Похождения Нила Кручинина
Шрифт:
Паршин вспомнил про портсигар и протянул его сыщику. Взяли по папиросе. Клюшкин чиркнул спичкой.
— Ну-с? — произнёс он, пуская дым.
Паршин пожал плечами.
— Имеете какое-либо желание? — вежливо осведомился сыщик. — Может, купить что-либо требуется?
— Папирос нельзя ли? — сказал Паршин.
— Отчего же-с…
Паршин сделал несколько шагов и вдруг приблизил губы к уху Клюшкина:
— Окончательно?
Сыщик сделал только движение пальцами, но по этому сдержанному жесту Паршин понял, что все кончено — посадка будет прочной. И
— Позвольте оказать слово, Дормидонт Савельевич? — тихонько произнёс Паршин.
— Отчего же-с… Только не здесь. Удобней будет в переулочке-с.
Идя рядом, как двое знакомых, они свернули в переулок. Зашли в подворотню. Паршин заговорил смелее:
— При мне деньги, Дормидонт Савельевич.
Сыщик неопределённо крякнул.
— Тысяч до пяти наберётся, — продолжал Паршин. — Так я бы не отказался пожертвовать их… на благотворительные цели.
— Что же, благое дело, благое… — неопределённо проговорил Клюшкин и раздавил волосатыми пальцами окурок.
Паршин испытующе глядел на Клюшкина.
— Мне бы только на дорогу рублей двести, а остальное…
Сыщик глянул на него исподлобья.
— Благое дело, но… поверьте слову, Иван Петрович, не могу-с…
— Ежели мало, Дормидонт Савельевич, зайдём ко мне, столько же ещё наберём и вещи кое-какие…
— Про вещи знаю, про все знаю-с, да, верьте слову, не в моей воле. Кабы денёк назад — другое бы дело. А теперь обязан вас представить по начальству-с.
Паршин напряжённо думал. Если Клюшкин знает о вещах, значит приведёт полицию и к нему домой, значит Фелица лишится всего.
— Вот что, Дормидонт Савельевич, я пред вами отслужу, а вы помогите.
— Чем могу-с…
— Признали вы меня в точности?
Сыщик усмехнулся.
— Мы с вами, Иван Петрович, единожды уже встречались.
— Вот именно — единожды, — подтвердил Паршин. — Но картонки моей в сыскном нету. Это я наверное знаю.
— И что же-с?
— От вас зависит — признать меня за Паршина или… за кого иного.
— Это верно-с, — подумав, сказал Клюшкин. — А за кого бы к примеру? — Он прищурился на Паршина, словно действительно пытался узнать его.
Паршин молча протянул ему паспорт на имя Жука. Сыщик заглянул в него.
— Такой не проходил… Так-с… Значит, желательно по первой судимости?
— И ещё хотел бы я, чтобы одна женщина не пострадала невинно.
— Это Фелица Станиславовна невинно страдает? — усмехнулся Клюшкин. — Умный вы человек, Иван Петрович, а, видать, за порядком в доме следить не можете. Ежели угодно знать, Фелица Станиславовна без вашего ведома с варшавскими мастерами немало «дел» провела. Есть у неё один такой фактик…
Лицо Паршина так налилось кровью, что Клюшкин невольно протянул к нему руку: уж не хватил бы удар. Но Паршин только прислонился спиной к дому и несколько времени стоял, вперив невидящий взгляд в дом на противоположной
— Не может быть… — через силу, словно ему сдавили горло, прохрипел он.
— Верьте-с. Нам доподлинно известно-с. Кстати говоря, фактик тот и вам хорошо известный.
— Кто?
Это было сказано так, что будь на месте Клюшкина человек послабее, наверно бы струсил. Но старый сыщик только усмехнулся.
— Всему своё время-с, — сказал он.
— Только и прошу: скажите — кто? — повторил Паршин.
— Разве для вас только-с? — делая вид, будто колеблется, протянул Клюшкин.
Тогда Паршин сунул руку в карман, где лежали деньги.
— На благотворительность, говорите? — спросил Клюшкин и доверительным током, понизив голос: — Только уж под слово-с, служебная тайна-с. С Грабовским она… того-с.
— Так чего ж не берете? — по-прежнему начиная хрипеть, зло спросил Паршин.
— Имеются причины-с, значит… — лукаво произнёс Клюшкин. — Она дама стоящая, а у нас небось тоже люди-с… не чурбаны бесчувственные-с…
Паршин снял шапку и отёр вспотевший лоб. Потом решительным движением достал из кармана пачку кредиток и протянул сыщику.
— А меня не можете?
— Верьте слову, не в моей власти-с, — сказал Клюшкин, пряча деньги. — А насчёт Жука постараюсь.
— Так зайдём за папиросами? — спросил Паршин, желая показать, что с этим делом покончено.
Они купили папирос, зашли к Бландову, где Паршин взял масла, сыру, чайной колбасы.
— Вот булок бы… — произнёс он нерешительно.
— Сторожа спосылаем, — деловито ответил сыщик. — Берите извозчика, и поехали. — И, оправдываясь, добавил: — У меня насчёт мелочи — того-с…
Придя домой Фелица сразу заметила собранный Паршиным чемоданчик и забеспокоилась. Стала искать записку. Иван не мог уехать, не написав, даже если его вызвали по какому-нибудь очень экстренному делу.
О том, что Иван исчез навсегда, не было и мысли.
Очень удивил оставленный ключ, но потом она решила, что Иван его просто забыл. А может, отправился на «дело»? В таких случаях он с собой не брал ничего, кроме строго необходимого.
Мало-помалу она успокоилась и принялась готовить завтрак. Постепенно повседневные мысли заслонили нахлынувшее было беспокойство. В голове засело другое: правильно ли она сегодня поступила? Следовало ли нести к ювелиру драгоценности?
Дело в том, что среди ценностей, принесённых последний раз Иваном, ей приглянулись две безделки из старинного бирюзового гарнитура. Она несколько раз примеряла их перед зеркалом, и чем больше глядела на своё отражение, украшенное большими голубыми каменьями, тем более властно влекли её к себе камни. Она сама удивилась тому, что именно эти камни ей так понравились. Через её руки прошло немало дорогих вещей, а ведь эту бирюзу нельзя было даже назвать большой ценностью. Фелица понимала, что надеть эти безделушки всё равно нельзя: вещи старинной, заметной работы. Сначала нужно переделать оправу. Дело было за малым, и она отправилась к ювелиру.