Пограничники на Афганской войне
Шрифт:
На исходе дня поступили разведданные о том, что бандиты численностью свыше ста человек, как и предполагалось, сосредоточились в Верхнем Гумае. Отступать им некуда. Значит, будут драться с фанатичным упорством, рассчитывая на то, что подойти к ним по крутым скалистым склонам пограничники не смогут. Возможен и другой вариант: главари, бросив под огонь рядовую массу, попытаются прорваться через наши заслоны. Наступила ночь. Что предпримет противник? Ущелье перекрыли надежно. Ждали. Но бандиты на прорыв не решились. С рассветом в душманский стан были направлены парламентеры из местных жителей. Через некоторое время из Гумая вышли десятка полтора вооруженных людей и начали спускаться в нашу сторону. Но тут сверху раздался громкий гортанный окрик. Шедшие в нерешительности остановились и повернули обратно. А значит –
Утопая в глубоком снегу, от выступа к выступу карабкались пограничники вверх, медленно приближаясь к засевшим в укрытии «духам». Над наступавшими засвистели душманские пули.
В бой вступила огневая группа Кима, в которой были СПГ-9 [1] , способные вести огонь осколочными гранатами, АГС, пулеметы. Были подавлены обнаруженные огневые средства противника. Тем временем пограничники вышли к окраине Верхнего Гумая. Группа майора Казакова сумела обойти кишлак и оказалась в непосредственной близости от строения, где оборонялись главарь и его приближенные. Решительные действия наступающих вынудили некоторых из них бросить оружие и сдаться. Но ядро банды отчаянно сопротивлялось. Пространство перед домом полностью простреливалось, а каменные стены были неуязвимы даже для огня СПГ-9. В группе Файзиева погиб пограничник. Огонь не утихал. Попытка атаки могла привести к дальнейшим жертвам. Необходимо было срочно принимать решение. Валентин Казаков его принял. «Прикрой», – крикнул он подполковнику Климову, который находился рядом, а сам рванулся под огонь бандитских автоматов, к глухой стене дома. С ходу упал в снег. «Кажется, цел. Теперь туда, на плоскую крышу». Внизу поняли маневр: под ногами Валентина глухо застучали пули. К счастью, плоский настил оказался достаточно прочным. Наклонился над краем крыши и швырнул гранату в огнедышащее узкое окно-бойницу. Следом вторую, третью, четвертую. Огонь прекратился. С бандой было покончено.
1
Станковые противотанковые гранатометы.
Почему в решающий момент боя пошел вперед, навстречу вражеским пулям именно он, начальник политотдела погранотряда майор Валентин Викторович Казаков? Не верил в своих подчиненных? Нет, верил, знал, что любой пойдет и сделает все, чтобы выполнить задание. Но знал он и другое. Молодой парень в первом бою способен допустить ошибку, которая может стоить ему жизни. А он, Казаков, получил прекрасную военную и спортивную подготовку в погранучилище, затем в Туркмении уже офицером служил на заставе, в школе сержантского состава. После учебы в военно-политической академии опять среднеазиатская граница, работа на различных должностях. Все эти годы закалял волю, оттачивал качества профессионального военного. Вот поэтому он, вопреки всем нормам боевых уставов, взял на себя смертельный риск…
Если вам доведется побывать в Центральном музее ФПС России в Москве, обязательно посмотрите экспозицию, посвященную афганским событиям. Начинается она с фотографии молодого человека в каске и маскхалате. Вглядитесь в его открытое, мужественное лицо, в глаза, внимательные и чуточку озорные. Это и есть мой боевой товарищ, ныне полковник в отставке Валентин Викторович Казаков. После завершения службы он проживает в Москве…
23 февраля под руководством генерала Карпова проводилась операция по выставлению нашего гарнизона в кишлаке Калайи-Куф – центре Куфабского ущелья.
Осуществление плана операции возлагалось на СБО Московского погранотряда. «Москвичи» произвели тщательную разведку предстоящего маршрута и обстановки в Куфабе (так мы называли Куфабское ущелье). Это послужило основой успеха. В итоге, когда СБО под руководством подполковника Резниченко подошел к Калайи-Куфу, там уже находился с десантной группой начальник погранотряда полковник Давыдов.
В этот же день, 23 февраля, параллельно с действиями в Куфабе возникла новая ситуация. В полдень генералу Карпову доложили о том, что, по имеющимся сведениям, Абдул Вахоб появился в своем доме в кишлаке Даргак, расположенном в соседнем с Куфабским ущелье.
СБО Файзиева был поднят по тревоге. Первая десантная группа под командой Валентина Казакова вылетела немедленно. Вновь майор оказался, что называется, на острие атаки. При посадке у самой земли вертолет был подбит. К счастью, не загорелся, но завалился на бок и буквально развалился на куски. Обломками винтов и несущей балки большинство людей было ранено, ошпарено разогретым топливом. Один пограничник погиб. Ранен был и Казаков. Правда, об этом он никому не сказал, кроме медика, который остался с ним и наскоро перевязал рану.
«Кто в состоянии держать оружие, прошу остаться со мной!» – обратился Валентин к десантникам. Из добровольцев по решению врача старшего лейтенанта Машковцова пришлось отправить еще нескольких человек – им требовалась медицинская помощь. Горсточка пограничников огневым воздействием не допустила выхода бандитов из дома Абдул Вахоба.
В это время капитан Фарид Шагалеев сумел под огнем противника посадить свой вертолет и спасти раненых десантников и экипаж подполковника Захарова, вывезти убитого.
На помощь Казакову через Пяндж переправилась огневая группа Евгения Кима и часть личного состава СБО-1. Для того чтобы исключить возможность удара бандитов в спину, генерал Карпов решил высадить десант на удаленных подходах к кишлаку Даргак.
Вылетали тремя вертолетами: пограничники и афганские солдаты. Кто-то из штабных связистов отдал мне автомат, боеприпасы, каску. Капитаны Шагалеев, Лазарев, Мусаев – душанбинское звено вертолетчиков – вели свои машины вдоль ущелья, но не находили места для высадки. Наконец вертолеты, вздымая снежные вихри, зависли. «Прыгайте!» И мы поочередно бросились куда-то вниз, в белую круговерть. Взревели двигатели, машины ушли. И тогда появилась возможность оглядеться. Если не учитывать сложность обстановки, то зрелище было довольно забавное. Из ослепительно белых сугробов с трудом выбирались увязшие по грудь «тридцать три богатыря». Мы воткнулись в снег на краю пропасти. К счастью, наше появление не вызвало лавину, которая могла стать для десанта братской могилой. Спустились вниз и двинулись по тропинке цепочкой: впереди афганцы, мы за ними. Шли медленно. Файзиев часто останавливал колонну. Тщательно проверялись места, где могла ожидать засада. Ведь в теснине, на узкой тропе, мы как на ладони. Бандитов не было.
Движение сдерживала также необходимость проверки нескольких небольших кишлаков, которые оказались на нашем пути. Под прикрытием пограничников сарбозы проводили эту работу, результатом которой явилось задержание нескольких бандитских пособников. Их повели за собой.
К исходу дня вышли в район боя. Место расположения Вахоба теперь блокировано надежно. Банда понесла большие потери, но, несмотря на удары вертолетов и огневой группы Кима, продолжает сопротивляться. Казаков доложил обстановку. Он, как всегда, энергичен, бодр. О его ранении мы с Файзиевым узнали только после выхода на нашу сторону.
Ночь в горах наступает быстро, а зимняя тем более. В ущелье, как в таинственном подземелье – только трассы очередей разрезали февральскую темень да там, наверху, проблескивала узкая полоса звездного неба. Бандиты затихли. Мы были уверены, что уйти-то им некуда. Один путь – в горы, но пробиться в ночь и по глубокому снегу невозможно. Вариант ночной атаки бандитского логова отвергли сразу же. К этому мы не готовы. Стоит ли рисковать людьми, даже ради захвата «командующего дарвазским фронтом»? Решили ждать рассвета.