Погружение

Волошин Александр Никитич

— Хотите услышать мою историю? Но тактично решили выпытать её потихоньку? Ладно. Тем более, что я то обо всех вас много чего узнала при подготовке к погружению.

— Мне известно, что я мало похожа на еврейку. Но я из Израиля. Хотя, родилась и большую часть жизни провела в России. Мои родители были учёными. Вернее, отец был учёным, а мама была с ним рядом. После развала Союза, государство практически прекратило финансирование фундаментальной науки. Отец продолжил свои исследования в основном на личном энтузиазме. Думаю, потому что просто больше ничего не умел. А мать посвятила себя воспитанию детей — меня

и младшего брата. Я всё своё детство занималась спортом: гимнастикой, плаванием, фехтованием, самбо. Впрочем, высоких результатов, дающих пропуск в большой спорт, нигде не добилась.

Закончив школу с отличием, поступила в Московский государственный университет. Защитила диссертацию.

Родители к тому времени уже несколько лет жили в Израиле. Поддавшись уговорам родственников, я тоже решилась на эмиграцию.

Получила гражданство. Как все израильтянки прошла военную службу. Это открыло возможность возвратиться в науку. Но моя российская диссертация не вполне соответствовала местным требованиям. Надо было её доработать и защитить заново.

Да, только всё это время я должна была на что-то жить. Родители сами едва сводили концы с концами и не могли себе позволить содержать взрослую дочь.

Так что с наукой пришлось расстаться, я устроилась в консалтинговую фирму. Занималась внедрением систем управления качеством на предприятиях.

Однажды я участвовала в проекте по оптимизации бизнеспроцессов на верфи, принадлежащей мистеру Спенсеру. Местные руководители меня приметили и оценили. По окончании контракта они предложили мне остаться и возглавить направление глубоководных погружений для туристов.

Сейчас этот проект вышел на финишную прямую.

Нынешнее погружение для меня не поощрение и не отпуск за счёт компании. На этом этапе моя задача оценить уровень сервиса, выявить тонкие места. В общем, последняя шлифовка перед выходом на рынок услуг.

— Ну и как, есть замечания?

— Да, я думаю надо оптимизировать погрузку пассажиров на борт. Сделать нечто вроде рукава для посадки пассажиров из терминала аэропорта на борт самолёта, — она посмотрела на Германа.

Тот покраснел и спросил:

— Это было так заметно?

Она не ответила, а просто продолжила свой рассказ:

— Это экстраординарное приключение, эмоции должны быть сильными, но не за гранью допустимого. Прыжок с парашютом, вот с чем можно это сравнить. Усилием воли преодолеть свой страх. И в результате стать немного другим. Более решительным, более уверенным в себе.

— Вот Вы, Герман, победив инстинкт самосохранения, ощущтили себя иным? А ведь Вы прошли нечто вроде обряда посвящения или инициации.

— Что касается обрядов инициации, — вмешался в разговор Араб, — я мог бы прочитать вам целый курс лекций на эту интереснейшую тему. Но в нашем случае, готов согласиться с доктором Рибор. Впрочем, это только первый этап инициации. Есть и другие, через которые должен пройти герой, а последний — смерть и возрождение. Увы мистер Герман, от своего старого «Я» нельзя избавиться иначе. Оно должно умереть. Конечно, я говорю в метафорическом смысле. Хотя, древние люди искренне верили в реальность и смерти и возрождения. Эта вера придавала им, например, шаманам, мистические способности. Нынешние ритуальные обряды стали жалким отзвуком древних мистерий.

Голос его постепенно

затихал, и конец фразы прозвучал чуть слышно, как будто говорил сам с собой:

— Кто знает, может человечеству ещё предстоит постичь их, возродить на благо людей. Например, для раскрытия не реализуемых способностей, или лечения некоторых болезней и даже коррекции личности.

Герману показалось, что последняя фраза предназначалась непосредственно ему. И он отреагировал:

— Что Вы имели ввиду, говоря об изменении личности?

— Вы слыхали про шаманскую болезнь?

Герман отрицательно помотал головой. Другие члены экипажа тоже были заинтригованы.

Глава 18 Шаманизм

— Известно ли вам, друзья мои, откуда берутся шаманы?

— Предположим, эта должность передаётся по наследству?

— А вот и нет. Такое случается, конечно, но крайне редко. Зачастую, шаман сам выбирает себе преемника из числа мальчиков своего племени. Иногда ученика ему назначают старейшины. Однако, самый любопытный случай — это шаманская болезнь.

Пожалуй, прежде чем перейти к сути, мне следует сделать небольшое отступление. Шаман — это не должность и не титул, и уж тем более не способ заработать на хлеб с маслом. Шаман не берёт платы за свои услуги. Он охотится, рыбачит, пасёт скот так же, как все его сородичи.

Шаманизм — это призвание, способ служения общине.

Порой у члена племени возникает неосознанная тяга к такому служению. Её проявления очень похожи на симптомы психиатрических расстройств. Человек стремится к уединению, становится вялым и сонливым, теряет интерес к жизни, ему снятся пророческие или кошмарные сны. Иногда он слышит голоса, видит мистические галлюцинации, причиняет себе мелкие травмы и даже периодически теряет сознание. Обычно это происходит с юношами в пубертатный период, но иногда и с более взрослыми молодыми людьми.

Чем сильнее человек сопротивляется симптомам, тем более мучительными они становятся. Со временем потребность в изменении личности достигает такого градуса, что человек вынужден обратиться за помощью. К кому? Естественно к шаману.

Шаманы умеют распознавать шаманскую харизму и прекрасно отличают её от психических расстройств или симуляций.

Лечение одно — пройти шаманскую инициацию.

Вот тут-то и начинается самое интересное. Будь то в Австралии, Америке, Африке или в Сибири, ритуалы отличаются лишь в деталях. В основе своей все они неизменно включают переживания уединения, смерти, расчленения, очищения и воскрешения. Во время инициации как бы умирает «прежний человек» и воскресает обновлённая и укреплённая личность — «сверхчеловек» архаического общества.

С некоторыми вариациями в разных частях света, обряд происходит примерно так. Больной в течении нескольких дней проходит теоретическую подготовку под руководством шамана. Он изучает легенды, эпос, ритуалы племени. Потом переходят к практическим упражнениям — уединение, голодание, медитации, общение с духами. На заключительном этапе посвящаемого оставляют одного, например, в тайге. И он, иногда несколько дней, ждёт, когда придёт чудовище — медведь или другое мистическое существо. Это существо убивает его, разрывает тело неофита на части, пожирает или разбрасывает плоть, а душа уносится в небо.