Поиграй со мной
Шрифт:
— Да, мой милый ангел, — кричит она в ответ, не сводя с нас глаз. — Я иду!
Ее улыбка не дрогнула, когда она пронзила нас взглядом, постукивая красным ногтем по дверному косяку. Вся жизнь проносится перед глазами, когда я обдумываю все способы, которыми Картер причинит мне боль, будет медленно пытать меня, даже не убивая, просто чтобы иметь возможность проделать все это снова.
— Мы еще как собираемся обсудить это, — наконец говорит она просто, будто это не последний момент, когда у меня есть все конечности, и с этими словами она разворачивается
* * *
— Итак, все кончено.
— Кончено.
Дженни берет меня за руку и тащит в лифт.
— Потому что Кара сказала, что не расскажет.
Я киваю, нажимая на двадцать первый этаж.
— Так и было.
— Потому что она думает, что это было разово.
— Так и думает.
Дженни дрыгает ногой.
— Так что нам не стоит испытывать судьбу.
Я провожаю Дженни до ее двери.
— Определенно нет.
Ее рука дрожит, когда она вставляет ключ в замок, и когда она, наконец, открывает дверь, она смотрит на меня.
— Так мы договорились? Мы — все?
— Все, — шепчу я, наклоняясь к ней.
— Совсем все, — бормочет она, вздергивая подбородок.
Я вытягиваю шею.
— Все, как доеденный ужин.
Ее дыхание касается моих губ, теплое и сладкое.
— Воткни в меня вилку, с меня хватит.
Дженни с глухим стуком ударяется спиной о стену, когда мы врезаемся в нее, дверь за мной захлопывается. Я скидываю обувь, сбрасываю пальто и, не дожидаясь, пока Дженни снимет каблуки, срываю с нее платье и поднимаю ее к себе, обвивая ее ноги вокруг своей талии.
— Не все, — рычу я ей в шею, пока мы крадемся по коридору. — Ни хрена не все.
* * *
— Я думаю, мы сломали Адама.
— Мы определенно сломали Адама.
Дженни протягивает мне тарелку с холодной пиццей.
— С ним все будет в порядке?
Я проглатываю целый кусочек, прежде чем ответить, ведь мне нужно время подумать.
— Честно говоря, я не уверен. — Я пытался поговорить с ним на улице, но он продолжал закрывать уши руками и петь: «я не слушаю, я не слушаю». Он был изрядно пьян. Я мог бы притвориться, что это был плод его воображения.
Когда я заканчиваю, я ставлю тарелку на прикроватный столик и зеваю.
— Ты уходишь? — Дженни берет мою руку в свою, играясь моими пальцами. — Ты не мог бы остаться еще ненадолго? Мы могли бы пообниматься.
На моем лице медленно расплывается улыбка.
— Пообниматься?
Она пожимает плечом.
— Если хочешь.
— Если я захочу или если ты захочешь?
— Ты. — Она хихикает, отбрасывая мою руку, когда я тянусь к ее талии.
Я подползаю к ней.
— Знаешь, ты превращаешься в огромного плюшевого мишку. Кто бы мог подумать?
— Нет.
— Признай это, Дженни. — Я опрокидываю ее на спину, оседлав ее бедра, когда нависаю над ней. — Ты любишь обниматься. Тебе нравится обниматься со мной.
— Нет.
— Давай, Дженни. — Я толкаю ее носом в подбородок. — Признай это.
— Никогда.
Во второй раз за сегодняшний день мои пальцы
Смеясь, я прижимаю ее к себе.
— Не могу поверить, что я когда-то так боялся тебя.
— Да, очевидно, мне нужно снова запугать тебя. — Дженни прижимается ко мне, кончики моих пальцев обводят ее лопатки, танцуют вниз по позвоночнику, к задней части талии. — Могу я тебе кое-что сказать, Гаррет?
— Конечно.
— Я не так-то легко завожу друзей. Мне трудно доверять людям. Я научилась мириться с тем, что мой круг общения невелик, но ты… ты сделал все лучше. — Ее сонные голубые глаза смотрят на меня снизу вверх, показывая мне уязвимость, которая скрывается за ними. — Я думаю, ты мой лучший друг. — Она опускает взгляд на мою грудь, ее щеки пылают. — Мне было бы действительно больно потерять тебя.
Взяв ее за подбородок, я заставляю ее посмотреть в мои глаза. Не знаю, что случилось, что дружба стала для нее такой сложной и недостижимой, что ее доверие стало такой ценностью, но она действительно очень сильно боится, что я просто уйду, что она все это потеряет.
Не потому ли она отказывается видеть то, что прямо перед ней, то, что у нас могло бы быть? Потому что она предпочитает дружить со мной, чем вообще ничего?
Я не могу обещать ей вечность, не тогда, когда не знаю, что ждет нас завтра, не тогда, когда она не готова идти по дороге, которая приведет нас от друзей с привилегиями к чему-то большему. Но я могу пообещать ей одну вещь.
— Лучшие друзья не теряют друг друга, Дженни. Я буду рядом, всегда. Обещаю.
ГЛАВА 21
— Черт, как же хорошо я выгляжу. — Картер вертится, рассматривая себя в зеркало. Он теребит лацканы своего сшитого на заказ пиджака. — Я бы сам себя трахнул.
Он передает телефон Эммету, прежде чем прижать ладонь к зеркалу в пол, выпячивает задницу и оглядывается на нас через плечо.
— Сфоткай. Собираюсь отправить Олли. Дам ей знать, что ее ждет сегодня вечером.
Эммет подталкивает табурет к Картеру.
— Подними ногу. — Он кивает головой, делая снимки. — Да, хорошо. Олли это понравится.
Адам скрещивает руки на груди, наблюдая за мини-фотосессией.
— Черт, эти брюки действительно хороши. — Он показывает на задницу Картера в его бордовом костюме. — Не похоже, что ты сможешь их растянуть, Картер. Я впечатлен.
Картер вытягивает руки и приседает, подпрыгивая.
— Это все стреч-ткань. Они фантастические. Попробуй.
Мы пробуем, все мы. Для ясности: мы — это вся наша команда. Все двадцать пять из нас стоят, полностью в дизайнерских костюмах, сшитые специально для спортсменов с мускулистой нижней частью тела, к низу брюки сужаются. Нас приглашают на массу различных маркетинговых и коммерческих съемок, но думаю, что, возможно, это — мое любимое. Я выгляжу потрясающе.