Погребальный поезд Хайле Селассие
Шрифт:
Хорошие мысли приходят от табака.Мы все слепы в сравнении с Аммой. Тебе нужно сходить в пещеры, где все, что было в ковчеге Ого, нарисовано в тону.Пастухи тебя проводят. Посмотришь, как пастухи танцуют в юбках Ого.
Они надевают маски и кровавые юбки и заставляют барабаны говорить. Я никогда их не увижу, только могу представить. Танцоры пришли издалека. Их не было много дней. Они вошли на наши земли в масках творения. Они носят амбар и ковчег.
XXV
Они носят ковчег Ого и амбар мира, и юбку земли, что в крови от насилия Ого. Мы стреляем
Огон в железных башмаках со своими кузнецами. Змей Лебе снова спляшет для нас. Солнце яркое и горячее над амбарами. Алтари сочатся кровью. Мы кричим от радости. Календари правы, великий календарь солнца, звезды- язу.
Венеры, сказал Гриоль. И, добавил Оготоммели, календарь сиги толо.Сириуса. Раз Ого ускорил творение и испортил его, мир нуждался в угуру.Еще один ковчег должен был спуститься с небес. Все нужно было поменять, переделать, восстановить как было, сотворить заново.
И это была работа нуммо анагоно,рыбы-сом. Нуммо находились в той плаценте, которую не украл Ого. Они были близнецами. Извивающийся в грязи сом, нуммо анагоно титияйне,был по собственной воле принесен в жертву, стал искупителем.
Это было первое жертвоприношение. Наши алтари стоят в шахматном порядке, потому что так легли зубы сома, когда он покорился расчленению. Первым делом отрезали пуповину, связывавшую его с Аммой в ключице.
Пуповина пересекала его пенис, и его отрезали вместе с нею. Сейчас пенис на небесах, — это звезда Сириус, ось мира, полюс, центр. Кровь от этого обрезания стала звездами. Их спираль — перекресток мира. О, она величественнее акации!
Величественней работы Дадаюругугезегезене, величественней работы Ого! Сперма, пролитая из яичек Нуммо, стала мужской водой колодцев, рек и источников и женской водой моря, великим топором дождя, когда приходит его сезон.
Сперма стала камешками дугои,а они — близнецы зерен, раковин каури и сома анагоно сала.Эти шесть вещей находятся в семечке росички. Нуммо, чтобы организовать мир, незавершенный и безумный, сделали обрезание Ого и сотворили солнце.
Солнце — крайняя плоть Ого. Это его женский двойник, к которому он не может приблизиться, потому что не в силах вынести жар. Как знак солнца на земле, ящерица нэй —крайняя плоть Ого. Крайние плоти — женщины. Это беспорядок, который мы отвергаем при обрезании.
XXVI
Когда мы делаем обрезание, мы отбираем у мужчины беспорядок, женскую часть мужчины. Мы родились в мире Ого, и работа наша, как у Нуммо — собирать. Мы нуммов утробе, неродившийся младенец — это сом, анагоно,и когда мы умираем — тоже.
Мы рождаемся безумными, полными зла, точно Ого. У женщины мы забираем клитор, у мужчины — крайнюю плоть. Солнце — женщина, луна — мужчина. Сириус — центр неба, а вокруг него кружится звезда, которую нельзя заметить глазом.
Центр земли — семечко росички. Равновесие айвы, корзинка апельсинов. Элис, скажи мне, скажи мне, Элис, как такая уравновешенная натура может быть падка на la gloire? [141]
Уилбур Райт кружит вокруг Статуи Свободы взмывает над Гудзоном над всеми этими военными кораблями и потом ныряет поймать гудок «Лузитании», c’est la gloire. [142] Нижинский на вершине пируэта похожий на юного Горького.
141
Славу (фр.).
142
Вот это слава (фр.).
Ты и так летаешь в мыслях, говорит Элис. К тому же Нижинский спятил. Говорят, он думает, что он лошадь. А вот доктор Джонсон [143] заметил, что нет ничего более заслуживающего восхищения, на взгляд философа, говорит Гертруда, чем строение животных.
Неужели Джонсон сказал такую странную вещь, удивляется Элис. Конечно, восхитительней всего архитектура, а он этого не сказал, потому что не замечает архитектуру. Люди слепы, пешеходы считают архитектуру данностью.
143
Сэмюэл Джонсон (1709–1784) — британский эссеист и лексикограф.
Они считают ее данностью, ибо она хороша. Когда у каждого будет автомобиль, как в Соединенных Штатах, вся архитектура провалится к черту. Архитектура — для тех, кто ходит пешком. У китайцев не будет архитектуры, и у венгров тоже, пока они не слезут со своих лошадок.
В Америке нет никакой архитектуры и никогда не будет. Небоскреб — это городская улица, поставленная на-попа. Но, говорит Эллис, мы же ездили на нашем «форде» всю войну. Мы видели окопы в Арденнах Ты читала лекции в Оксфорде и ты читала лекции в Кембридже.
И в клубе «Среда» в Сент-Луисе. У нас есть картины Пикассо и Сезанна. Мы останавливались у Альфреда Норта Уайтхеда. [144] Кокто сказал, что ты на него повлияла. Этого недостаточно.Мы встретили Джойса и этого француза Фарга [145] на улице Виктора Гюго.
XXVII
Француз поднял шляпу, а Джойс нет. Он нас не видел. L’aveugle et le paralitique, [146] зовут эту пару консьержки. Этого недостаточно. Мы видели парад свободы под Триумфальной аркой на Елисейских полях, о величайший из дней, если не считать еще одного.
144
Альфред Норт Уайтхед (1861–1947) — британский математик и философ.
145
Леон-Поль Фарг (1876–1947) — французский поэт.
146
Слепой и паралитик (фр.).