Пограничники на Афганской войне
Шрифт:
Впоследствии проводились операции по обеспечению безопасности госграницы. Среди них – захват базы Дарбанд, блестяще проведенный генералом А. Н. Мартовицким. В нем принимала участие также мотоманевренная группа Тахта-Базарского отряда.
Наступило время вывода Ограниченного контингента советских войск из Афганистана. Предстояла операция по снятию всех мотоманевренных групп округа, его гарнизонов. На участке отряда под командованием Резниченко первым выходил гарнизон «Кайсар», затем следовали пять других, находящихся на стыке границ двух государств, и гарнизон «Карабах». Далее мотоманевренные группы из Калайи-Нау и Бала-Мургаба. Вместе с группой Калайи-Нау покидали провинцию партийный работник Сергей Тепляков и советнический аппарат. Машина, в которой они следовали, подорвалась на мине. Пострадавших, к счастью, не было. Что касается мотоманевренной группы Бала-Мургаба, то им на протяжении 12 километров, которые требовалось преодолеть, пришлось разминировать 20 мин.
Когда пограничники уходили, как известно, самыми последними, прикрывая
С выводом в феврале 1989 года с территории Афганистана действовавших там частей и подразделений пограничных войск обстановка на советско-афганском участке границы продолжала оставаться напряженной. С учетом этого в войсках Среднеазиатского пограничного округа были приняты меры по увеличению плотности охраны границы за счет формирования новых частей, комендатур и застав. Были усилены резервы пограничных отрядов, в том числе вновь сформированными минометными дивизионами, введением в некоторые отряды боевых машин реактивной артиллерии «Град».
… Сегодня афганская война все дальше уходит в прошлое. Но она не кончилась и никогда не закончится ни для тех, кто ее прошел и остался в живых, стал инвалидом и мается по госпиталям, ни для близких и родных погибших. Она была разной для офицеров и солдат, для тех, кто входил в Афганистан в 1979 году и кто выходил из него последним в феврале 1989 года. Общим у всех было чувство исполненного воинского долга и непроходящая боль за потерянных боевых друзей. Они несли в себе не только мужество, но и огромное и столь нужное сейчас нам чувство справедливости.
Виталий Шевелев. За завесой секретности
Моим боевым товарищам,
живым и павшим в Афганистане,
посвящаю
В апреле 1978 года национально-демократическая революция провозгласила создание нового государства – Демократической Республики Афганистан. Советские пограничники наблюдали, как там, за Пянджем, ликующие толпы местных жителей под красными флагами и транспарантами собирались на митинги, провозглашали здравицы Тараки и его соратникам, славили новую, народную власть. Вряд ли эти малограмотные, забитые нищетой и непосильным трудом люди ясно представляли, что изменится в их жизни. Но, видимо, появилась в их беспросветном существовании призрачная надежда на лучшее. Прошел год. Чаяниям афганцев не суждено было сбыться. На землю Афганистана пришла война.
До сих пор в нашем обществе еще бытует мнение: дескать, ввод советских войск в Афганистан породил эту ужасную войну. Это не так. Многие пограничники задолго до принятия решения о вводе войск видели, как афганские бандиты резали своих соотечественников на том берегу Пянджа. От душераздирающих воплей истязаемых кровь стыла в жилах. Кровопролитие «за речкой» уже «набрало обороты». Мы ушли из Афгана четырнадцать лет назад. Что изменилось?..
Так вот, тогда, во второй половине 1979 года, обстановка на советско-афганской границе крайне обострилась. Особую тревогу вызывал памирский участок. Душманы выходили к линии границы, грабили население афганского приграничья, зверски расправлялись с теми, кто поддерживал саурскую (апрельскую) революцию. Афганцы молили советских пограничников помочь им, защитить от банд. Жители некоторых кишлаков, бросая обжитые места, переселялись на берег Пянджа, ближе к нашим заставам, в надежде на защиту. За рекой напротив советских застав возникали целые поселения. Просьба о помощи стала центральным вопросом погранкомиссарских встреч. Возникла реальная угроза нападения и для нашего приграничья. Необходимо было предпринимать какие-то меры. И тогда было принято решение о проведении демонстрационных мероприятий.
Здесь следует отметить, что это и почти все последующие решения о действиях пограничников принимались и утверждались на самом высоком уровне. Необходимо отдать должное начальнику пограничных войск СССР генералу армии В. А. Матросову, его заместителю генерал-полковнику И. П. Вертелко, начальнику войск Среднеазиатского погранокруга генерал-лейтенанту И. Г. Карпову и сменившему его на этом посту генерал-лейтенанту Г. А. Згерскому. Эти военачальники со знанием дела вникали во все детали боевых операций, нередко осуществляли непосредственное руководство их проведением, контролировали повседневную деятельность гарнизонов. Кого-то из этих боевых генералов уже нет в живых, а со здравствующими меня давно не связывают какие-либо служебные отношения, и хотя бы поэтому в моих строках подхалимажа быть не может. Я, как очевидец и участник афганских событий, точно знаю, что они сделали все возможное, чтобы сохранить жизнь своим подчиненным, чтобы к тысячам матерей вернулись сыновья.
В соответствии с поставленными боевыми задачами оперативно перестроили свою работу политотдел, штаб погранокруга. Не могу не упомянуть своих боевых друзей, коллег и начальников, с кем вместе окунулись в эту огненную купель: начальник политотдела округа генерал Запорожченко, политработники полковники Панфилов, Филатов, Наумов, представители командования округа генералы Харичев, Ярков, Артыкбаев,
Но вернемся к демонстрационным мероприятиям. Они осуществлялись следующим образом: подразделения пограничников на бронетехнике, с полным вооружением передвигались вдоль участка границы и выходили на боевые позиции против тех населенных пунктов Афганистана, где появлялись банды. Это оказывало определенное воздействие. Но только первое время… Просьбы афганской стороны о помощи продолжались.
Группа офицеров Главка прибыла в Душанбе за сутки до нового, 1980 года. Задача: вылететь в Хорог, ознакомиться на месте с обстановкой, с действиями наших подразделений и оказать им помощь. Группа была сформирована с явным прицелом на решение боевой задачи: офицер боевой подготовки, артиллерист полковник Кулаков, танкист полковник Фетисов, политработник полковник Мельников, офицеры службы вооружения, тыла (не помню фамилии этих товарищей). Интересно, знали ли они тогда о предстоящем вводе пограничных подразделений в Афганистан? Возможно, и для них это явилось полной неожиданностью. Я не оговорился и подчеркиваю еще раз: именно о вводе боевых пограничных подразделений в ДРА. Обращаю на это внимание потому, что почему-то сейчас официально считается, что ввод произошел в начале 1982 года. Тогда в приграничную зону, на глубину 60—100 километров, вошли мощные, прекрасно подготовленные во всех отношениях мотоманевренные группы. Они формировались с учетом имеющегося опыта, который был наработан сводными боевыми отрядами и десантно-штурмовыми группами за предыдущие два года (1980–1981). Этот боевой опыт оплачен очень дорогой ценой, и замалчивать это не следует. Он был самый трудный, потому что все было в первый раз. Но пока важно было добраться до цели. В качестве представителя местного командования лечу с группой. Учитывая зимнюю памирскую погоду, добраться до Хорога – дело весьма сложное. В нормальных, благоприятных условиях полет от Душанбе длится 40–45 минут. То есть самолет набирает высоту и почти сразу же идет на снижение – начинается авиационный «балет» в узком Рушанском ущелье. Иначе невозможно выйти на посадочную полосу в Хорогском аэропорту. Честно говоря, первый раз жутковато наблюдать, как пилот выруливает в этом извилистом коридоре, едва не касаясь крыльями своего Ан-24 гранитных выступов. Тогда нам повезло. Погода стояла летная, и 31 декабря во второй половине дня мы оказались в Хороге. Представители Москвы начинают работать в местном погранотряде. Алгоритм действий в этих случаях известен: краткое совещание, доклад командования отряда об обстановке, действиях душманов и наших ответных мерах, прогнозирование вероятного развития событий. Начальник отряда Малютин, начальник политотдела Казаков, начальник штаба Файзиев – офицеры в высшей степени профессиональные, глубоко знающие свое дело, несмотря на сравнительную молодость, имевшие большой практический опыт. Поэтому информация четкая, исчерпывающая, максимально сжатая. Но время уходило неумолимо. Выезд в боевые подразделения отложили. Наступила ночь. Двигаться по горной дороге, не включая автомобильных фар, невозможно. А включив даже ближний свет, можно получить пулю из-за реки, и не только по фарам. Да и особой необходимости в спешке не было. Так что алгоритм алгоритмом, а жизнь внесла свои коррективы. Кроме того, ведь на пороге Новый год. Вряд ли в тот момент кто-либо из нас предполагал, какую суровую жизненную страницу открывает он перед нами и тысячами наших боевых товарищей.
Команда на переход границы поступила в первые дни 1980 года. Предстояло сформировать сводный боевой отряд и 7 января переправить его в районе Калайи-Хумба (в то время – правый фланг Хорогского погранотряда) в афганский кишлак Нусай, где располагался пограничный комиссар этого района ДРА и охранявшие его рота солдат и царандой (афганская милиция). Переправу через Пяндж планировалось произвести на вертолетах, что обеспечило бы стремительное десантирование боевого отряда и сводило до минимума возможность противодействия со стороны орудовавших в этих местах бандгрупп. Кроме того, учитывалась сложность преодоления водной преграды, которую представлял собой в этом месте стремительный и довольно широкий Пянжд.
СБО численностью порядка ста человек укомплектовали из состава действующих мангрупп. Строго соблюдая все меры маскировки, группами по одной, две, от силы три машины, личный состав был переброшен в район сосредоточения. Останавливаюсь на этой детали потому, что маршрут передвижения протяженностью около сотни километров проходил вдоль границы, что называется, на глазах у противника. Другой дороги просто не было. Скрытность подготовки боевых действий во многом предопределяла их успех. Вековая история войн вывела эту аксиому. Позднее приходилось сталкиваться с теми, кто отступал от нее и жестоко за это расплачивался своей кровью, кровью подчиненных.