всегда это ложное воспоминание. Иногда это как в тех картинках, которые шокируют окружающих подробностями описаний. Как петля времени, что ли.
Но тут я не могла понять. Никаких «картинок» не видела, но уже знала, что я буду с ней работать.
– Знакомьтесь – это Николай, это Елена. А это моя жена Рита.
Я улыбнулась, глядя в лицо белокурой девочке, хотя взгляд так и притягивало к огромной части ее головы. Представьте – голова, и выше лба как еще половина головы. Такое неприглядное зрелище имеет гидроцефалия. Практика в онкоцентре, где мы наблюдали детишек с разными страшными диагнозами, показала, что всегда есть место надежде и необычной ситуации. И научила выдерживать шок, контролировать мимику. Но сердце неприятно сжалось при взгляде на малышку, 3,5 – 4-х лет от роду. А она посмотрела на меня глазами-щелочками, которые были такими из-за отека по болезни, и сказала:
– Ты добрая. Ты мне поможешь? Я буду ходить?
– Я не знаю, что тебе ответить. Но могу попробовать…
Она улыбнулась, протянула ко мне руки, чтобы обнять, и здесь уже отступать было некуда. Я обняла ее со словами: – Ну что, Елена-Прекрасная, рассказывай, какая у тебя любимая сказка… Я великий волшебник Гудвин, который исполняет одно желание у того, кто приходит к нему.
И забрав девочку у папы, я ушла с ней в дом.
Если мне скажут, что с детьми работать трудно, потому что они не понимают, что с ними
Здесь же ситуация была гораздо серьезнее. Это заболевание связано со скоплением спинномозговой жидкости в ликворных пространствах головного мозга. Бывает врожденным и приобретенным – после черепно-мозговых травм и по ряду других причин. Куда пойдет отток жидкости при работе – совершенно невозможно предсказать. А без современных медицинских аппаратов и посмотреть, где она скапливается, не представлялось возможным. Скопление жидкости давило на какие-то отделы, отвечающие за координацию, на двигательные центры. Елена не могла самостоятельно ходить. Даже с поддержкой за руки ей сложно было двигать ножки так, чтобы они не выворачивались и не цеплялись за что-то.
Я с одной стороны осознавала, что иду на риск. С другой стороны – откуда-то пришла уверенность, что не нужно лезть в эту проблему руками, а нужно попробовать поработать молитвами и отчитками…
Для работы такого рода нужно чтобы тело пациента оставалось в относительном покое. О чем речь, если это ребенок, и он все время говорит и вертится?! Вы в парикмахерской были когда-нибудь с малышами? И как вам такое шоу? А вводить ребенка в транс не возьмется ни один уважающий себя целитель. Это запрещено! Но я работала в детском саду некоторое время и поняла, как обыграть нашу работу.
Скажу только, что те несколько минут, когда мне требовалось сосредоточенно читать отчитку, она смотрела на свечку как завороженная, то протягивая руку в сторону пламени, то переводя взгляд на меня и тоже шевеля губами, пытаясь копировать мою манеру, но не разбирая моих слов, потому что я их нашептывала. Что-то я читала громко, и похоже, она это слышала. Позже оказалось, что родители возили Леночку в церкви, бывали в дальних селах, где Храмы и часовни напитаны природной силой, и где сами места славятся целебными источниками. Времени процесс занял немного. Но перед моими глазами, когда я их закрывала на несколько мгновений, проносились «картинки» и образы каких-то людей, которые казались мне узнаваемыми и вызывали не то чтобы недоумение, но понимание, как это связано с болезнью девочки. Ага, за грешки родителей в первую очередь страдают дети: у них связь с «полем матери» сохраняется примерно до семи лет, но и от «прошлого» нет наработанной защиты.
Я позволила свечам догореть до маленьких огарков, потушила их. Три свечки, которые специально были отложены, я вынесла и передала Николаю вместе с его дочерью.
– Это вы должны зажигать дома. В день – по одной свече, в любое время, но до захода солнца. «Отче наш» знаете? Вот и читайте возле свечи три раза. Три дня. Завтра жду вас в это же время.
Мы обменялись улыбками, словами, в стандартном варианте, и Николай, усадив дочь в машину, уехал.
Жора протянул мне деньги:
– Вот, Николай оставил. Возражений не принимал, сказал, что не знает, как еще отблагодарить хотя бы за то, что не отправили их сразу восвояси.