Пограничье: За чертой
Шрифт:
В этот раз Леночка даже не так вертелась, пока я читала отчитку и ходила вокруг нее со свечами. Я ликовала. Даже не верилось, что так быстро получится. Из дома она пожелала выйти сама. Я шла позади, расставив руки за ее спиной, а она старательно вышагивала, держа руки перед собой и чуть в сторону, как-будто идя на ощуп.
– Ты не устала, радость моя?
Николай обратился к дочке, когда увидел ее шагнувшей на ступеньку.
– Устала, – ответила Леночка. – Но я еще немножко хочу пройти, а потом ты возьмешь меня на ручки.
Шагнула
– Воть, – гордо заявила она, улыбаясь. У нее это слово звучало как-то мягко на конце. Жорка тоже восторженно улыбался и покачивал головой из стороны в сторону.
– Просто невероятно. Если бы сам не видел – не поверил бы.
И Николай снова стал говорить, как они даже и не надеялись уже на помощь. И про очередь на операцию, и что их пугали, что шанс от операции очень мал, а риски огромны. И как жена вчера рыдала, увидев собственного ребенка идущего своими ножками, самостоятельно. И что они теперь не расплатятся со мной, потому что не знают такой цены за такое чудо.
В общем, эти дифирамбы раздули мою гордыню чуть не до небес. А это самое вредное в работе целителя – думать, что это он такой охрененно непревзойденный… Ага, высоко взлетевшему больнее падать…
Теперь то я точно знаю, что все, что получается сделать для людей, происходит с согласия… Вселенной. И мне плевать, если кто-то захочет посмеяться над этой фразой. Вы не знаете, что случилось дальше!
А дальше прилетела ответочка…
Николай с Леной уехали домой, радостные и счастливые. Договорились на встречу во вторник, потому что в день луны слабая энергия, и я не работала по понедельникам. Мы с мужем прожили выходной на каком-то невероятном возбуждении. Жора постоянно возвращался к этой теме, что-то комментировал, не в силах сдерживать эмоции, мы много перешучивались, приготовили любимую Шарлотку, строили планы на понедельник. Долго не могли лечь спать, от избытка эмоций.
А утром меня ждал сюрприз…
Глава 6.
«Ты храбрее, чем подозреваешь, сильнее, чем кажешься, и умнее, чем думаешь».
Фрея Симпсон, «Библиотека моего сердца»
Я проснулась раньше Жорки, захотела в туалет. Попыталась сесть на кровати и свесить ноги, но обнаружила, что не могу шевелить нижней частью туловища. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Может я еще сплю?
Я ущипнула себя сначала за руку. Бли-ин, больно. Потом ущипнула за ногу – тоже больно. А пошевелить ногами – не могу! Не проходит нервный импульс, команда не выполнима!
А в туалет то я чувствую, что хочу. Еще одна попытка, и снова
Я растолкала Жору, который сразу и не понял, что я ему говорю.
– Ног, говорю, не чувствую. А хочу в туалет.
Жора тоже сел на кровать с выпученными глазами:
– Как это не чувствуешь?
– А вот так, блин. Не надо было брать девочку… Ведь все отказались… Не просто так это…
– И что теперь делать?
– Не знаю, буду думать. Ущипнула – больно, а двигать не могу. Поработаю с этим. А то сапожник и без сапог.
– Может врача вызвать? – спросил Жора.
– Вызови. Но это бесполезно. Сам понимаешь, в чем причина… Неси меня, савраска, в туалет, что делать, – буркнула я. И Жора отнес. Потом обратно, до кровати. Я даже не заплакала вначале, так велико было мое изумление от случившегося.
Завтрак он готовил сам. Потом сгонял в больницу, вызвал врача на дом.
Терапевт прибежала почти быстро – через два часа. Осмотрела меня, поговорили. Мне важно было убедить Жору, что это не инсульт. А что это – врач не знала. И запутывать ее еще больше – говорить, что я принимала и лечила вчера девочку с гидроцефалией – я не стала. Ну сделала бы тетенька запись и направила к психиатру… А так – посоветовала везти меня к неврологу. А к нему запись на месяц вперед. Он один, а нас таких, больных – много. Я сказала спасибо тете доктору и отпустила ее с богом. Еще тетенька сказала волшебное слово:
– Ну, милочка, крепитесь. Неврологические болезни лечат годами. Я вам сочувствую…
Такую «добрую» тетю очень хотелось послать с квантовым ускорением, но она и сама ушла быстро, ничего толком не посоветовав. А мы остались недоумевать, что произошло и как это теперь решать. К вечеру Жора нашел в себе силы, съездил к Николаю и объяснил, что со мной случилось что-то непонятное и принимать я пока не могу. Конечно, они очень огорчились, но не потеряли надежду, что это временно, и я найду способ поправиться, а потом помочь их дочери.
Странно, что мама Леночки не приезжала вместе с ними, хотя была заинтересована в лечении не меньше отца. По рассказам Николая, жена работала на птицефабрике. У них было хозяйство своих домашних животных, поэтому она оставалась дома. По крайней мере, так нам говорили.
А для меня наступило время осмысления. Еще корила себя, что взяла деньги за это лечение. За что я «получила» – это не оставляло сомнений. Нельзя было вмешиваться – там ребенок расплачивался за «грехи» родителей. НЕ было ответа на вопрос «что делать?». И я три дня валялась полубревном в кровати. И думала, и ревела, и молилась, и работала, и медитировала. Прошла через стадии отрицания, гнева, неприятия, отчуждения, принятия. Когда Жора уезжал куда-то, я ползала на руках в туалет сама, волоча ноги по полу и скрипя зубами. Работать сама над собой я тоже пыталась, но не было никаких ощущений.