Похищение Зеленой Хризантемы
Шрифт:
— Хм, ну надо же! — как-то нервно хихикнул хозяин дома. — Оказывается, дядя Тараканиан дома.
Лель с напряжением смотрел на её руки, его больше интересовало другое:
— Вы выломали решётку?
— Ну да. Мне пришлось, — смутилась Тея. — А что, нельзя было?
— Эм… Думаю, можно, — задумчиво протянул герцог, покосившись на Анемона.
— Можно, — подтвердил тот и обратился к домоуправше: — Вы имели честь познакомиться с магистром Тараканианом, моим дальним родственником, проживающим в этом доме. Я вам о нём говорил. Полагаю, это он столь немилостиво поприветствовал
— Но учитель! — взволновано воскликнул молчавший до этого Торми и подёргал того за рукав. — Это ведь не повлияет на наши планы?!
— Нет, — улыбнулся Анемон мальчику. — Какая, в сущности, разница. Госпожа Мазахака, не желаете ли составить нам компанию? — обратился он к ней. — Это будут небольшие семейные посиделки.
Тея, нацепив на себя маску благовоспитанности, учтиво согласилась, собираясь одним глазком взглянуть на то, что он имел в виду.
Торми утянул учителя вперёд, горя нетерпением поскорее добраться до места события. Девушка почувствовала бы себя счастливей, если бы её оставили одну, медленно брести следом, приводя в порядок мысли и внешний вид. К большому облегчению, хозяин дома не спросил, каким таким образом она смогла спуститься из окна, потому как домоправительницам это вроде как не положено. Зато Лель….
— И как это Вы умудрились спуститься с такой высоты? — поинтересовался злокозненный герцог, шагая рядом.
«Не вашего ума дело!» — мысленно послала она юношу с его вопросом, мечтая о том дне, когда сможет сбросить личину Мазахаки и высказать ему всё, что накипело. Но пока она должна вести себя благоразумно, насколько это по силам, и в меру любезно.
— Никогда бы не подумала, что Вы склонны обо мне беспокоиться. Спуск действительно дался тяжело, но, как видите, всё закончилось благополучно.
— Я-то вижу, но… выломанная решётка и связанная, должен заметить, весьма искусно «верёвка»…
— Что Вы хотите этим сказать? — прервала она его — неизвестно до чего он так договорится.
«Ещё бы мешок до кучи приплёл!» — презрительно подумала она и запнулась за попавший под ногу корень. Падая, девушка вцепилась в шедшего рядом герцога. «Мешок! Мешок-то всё ещё там!»
— Уважаемая, — прошипел Лель, видимо, с большим трудом устояв на ногах, — не могли бы Вы в следующий раз вести себя посдержанней. Будь Вы посимпатичней, я бы ещё подумал…
Тея нервно оглянулась на особняк, возвышающийся на фоне звёздного неба — они уже успели далеко углубиться в благоухающий цветами сад, наполненный таинственными звуками ночи. «Если будет на то воля Лулона, мешок подождёт до утра».
В кустах мелькнул белый хвост… Или ей померещилось?
— Чего Вы там бормочите? Идёмте, нас уже все ждут, — поторопил Лель.
Полянка, обнаруженная за следующим кустом, живописно говорила о намечавшемся здесь знатном пире. Две большие плетёные корзины хранили в своём лоне фрукты, бутерброды и кучу сладостей. В золочёном ведёрке с водой охлаждалось вино. Над костром поджаривалась на решётке рыбка. Вкусные запахи рассеивались по округе, и Тея поняла, что ужасно проголодалась.
Розмари
Тея всё никак не могла понять, какую роль ей на себя взять на ночных посиделках — то ли нежданной гостьи, то ли гостеприимной хозяйки, то ли расторопной прислуги, поскольку присутствующие вели себя как кому в голову взбредёт, совершенно не соблюдая принятых правил поведения, соответствующих их статусу. Один герцог не забывал о своём происхождении и требовал к себе особого внимания, с презрением поглядывая на Анемона, пьющего вино на брудершафт с Лили Мирабилис. Только Тея было собралась присоединиться к Торми и Лайн, с видом голодных стервятников кружащихся вокруг костра с аппетитно скворчащей рыбкой, как оказалась взята в оборот его светлостью в качестве личной обслуживающей единицы.
— Милейшая, подайте мне бутерброд… да нет же, с ветчиной!.. И поменьше зелени, я Вам не травоядное. Ох, духи, Вы так медлительны. И не трясите волосами над едой. Когда Вы их в последний раз мыли? В них штукатурка, если Вам невдомёк. Вина мне! Нет, не из этой бутылки, она початая. Откройте новую. И охлаждённое я сегодня не хочу. НЕ В ЭТОТ БОКАЛ! Вы что не видите, что он грязный? Ах да, у Вас же разбиты очки. Анемон, почему ты её не уволишь? Я бы давно распрощался с такой прислугой.
От злости у Теи тряслись руки и сводило судорогой лицо от услужливой улыбки. В этот момент она по-настоящему ненавидела герцога. И чтобы хоть как-то отвлечься и в порыве бесконтрольной ярости не задушить гостя работодателя, она со злорадством представила, как снова входит в потайную комнатку и находит в гробу Леля Миено с белой лилией на груди. Тяпнув по такому поводу винца, Тея прислушалась к звукам, изливающимся из ситары в руках… кажется, Лулу Мирабилис.
— Милейшая, плесни-ка мне ещё вина…
«Собственноручно закопаю!»
В дальнем конце сада что-то взорвалось, и в ночное небо взвился столб дыма.
— Запахло жареным, — констатировал Торми, даже не взглянув на поднимающийся над зелеными кущами дым. — Кажется, рыбка сготовилась!
Дальнейшие события для Теи потонули в лёгком тумане, где собственные эмоции воспринимались отдалённо, а чужие голоса казались плохо различимыми. Она выполняла требования герцога с отстранённой решимостью, но не так качественно, как тому бы хотелось. Когда же она, наконец, пролила вино на его рукав, окрасив белоснежные кружева тёмно-красным, Лель не обратил на это никакого внимания, произнося тост за свою матушку, чьей настоечкой, переданной в подарок Анемону, они и угощались. Тея не преминула присоединиться, чувствуя, как размякло и согрелось тело от возлияний, и поддержала тост, осушив бокал до дна.