Похитительница стихий
Шрифт:
— Нет. Он нас нашёл в цирковой труппе. Мама не говорила ему, что является сбежавшей императрицей. Об этом известно только тому кругу лиц, что сидят перед тобой, Марианна… и рассказал эту информацию им я сам, потому что уверен, что сокрытие моей тайны выгодно им самим в первую очередь.
— Выгодно? — Усмехнулся Ричмор. — А я думал, ты нам доверяешь.
— Выгодно, — припечатал мой жених, зарабатывая в моих глазах ещё больше уважения.
Меня переполняла гордость за Риза… то есть Ризвана.
«Абзац! Я — невеста принца!!»
Долго
Ухватиться за неё получилось не сразу.
Мужчины уже возобновили беседу по захвату посоха, когда я выдала:
— Отец знает. Не могу доказать свои слова, но я убеждена в этом! Никакой дар «невесты» не сподвиг бы этого ублюдка взять её в жёны, заранее зная, что у неё есть ребёнок! Я не говорю уже о категоричном запрете на домашнее насилие. Мой отец — чудовище! Вы все знаете это. С чего же решили, что он вдруг занялся меценатством?!
Мужчины смутились, бросая друг на друга озадаченные взгляды.
… и беседа продолжилась более оживлённо! И на повышенных тонах.
— А я говорил!
— Да нет…
— И это при всём при том, что Ланон изъял врождённый дар у Риза! Откуда он знал, что Риз — энер?! Разве ментально-эмоциональные таланты присуще не только лишь членам царского рода?!
— Да нет! Энер — это вампир… эмоционально подпитывающийся.
— Конечно! Но то, что этот дар присущ только членам…
— Прекратите балаган! — Грохнул кулаком Ричмор, и в каюте Волана воцарилась идеальная тишина. — Не это сейчас главное. Марианна говорит верное дело. И подтверждением этому служит категорическая позиция Д’Анса в вопросе дипломатических переговоров с дагалами. Ланон давно склоняет совет на уничтожении завесы, которую мы воздвигли со своей стороны.
Волан не встревал в дискуссию офицеров и знати Куина. Жених задумчиво скользил взглядом по кружевному вырезу моего платья и мягко улыбался своим мыслям.
Когда Волан резко поднял взгляд, ловя меня на горяченьком, к щекам прилила кровь. Риз подмигнул, и я смутилась ещё больше.
«Его совсем не беспокоит осведомлённость моего отца?! Почему?»
Тихо поднявшись с места, ёлки-палки, принц дагал извинился.
— Прошу прощения, поговорим о Ланоне чуть позже. До моря чудовищ, как и самой завесы, меньше двух суток, а герцогиня Д’Анса ещё ни разу не распечатала смерть. Ей следует хорошенько выспаться… идём, Мара. Я тебя провожу.
Как по команде, мужчины подскочили со своих мест, учтиво кланяясь.
Не привыкшая пока к таким условностям, решила обойтись без ответного реверанса, всего лишь уважительно кивнула и последовала на выход.
— Неплохо держишься, — похвалил меня Риз…ван, с видимым удовольствием, в галантном жесте, касаясь моей голой спины. — И я… тоже.
Прикусив губу, чтобы не улыбнуться, едва слышно фыркнула.
— А тебе-то что? Ты с пелёнок впитывал дворцовые правила.
— Я говорил не о
От внезапности закружилась голова.
Вцепившись обеими руками в крепкие мужские плечи, зажмурила глаза, так как воздушная подушка, созданная Ризом прямо над водной поверхностью, подбросила нас вверх.
— Всё, — хрипло уведомил Волан, когда стихия поставила нас на палубу «Зари», — выдыхай.
«Как сказать…» — дыша через раз, старательно изображала невозмутимость хотя бы для членов своей команды, перед которыми их вечно лютую Мару уже третий раз носит на руках какой-то лощеный франт.
Изображать безразличие перед Воланом — бессмысленно. Тут даже из кожи вон вылезай, а тот пожар, что Риз будит во мне одним своим прикосновением, никак скрыть не выйдет!
— Красивое платье, — медленно протянул Волан, едва мы вошли в мою каюту.
Я хотела с энером распрощаться ещё у порога личных покоев, но Волан не позволил, мягко проталкивая меня внутрь.
Щеколда едва слышно клацнула под натиском стихии Риза.
— Что ты…
Волан наступал, и я, резко позабыв, что ничего такого, о чём бы я в тайне не мечтала уже не меньше недели, быть не может, раскатала губу, замирая, как кролик перед удавом.
Подойдя вплотную, дагал усмехнулся, протянул руку и тыльной стороной пальцев провёл по моей щеке, плавно спускаясь к шее. Когда Риз перешёл на плечо, скользнул по голой лопатке, а вторую руку устроил на моём бедре, от грохота собственного сердца я практически оглохла.
Поцелуй в висок чуть меня не убил.
«Нет! Хочу нормально!!! Живо поцелуй меня, гад!»
Когда ягодиц касались уже две ладони, характерно разминая излюбленные мужчинами полушария, я охнула, вскидывая голову вверх и натыкаясь на горящий взгляд.
Я знала, что от аппетитного запаха пищи слюна вырабатывается рефлекторно, но чтобы на мужчину?! На такой страстный взгляд?!
Чем больше я пыталась понять себя, тем темнее становился цвет радужки Волана.
«Почему он меня не целует?! Я… я, что ли, сама должна на него набрасываться!?»
Залипнув на его губах, с наслаждением представила, как он меня целует.
Риз прорычал что-то и набросился на меня с голодным поцелуем.
У вас когда-нибудь немели пальцы на ногах от поцелуя?! У меня — никогда! Никогда до этой минуты.
Покачнувшись, приготовилась стечь мокрой лужицей под ноги до одури красивого энера, но всего лишь упала на спину… не на холодный пол, а на кровать.
— Как…
«… мы так быстро переместились?» — договорить не вышло. Когда твой рот настойчиво изучают — что-то сказать вообще проблема.
Прийти в себя помог треск… треск кружев.
Выставив руки вперёд, уперлась ладошками в торс Волана.
Не помогло.
Пришлось переходить к плану «Б», пока моё платье окончательно не изорвали на лоскуты.