Похищая жизни.
Шрифт:
Тут же спросила саму себя, а зачем мне все это надо? Я ведь вроде как в недалеком будущем собираюсь сделать из Девина козла отпущения, подставив перед Советом. И тем не менее отпустить его не было сил. Приходилось признать, меня, словно магнитом, тянуло к нему, а как говаривал один известный писатель: "Единственный способ избавиться от искушения -- это поддаться ему". Святая истина!
Дочь Абигейл жила в центре города, в старинном особняке, окна которого с одной стороны выходили на Трианскую площадь, с другой -- на Севентин-стрит, большую улицу, наводненную разномастными экипажами и толпами прохожих,
– - Миссис Илис вас сейчас примет, -- присев в реверансе, доложила молоденькая курносая служанка и проводила нас в уютный салон.
В камине потрескивал огонь, на кресле, свернувшись клубочком, урчал черный кот (только бы не вздумал спрыгнуть и перебежать мне дорогу, и так последнее время все наперекосяк), настенные часы размеренно тикали, создавая атмосферу покоя.
– - Девин! Вот так сюрприз!
– - Ослепительно улыбаясь, в комнату влетела миниатюрная разрумяненная шатенка и бросилась Уистлеру на шею.
– - Надеюсь, приятный?
– - весело откликнулся напарник.
– - Еще какой!
– - Венда с нескрываемым обожанием смотрела на его сиятельство, будто ни много ни мало сам Господь Бог осчастливил ее своим присутствием.
Я недовольно скривилась. Что за трогательная встреча двух незабвенных друзей! А может, не только друзей?..
Отлипнув от Уистлера, молодая женщина наконец-то заметила мою скромную персону и сконфуженно отступила, вспомнив, наконец, о приличиях.
– - Прошу простить меня за несдержанность, мистер Уистлер, -- краснея еще больше, пробормотала она. А потом, наплевав на церемонии, снова расцвела в счастливой улыбке.
– - Но я действительно ужасно рада тебя видеть! В последний раз мы встречались, наверное, лет этак пять назад.
– - Если не больше, -- подхватил мой напарник и снова сжал подругу детства в объятиях.
Затем, представив нас друг другу, принялся расспрашивать Венду о семье, супруге, детях. Надо же какой внимательный! Так и будет вспоминать всех до седьмого колена? Мне ничего не оставалось, как наливаться чаем и поглощать один за другим воздушные эклеры, к которым с детства питала слабость и к которым сладкая парочка, поглощенная болтовней, даже не притронулась. Что ж, мне больше достанется! Да и, если уж хозяйкой не соблюдается этикет, то мне сам бог велел наплевать на условности и немного расслабиться: вместо одного угощения или максимум двух запросто могу справиться со всеми. Жаль только, не предложили наливочки. По-видимому, в графинчике под стеклом -- вишневая.
Отправив в рот очередную кремовую вкусняшку, любопытства ради принялась глазеть на бесчисленные портреты родственников хозяйки, расставленные над камином и на маленьких круглых столиках, накрытых ажурными салфетками. Методично жуя и не теряя бдительности, в пол уха вслушиваясь в щебетание Венды, скользнула по семейным изображениям равнодушным взглядом и чуть не подпрыгнула на месте. С глянцевой поверхности небольшой овальной миниатюры на меня смотрела пожилая, приятной наружности женщина, одетая в скромное платье с воротником-стойкой. На белоснежной кружевной манишке отчетливо выделялся
– - Миссис Илис, -- я вернулась к воркующим голубкам, -- это ваша покойная мать, баронесса Абигейл Свон?
Женщина взяла в руки изящную миниатюру:
– - Да, это последний мамин портрет. Он ей особенно нравился.
– - Можно взглянуть?
– - Девин забрал изображение и с сосредоточенным видом принялся его изучать.
Поймав взгляд напарника, победоносно улыбнулась. Кажется, мы на верном пути, ведь в подтверждение нашей теории прибавился еще один факт.
Оттягивать разговор о главной цели нашего визита больше не имело смысла, поэтому Наблюдатель осторожно начал:
– - Венда, ты, наверное, слышала о Похитителе жизней?
– - Так Браза прозвали газетчики и горожане.
– - Все только об этом и говорят, -- кивнула женщина, нервно теребя свой атласный манжет.
– - Настоящий кошмар! Я боюсь отпускать детей на улицу даже с няней и каждый день с замиранием сердца жду возвращение мужа. По слухам этот сумасшедший безжалостно расправляется со своими жертвами, и никому неизвестно, по какому принципу он их отбирает.
Я нахмурилась. И без того скверная история начала обрастать опасными домыслами, грозящими посеять в столице панику. Представляю, как "обрадуются" Блейк с Советом.
– - Миссис Илис, мы не сможем его остановить, если вы нам не поможете, -- вступила я в диалог, заранее предполагая реакцию хозяйки.
И она не заставила себя ждать.
– - Что вы имеете в виду?
– - удивленно распахнула глаза женщина.
Я пихнула Уистлера в бок, чтобы не тянул резину, а поскорее переходил к делу, и тот с тяжелым вздохом проронил:
– - Появились сведения, что преступник каким-то образом был связан с твоей матерью. И...
– - Поколебавшись с секунду, напарник все-таки "выродил": -- Нам нужно эксгумировать ее останки.
Венда тихонько охнула. Чашка выпала из дрогнувших рук, со звоном ударившись о паркет. На юбке хозяйки обозначились темные пятна, но она даже не заметила этой маленькой неприятности. Сидела, бледная и неестественно прямая, словно аршин проглотила, и не знала, что ответить.
Сделав над собой усилие, еле слышно промолвила:
– - Вы, должно быть, шутите.
– - Ничуть, -- поспешила заверить я.
– - Но!
– - Хозяйка порывисто вскочила, отошла в сторону. Не оборачиваясь к нам, заломив руки, воскликнула: -- То, о чем вы просите, невозможно! Такой позор! И вообще!
– - резко развернувшись, на выдохе зачастила: -- Какое отношение имеет моя бедная мать к этому маньяку?! Я не позволю потревожить ее прах, -- тихо, но от этого не менее решительно закончила миссис Илис и холодно на нас посмотрела.
Уистлер приблизился к ней, попытался успокоить и продолжить увещевания, но не успел и рта раскрыть, как напоролся на твердый отказ:
– - Нет, Девин, что бы ты ни говорил, мое слово останется неизменным. Я не дам осквернить ее память!
– - четко, с расстановкой произнесла Венда и скрестила руки на груди, словно такой позой хотела подчеркнуть, что разговор окончен и возвращаться к нему бесполезно.
– - Можно ведь пойти и другим путем, добиться разрешения у Совета, -- попыталась я вразумить строптивицу, пустив в ход угрозы.