Похититель секретов (сборник)
Шрифт:
Инспектор очень серьезен, даже суров.
– Нарушение этого закона карается большим штрафом и даже тюремным заключением. Надеюсь, коллега, у нас не будет недоразумений!
Гуго Вернер внимательно следит за моей реакцией. И настороженно ждет ответа. Что ж, пожалуйста! Я расплываюсь в широкой идиотской улыбке.
– Ой, вы тоже инженер космических технологий?! Какое совпадение! Я очень рад, коллега!
– До свидания, – сухо говорит полицейский и отпускает мою руку.
Похоже, отношения между нами начинают портиться. Ума не приложу – отчего?
В
Первое решение было ожидаемым с вероятностью пятьдесят процентов. Вероятность второго и третьего приближалась к нулю, потому что они невозможны при живом резиденте… Такие решения могут быть приняты, только если хозяин местной разведточки убит: застрелен, отравлен или сожжен из огнемета коварным противником. Поэтому они прогремели громом с ясного неба, взбудоражили всю резидентуру и породили массу слухов, которые, впрочем, не отличались разнообразием: старого резидента снимают, а Сергеева ставят на его место!
Пока я еще шел по коридорам, со мной здоровались в два раза чаще обычного, Ивлев на ходу доложил текущую оперативную обстановку, секретарша Лидия Михайловна улыбнулась самой лучезарной улыбкой, а Фальшин, выдавая под расписку зашифрованные моим личным кодом инструкции, мрачно буркнул:
– Между прочим, Вена не самое лучшее и спокойное место в мире… Только со стороны здесь сытно, богато и весело. Знаете поговорку: в чужих руках одна штука всегда толще…
– Конечно, знаю, Николай Петрович. Но при чем здесь та самая штука? Что вы имеете в виду?
Он ничего не ответил, только глянул зверем и заперся в своем кабинете. Потом вызвал Ивлева и орал так, что было слышно даже сквозь двойную дверь: «Вы даже план составить толком не умеете – вот вам результат! Думаете, это мне недоверие? Это вам недоверие! Всему нашему коллективу недоверие!»
Я тем временем расшифровал полученный документ.
«Сов. секретно. Тов. Сергееву. Центр возлагает на вас руководство операцией „Л“. Для ее успешного проведения вам придается группа нелегальной разведки. Контакт с ее руководителем должен произойтизавтра в 13 часов в Альпийском зале ресторана «Августин», первый столик от входа справа, у окна. Пароль: „Это поздний завтрак или ранний обед?“ Отзыв: „Нет, это русские привычки“. Для сведения информируем, что передача нелегальной группы в ваше подчинение произведена по инициативе руководителя группы».
Последнюю фразу я перечитал четыре раза. С одной стороны, она кое-что проясняла: придание мне основных сил предстоящей операции автоматически влекло и назначение меня ее командиром. С кадровыми перестановками Центра это не имело ничего общего: все решила инициатива таинственного руководителя нелегальной группы. Но почему, черт побери, он выбрал меня?! И почему в отзыве упоминаются русские привычки? Это совершенно нетипично!
Глава 5
Нелегальная сеть
Холодно. Пока я кружил по городу: пешая прогулка – такси – автобус – пеший переход –
Ресторану «Августин» больше ста лет. Сводчатый коридор ведет к черной дубовой, обитой железом двери, в каменном полу – зарешеченный люк, через который виден муляж сидящего за столом человека с гусиным пером в руке.
По легенде, это незадачливый посетитель, у которого не хватило денег. Должника посадили в подвал, но он не унывал, а написал веселую песенку: «Ах, мой милый Августин, Августин, Августин…» – которой и расплатился за обед. Песня с успехом полетела по Европе, якобы обогатив и хозяина ресторана, и автора.
В реальной жизни такая идиллия вряд ли возможна: творцы обычно всегда оказываются внакладе. Скорей всего, обогатился только ресторатор. Я склоняюсь над люком и бросаю монетку, целясь в стоящую на столе шляпу. Не попал – мой евро добавился к сотням засыпавших стол желтых и серебристых кружков.
Без трех минут час. Я еще немного полюбовался на богатого поэта-песенника и вошел внутрь. Заведение только открылось, и наплыва посетителей не наблюдается: в Европе так рано не едят. Что ж, тем легче будет узнать моего контактера.
В Альпийском зале развешаны гобелены с видами живописных горных перевалов и оленьи головы с развесистыми рогами. Сказать, что здесь немноголюдно, все равно что ничего не сказать: в зале находится один-единственный человек. Он сидит за первым столом справа, у окна, и увлеченно читает меню. Падающий с улицы свет не позволяет сразу рассмотреть его, но что-то в облике интуитивно кажется знакомым.
– Что это – поздний завтрак или ранний обед? – спрашиваю я, садясь напротив, причем между первыми и последними словами парольной фразы тон мой меняется, ибо я понимаю то, чего не мог понять со вчерашнего дня. ПОЧЕМУ ОН ВЫБРАЛ МЕНЯ. И странноватый отзыв безошибочно становится на место, как вщелкнутый в обойму патрон.
– Нет, это русские привычки, – отвечает Курт Дивервассер, с улыбкой поднимая голову. – Вопреки теории, случайности и совпадения в жизни все же встречаются. Я много раз в этом убеждался!
– В моем распоряжении пять человек, и они справятся с задачей, – глаза Курта Дивервассера напоминают бело-синий скальный лед высокогорных районов Кавказского хребта, в котором так трудно пробивать скважины для зарядов взрывчатки.
– Трое имеют большой опыт боевых операций, у двоих… Словом, они тоже бывали в переделках…
– Криминал? – в подобных ситуациях я стараюсь избегать морализаторства, но «Керк Дуглас» уловил неодобрение в голосе.
– Мы пятнадцать лет не получали заданий, и тринадцать – жалованья! Чтобы люди не разбежались, надо было их чем-то занимать… Тем, что дает заработок. Что бы вы предложили? – с таким лицом настоящий Спартак, выставив широкий меч, атаковал противника.
Но мы-то союзники, и я плавно ухожу с линии атаки, уворачиваясь от острой холодной стали:
– Вы молодец, Курт, что сумели сохранить группу. Искренне восхищен вами! А это ваше вознаграждение…