Похождения светлой блудницы
Шрифт:
Они разворачиваются на Самотёке, покупают соку, вина…
Правда, конец? У Ника всё отлично! У него даже карьера. Глава «Партии инвалидов с детства». Наконец-то, Роман свободен, здоров, любим умной женщиной! Сон… Будто он у ГУМа. От Тверской – какие-то колонны. Так бывает на параде. Но не танки, а коляски. Огромный вал. Гремят булыжником. Уронили церковь, прут на Красную площадь! Армия инвалидов! Впереди – Ник – тук-тук: «За мной, канальи!»
Роман улыбается:
– Что это гремит?
Квартира Лизы окнами во двор.
– Машины. Со стороны Садового Кольца…
Маня,
Ах, как страшно мне, мамаша,
что я жулика люблю…
Риэлтерская история
Да, квартиру продаёт, да, покупает другую (маленькую). А «сдача» в пятнадцать тысяч долларов – прибавка к зарплате! Верный план у Манюни! Так её звал муж Костя (он женился на мулатке и уехал в Денвер, штат Колорадо).
– Тебя убьют, – не одобряет план родной брат Сёма.
Двоюродные Ирина и Натка дуэтом:
– Обманут! Деньги отберут!
У тёти Люды гипертония, но и она:
– Ни денег, ни жилплощади не будет!
– Квартиры дала советская власть, а эти и два метра не дадут, – напоминает дядя Толя.
– Убить могут, – не унимается Сёма.
– Убить не убьют, а покалечат, – авторитетное мнение его супруги-юриста.
Ладно, тётя с дядей, но эти довольно молодые…
– Взяла бы на квартиру студентку, – рекомендует тётя Люда.
– …или студента, – хихикает Натка (у кого что болит…)
Бурная реакция на Манин план! Ей нелегко, душа «тургеневской» девушки. Эту архаику ликвидирует. Никаких уз и никакой любви! Путь нелёгок, но другого нет.
Утром она правит компьютерный набор Егора Дондуратова. Сынок владельца фирмы только из Англии, русский побоку.
– Маня, «кирпич»! – даёт флэшку редактор Зоя.
«Художественные шедевры», когда-то государственное издательство, где они работают, куплено с потрохами, с ними, с редакторами, фирмой «Полиграфыч и компания». Лавина, бурный поток далеко не шедевров: «Убийцы, звери и оборотни», «Психопаты двадцатого века». Популярная литература, цикл «Профессии»: киллер, дилер, проститутка, маклер, крупье, риэлтор.
– Какая серия?
– «Звери», вроде, – Зоя – переводчик Рабле, ныне – старший «правило» «Полиграфыча»…
Они, «правилы», – кандидатки наук. И Маня. Диссертация на тему: «Говоры и наречия как элементы панславянского языка».
Вставляет флэшку в компьютер:
«…Один навёл: у него дед-сосед, типа, как пахан. У пенька такая хаза! Рядом метро, в центре. Мы, братки из Лихоборской группировки, типа, на фирме «Чёрный ход недвижимости» риэлтору (кликуха Косой) говорим: давай, в натуре, на бздюм [2] работать… Пасём мы эту хату…
2
Вместе (арго преступников).
…Дед, типа, догадался, что его хотят замочить. Выглядывает, как бы, во двор, а там
Попутно правит. «Перо» берёт в кавычки, так как тут оно – «нож». Убирает «как бы» и «типа»… Русский язык не убить. Ни английским, ни блатным, ни матерным. Но вдруг неприятно: тема этой графомании – её тема!
Отобедав (кофе и бутерброд) в неновой куртке верная ученица академика Переладова едет в агентство «Гусь плюс Русь интернетед».
Дом многоквартирный, но капитальный, бронированная дверь:
«АО ГРИ очень замкнутого типа с ограниченной ответственностью»
Маня храбро давит кнопку. На пороге дядька, будто ряженый: папаха каракулевая с алой лентой, униформа какого-то войска, шашка вдоль ноги. Не риэлтерская фирма – народный театр.
– Мне «Гусь…»
– Фамилия!
– Москвина.
Военный глядит в бумагу и докладывает в динамик:
– Пётр Валентинович! К вам! – А ей: – Туды!
«Туды» крутая лестница, облицованная, но не утратившая элементов подвальной. Вглубь каменного мешка. Именно там и находят трупы в детективах, которые она редактирует. «Уровень» данной конторы андеграундный. Бункер, имеющий, наверняка, чёрный ход. Открой какой-нибудь предприниматель тут камеру пыток, и о ней никто никогда не узнает. А ей тут выдадут и правильный документ на реальную квартиру, и пятнадцать тысяч долларов… Рекомендация владельца издательства. Бывший член ЦК ВЛКСМ. Переговорил при ней по телефону с главным менеджером «Гуся» Гусевым: ею «займётся» некто Простофильев. Наверное, это он – Пётр Валентинович?
И видит она в подземелье господина. Костюм официальный. Но не только щёки выбриты, но и голова. Если и он бывший член ЦК, то, наверное, из отдела спорта. Лицо открытое. «Открытое лицо, крупные глаза», – к этим чертам доверие, не к маленьким гляделкам, упрятанным подо лбом.
Комнат много и, будто в движении от одной стороны к другой. Чёрные столы, кресла, пол. Стены и потолки белые. Освещение хитрое, источник упрятан. Итог труда и дизайнеров, и маляров, и плотников… Какой-то европейский, непонятный вертеп. Окон нет. На мониторах двор, парковка, дверь, военный…
Молодой энергичный двуполый коллектив курит, бегая с телефонами:
– Однушка?
– Двушка?
– Трёшка?
Их энергия давит на волю клиентки.
– Чай, кофе?
Готова ответить, как Вини Пух: «И то и другое».
В бумаге чёрным по белому: «Договор о предоставлении посреднических услуг по купле-продаже…»
Выбирается из недр. Подтаяло. Ботинки промокли. В метро на летящей темноте видит лицо риэлтора.
Её коллегу Татьяну Петровну уволили. Она, имея высшее образование, моет полы, но в мало авторитетной литературе ищет информацию, которая её вернёт к нормальной работе. В какой-то «Народной психологии» примета: «Тот, кто не глядит прямо, а норовит нырнуть взглядом в бок, жулик». Глаза сотрудника фирмы «Гусь-Русь-интернетед» и мелькают так, диагонально.