Поиграй со мной
Шрифт:
– Значит, это вы, - Максим не мог скрыть разочарования.
– Это вы прилетели со звезд?
– Я не летаю, звезд не знаю, - пропел чертенок, приседая и старательно выковыривая из земли какой-то корень.
– Летает только Змей Горыныч. Он тоже большой. Его намедни распылили на атомы... Еще летает Птица. Она добрая.
– А кто ты тогда?
– Не знаю, не знаю, - запрыгал чертенок. Максим даже не заметил, как этот проказник успел привязать ему к ноге какую-то мочалу-бодягу.
– Я в лесу родился, прыгать научился. Я должен проказничать и развлекать гостей. Ты любишь проказничать?
–
– Значит, у тебя программа неправильная, - весело заключил чертенок. Неизвестная величина съела уравнение, а интеграл выплюнул. Понял, нет?
Максим решил не обращать внимания на болтовню чертенка. Они пошли рядышком и вскоре вышли к лесному озеру.
Небольшое, чистое, с песчаным дном, оно дремало в полуденном зное. Становилось жарко. Мальчик расстегнул комбинезон, переключил терморегулятор на охлаждение. Делал это, а сам все поглядывал на противоположный берег озера. Там, среди густой зелени с вездесущим фиолетовым отливом, стоял замок. Очень красивый замок, сложенный из белых и розовых блоков. За главной башней виднелись еще три, разной высоты, а на резных воротах - огромный замок.
– Хочешь посмотреть?
– поинтересовался чертенок. Глаза его хитро поблескивали.
– Пошли-побежали!
Вдруг чертенок расхохотался. Глядя себе под копытца, он повторял:
– Ой, не могу. Ой, умора.
На влажном песке кто-то наспех нарисовал три человеческих профиля. Максим сразу узнал Гарибальди, его смешную бородку. А это, конечно, Карлсон. Ишь - щеки надул. Третье лицо показалось незнакомым.
"Это же я", - опешил Максим и, быстро стерев рисунки подошвой ботинка, взглянул на чертенка.
– Твоя работа?
– Что ты, что ты, нет, нет, нет, - снова затараторил тот, старательно подметая хвостом место, где были шаржи.
– Я не обучен. У меня нет такой программы. Не веришь? Не веришь - посмотри.
Чертенок залез рукой в голову, прямо в черную шерсть, и достал оттуда какую-то пластинку.
– Фокусник ты, - сердито проворчал Максим. Оставив последние сомнения, он подошел к воротам замка, решительно постучал кулаком. Получилось громко и гулко. Мальчик немного подождал, постучал снова. В ответ - ни звука. Казалось, неизвестные обитатели замка притаились и только осторожно выглядывают из бойниц на башнях.
Чертенок хихикнул.
– Не впустят, - заверил он.
– Меня, видишь, тоже не впускают.
– Кто же там живет?
– Не знаю, ничего не знаю, - заскулил хвостатый собеседник.
– Ты испортишь меня своими вопросами. Пойдем лучше проказничать.
– Мне пора домой, - покачал головой мальчик. Ему вдруг стало грустно и очень одиноко. Пришельцы так и не объявились, а на станции ждет или хорошенькая взбучка, или вихрелет, чтобы отправить его на материк.
– У меня тоже дела, я побежал. Я, значит, буду им сейчас вот этих тварей бросать, лягушки по-вашему. За лайку - раз, через ограду - два. Не хочешь со мной? Пока, значит.
Он исчез, будто сквозь землю провалился. Максим, опустив голову, побрел к невидимой стене купола, спрятанной за деревьями. Только теперь он почувствовал, как устал за день. Блуждания по лесу, такие земные черти и лешие, неизвестность
Будто прощаясь с мальчиком, вблизи и вдали опять зазвучали гортанные голоса, серебром рассыпался чей-то смех.
"ПРИХОДИ ЗАВТРА..."
– Еще раз, пожалуйста. Повторите встречу с чертом.
Стереоэкран вспыхнул вновь. Чертенок опять заковылял навстречу Максиму. Ученые внимательно наблюдали, как разворачивается это удивительное знакомство. Кто-то закурил, и академик Соболев недовольно поморщился. На экране появилось озеро, голубые кувшинки, четкие рисунки на влажном песке.
– Да, - вздохнул Тимофей Леонидович.
– Пришельцы умеют устраиваться.
– И рисуют неплохо, - улыбнулся Сините Фукэ, один из трех представителей совета Мира, прилетевших еще утром.
– Нет, товарищи, это все крайне несерьезно, - известный космобиолог Кравцов подхватился с кресла, нервно закружил по кают-компании "Надежды".
– Это просто смешно. Это какой-то детский сад. Представители высшей цивилизации избирают для контакта мальчишку. Пусть самого золотого, самого умного, но мальчишку, - поймите меня правильно, товарищи. Затем эти нелепые "подарки", дьяволиада с чертенком, изъясняющимся на чистейшем русском, карикатуры. Это не контакт, а игра в прятки. Детский сад...
– Коллега!
– Соболев смотрел на Кравцова удивленно и осуждающе.
– Вы забыли о мыслях. Эмоции потом. Вы говорите - детский сад. Тут все зависит от точки зрения. Согласен, странностей многовато. Но если со стороны поглядеть на нас, то поведение взрослых людей тоже может показаться несерьезным и странным. Я знаю, например, что буквально каждый из участников зимовки уже пробовал войти в Купол. Заметьте, без всяких там приглашений. Вы даже на вездеходах ломились туда в гости. И весьма назойливо. А что мы сделали с "подарками"? Прежде всего сломали один из них. Не ради истины, а любопытства ради... И вот еще что, Тимофей Леонидович, мне кажется, вы поспешили объявить свое решение об отправке Лаврова-младшего. Ведь никого из взрослых в Купол, увы, почему-то не впускают.
Начальник станции развел руками.
– Вы здесь за главного, Иван Захарович. Решайте. Я, честно говоря, побоялся оставить мальчика. Уж очень это необычное дело - пришельцы.
– Да, да, - задумался Соболев.
– Я тоже тревожусь о Максиме. Был бы малейший намек на опасность - Совет немедленно прервал бы контакт. Но поводов для опасений пока нет. Случай с доктором - не что иное, как недоразумение. Поэтому прекращать разговор со звездными братьями, пусть даже по-настоящему еще и не начавшийся, очень не хочется. И все же, друзья мои...
Академик пристально взглянул на Лаврова-старшего.
– А что думает отец? Как нам лучше поступить?
Егор Иванович провел рукой по лицу, будто хотел снять с него липкую паутину тревоги.
– Дело вот еще в чем, - было видно, что отцу Максима не очень хочется говорить.
– Мы все решаем за Максима и забываем существенную деталь весной ему исполнилось двенадцать. Мой сын получил все три Приобщения и место жительства волен выбирать сам. Заходить в Купол мы, конечно, можем ему запретить. Но, поймите, Максим ведь сын ученого...