Похищение Эми
Шрифт:
— Звонить Гарольду?
— Наверное, да, Люцифер. Не думаю, что этот парень знает что-нибудь полезное, но он, бл*ть, сдал наших дочерей.
Разрезая медицинскими ножницами его брюки, быстро раздеваю его ниже пояса. Маленький хрен снова начинает завывать, когда я достаю провода для прикуривания.
Выдергивая кляп из его рта, я говорю:
— Скажи мне все, что ты говорил, маленький таракан.
— Ничего! Я ничего не говорил!
— Ты сказал им, где они прятались! — кричу я ему
Зажав концами провода каждое его яичко, наблюдаю, как все его тело скручивается, и он издает оглушительный крик. Когда я сдергиваю зажимы, то вижу, что под ними появились черные ожоги, и чувствую запах горящей плоти.
Мужчина снова долго кричит, а затем я достаю бутылку медицинского спирта.
— Вот, нужно убедиться, что сюда не попадет инфекция.
— О боже, нет! — говорит он, когда я поливаю им его открытые раны.
Вскоре после этого его глаза закатываются.
После того, как я выливаю ему на голову ведро с водой, он быстро приходит в сознание.
— Ты жирный ублюдок! Ты сказал им, где они прятались.
— Я... я...
— Заткнись, мать твою! Ты видел кого-нибудь из тех, кто вошел?
Кивнув головой, он подробно рассказывает о тех, кого видел в школе. А когда он говорит о человеке с почти белыми волосами, я едва не отрезаю ему палец, от которого уже отрезал до этого кусок.
Проклятье, я знал, что в этом будет замешан Иван.
Приставив свой пистолет к голове директора, даю ему шанс произнести последнюю молитву. Нажав на курок, я не очень рад, что оставил Ивана в живых.
Тело этого человека передо мной – только первое из множества, которые пополнят мой список убийств, прежде чем доберусь до Ивана.
Я собираюсь разорвать его на части, отделить конечности от гребаного тела.
Глава 20
Эбигейл пропала...
Пропала.
Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я была в школе и с тех пор, как Джонатан привез меня домой, но это было очень давно. Так давно.
— Ты что-нибудь слышал? — спрашиваю я Джонатана, отчаянно жаждущая каких-либо новостей, когда он входит в гостиную из кухни.
Его глаза опускаются на мои судорожно сцепленные руки, а затем медленно возвращаются к моему лицу.
Нахмурившись, он качает головой.
— Еще нет, но они работают над этим.
Он располагает свое большое тело на диване и достает телефон.
У меня сильнейшее желание закричать. Взять что-нибудь и, бл*ть, сломать.
Вместо этого я вышагиваю перед телевизором. Теперь, когда шок прошел, и моя голова прояснилась, я чувствую,
Мне нужно сделать что-нибудь. Мне нужно вернуть Эбигейл. Я просто не могу сидеть здесь и ждать, пока все произойдет само по себе.
Моя маленькая девочка у Ивана, и я хочу, нахрен, убить его.
Проходит еще десять минут. Я хожу и хожу, пока не звонит телефон Джонатана. Повернувшись к нему, я внимательно наблюдаю, как он отвечает.
— Да? — говорит он в телефон.
Хотела бы я услышать все, что говорят на другом конце провода.
Он ворчит.
И ворчит еще немного.
Что за гребаный неандерталец!
— Хорошо, — наконец говорит он.
Еще одно ворчание, и он вешает трубку.
Я смотрю на него. Кажется, он совершенно этого не замечает.
— Ну? — восклицаю я и нетерпеливо хлопаю себя по бедру. — Есть новости?
Он удивленно переводит на меня глаза.
— Еще нет.
Я поднимаю руки вверх. Я так расстроена, что сейчас разрыдаюсь.
Выйдя из гостиной, ухожу на кухню подальше от Джонатана, чтобы не бросить в него что-нибудь.
Почему Иван забрал Эбигейл? Почему? Единственная причина, которую я могу предположить – для того, чтобы добраться до меня... Но зачем тратить на это столько усилий?
Я перестаю ходить и прислоняюсь к кухонной стойке. Думаю.
Когда что-нибудь, что делал Иван в отношении меня, имело смысл? Он чертовски одержим мной и болен.
Он мог бы забрать дочь Люцифера, мог бы использовать ее в качестве разменной монеты, но нет, он забрал Эбигейл. Почему?
Потому что он знает, я сделаю все, чтобы вернуть ее.
Я могу просто сидеть здесь и ждать, пока мужчины справятся с этим. Я доверяю Эндрю, но знаю Ивана. И зная, что с ним Эбигейл, незащищенная...
Бл*ть. Мне нужно с ним связаться. Мне нужен телефон.
Не думаю, что Джонатан просто даст мне свой, если я попрошу об этом.
Поворачиваясь кругом, я оглядываю кухню в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать для убеждения Джонатана позволить мне воспользоваться его телефоном.
Выпивка? Нет, это займет слишком много времени.
Нож? Нет, слишком грязно...
Скалка? Недостаточно тяжелая.
Я беру чугунную сковороду, взвешиваю ее в руке, а затем смахиваю тарелки со стола.
Они падают на пол.
— Эми? У тебя все нормально? — кричит Джонатан, и я слышу его тяжелые шаги, когда он бежит на кухню, чтобы проверить меня.
Когда он появляется в дверном проеме, я делаю глубокий вдох и замахиваюсь сковородой ему в голову. Соединившись с его виском, она вибрирует в моей руке.
Джонатан просто смотрит на меня широко раскрытыми в замешательстве глазами.