Поиски в пути

Койфман Александр Абрамович

Потом пришлось вместе с Пьером идти в церковь. Он у меня, как и Франсуа, практикующий католик, не хочет пропускать воскресную мессу. Я вроде еврейка, но ради Пьера хожу иногда в его церковь. А после обеда к нам заглянули соседи, больше часа провели в беседах о видах на урожай, о демпинговой политике крупных фирм, сбивающих цены на вино. Да еще и латиноамериканцы пытаются пробиться на французский рынок со своим дерьмовым вином. Ну очень интересно для меня, но приходится все это выслушивать, поддакивая иногда. Потом занялась подготовкой к ужину. А после ужина, когда вымыта и прибрана посуда, время принадлежит исключительно мне. Не выдержала, снова раскрыла дневник. Записи стали значительно более развернутыми.

31.08.08,

воскресенье. Тель-Авив.

Вчера после завтрака предложила Игорю переселиться ко мне. Предложила спокойно, а он только ответил: «Как?»

– Поедем к тебе в кибуц, заберем твои вещи.

Он недоуменно смотрит на меня.

– Что, ты не можешь? У тебя там кто-то есть?

– Нет никого, но это…

– Что, «это»? Тебе это неудобно?

– У меня там много хлама. И я привык там работать.

– Работать? Над чем ты работаешь? Ты же в армии.

– Я пытаюсь продолжать рисовать. Обычно, когда возвращался с базы, рисовал… Пытался рисовать.

– Нет проблем. Будешь здесь пытаться. Поехали. Все, собирайся.

Я сидела в машине, пока Игорь объяснялся в какой-то конторе – не хотела смущать его. Но в его домик, похожий на каменный сарай, зашла – было любопытно. Что сказать? Обычный мужской беспорядок. Одежда, вместо того, чтобы висеть в шкафу, разбросана там и тут, в холодильнике только несколько банок пива, велосипед в прихожей, вместо того, чтобы быть в сарайчике, то есть в помещении с отдельным входом в том же домике. Я туда сунулась вместе с Игорем, когда он пошел забрать несколько своих набросков. Его работы? Это меня очень заинтересовало. Я не художник, но в школе рисовала тайком и во время учебы в Питере интересовалась всеми аспектами культуры Франции, в том числе и художественной культурой. А когда писала свою пьесу, нарисовала средневековые костюмы всех героев. Рисовала в карандаше и акварелью. В Израиле это очень помогло мне, когда начала делать эскизы одежды.

Увидела пачку бумажных листов на столике и такую же на отдельном ящике. Картин или хотя бы этюдов в рамках не обнаружила – Игорь сказал, что это дорого. Да и не заслуживают его попытки рамок. Подняла верхний лист из пачки на столе. А с него на меня глядит девушка или женщина. Выполнено в карандаше, но прорисовано основательно. Вгляделась и обомлела – ведь это я! На следующем листе опять я, идущая к воде. Взглянула на Игоря. Он засмущался, мол, это он малевал после встречи на пляже. Хотел отобрать у меня. Но я отвела его руку, вглядываюсь во второй рисунок. Честно говорю, никто меня не рисовал раньше. Здесь я, полуобернувшись, иду к воде. Да, волосы мои, бюст мой, вон он, торчит. Помню, я специально тогда так шла к воде. И улыбка… Я так улыбалась? Не помню. Положила лист в пачку – незачем смущать Игоря. Он взял всю пачку, вторую не стал брать. Отнес в машину. Потом собирал краски, карандаши, другие принадлежности. Но это я уже не видела, вышла из сарая.

Все вещи занес в квартиру ко мне, но не знал, куда положить. Пришлось мне продумать все. Рисовать предложила в салоне, на столе. Там из окна, если раскрыть занавеси, свет хорошо падает. А для причиндалов указала ящик в его спальне. Пообедали, немного поговорили. Потом я вывела его прогуляться. Самой немного смешно, будто собачонку вывела. На как иначе это назвать – он еще сам ничего не предлагает, приходится все за него решать. Потом ужин, а спать я Игоря отправила в его спальню, хотя он, вероятно, ожидал другого. Специально так сделала, хотя очень хотелось его обнять. В воскресенье разбудила пораньше, накормила и отправила на базу.

20.07.18. Лимере.

Прочитала и задумалась. Диктаторски тогда поступала, все решала за Игоря. А как иначе? Все-таки я была лет на пятнадцать старше его, и куда опытнее во всех делах. Странно, что он уже тогда не возмутился моим деспотизмом. Но я же не думала, что у нас будут длительные отношения, считала, что это просто невозможно, да и ни к чему. Потом вспомнила о карандашных набросках, вернее, второй можно было назвать этюдом. Тогда я тоже решила, что это довольно полно завершенный этюд? Как он схватил то мгновение, ведь

я сразу же отвернулась, когда поняла, что на меня уже смотрят. И он перенес на лист мой взгляд. Для меня разработать в ателье эскиз – была работа, порой тяжелая. А тут такое мгновенное решение трудной задачи. Тогда я в первый раз подумала, что можно привлечь Игоря к работе в моем ателье. Уверена, деньги ему бы не помешали. Конечно, я могла давать ему необходимые небольшие деньги без всякой работы, но как бы он посмотрел на это? Впрочем, до практических шагов мы дошли позднее.

Глава 3

25.07.18. Лимере.

Несколько дней было не до дневника. Ездила в Париж, навела порядок в своей квартире, оплатила счета, купила и установила в кабинете комп. Франсуа работал с текстами по старинке, всегда писал любимой авторучкой, никогда не использовал компьютер. И я в девяностых не умела с ним обращаться. Походила по магазинам, ведь в нашей дыре, в Амбуазе, да и в Туре, ничего толкового для дамы средних лет не найти. Средних лет… Но это правда, ведь мне уже сорок пять… Кое-что к осеннему сезону нашла, но куда я буду выходить в новых нарядах? Только сегодня вернулась в Лимере и вечером открыла свой дневник. Проглядела несколько записей – совсем неинтересно. Просто пролистала весь сентябрь 2008 года. Но на следующей записи остановилась.

04.10.08, суббота. Тель-Авив.

Серьезно поговорили с Игорем. В субботы он теперь упорно занимается рисованием, до красок дело так и не дошло. Но сегодня он жаловался, что свет плохой, за столом неудобно работать, да и мешает, наверное, мне беспорядок, который он вносит в салоне. Пришлось ответить, что не очень мешает, так как я дома не работаю, но ему нужно бы для работы более хорошее помещение. И сделала «деловое», как я сказала, предложение. У нас имеются сложные заказы, которые трудно выполнить. Трудно, потому что заказчицы очень требовательные. Хотят за свои деньги, очень даже неплохие, получить что-то особенное, такое, которое не найдешь даже в самых модных магазинах Тель-Авива. А я разрываюсь между управлением ателье и эскизами. Если бы он взялся за проектирование эскизов, я освободилась бы частично для финансовых дел. Игорь смотрел на меня с недоумением, пытался отказаться, но я пообещала предоставить ему взамен помещение посвободнее для его творчества. И он вынужден был согласиться. Помещение у меня уже присмотрено – рядом с ателье закрылся маленький магазинчик, просто лавочка старичка, торговавшего «антиквариатом», как он называл свое старье. За аренду просили немного, я вполне могла бы списать аренду на затраты ателье. С завтрашнего дня всерьез займусь арендой.

25.07.18. Лимере.

Легко теперь сказать, что уговорила. Но ведь пришлось ему тогда объяснять всю технологию поиска идей для создания оригинальных моделей. Журналов мод в ателье достаточно, но они – прошлое, а нужно создавать будущее. Наши заказчики – жены богатых предпринимателей и дамы местного света (и особенно полусвета, если их можно так назвать) хотят иметь наряды «затмевающие» то, что показывается в Париже и Риме, но в то же время такие, которые можно надеть. Ничего «затмевающего» мы по определению не могли произвести, где уж нам, но старались. Ведь на заказах серенькой публики не проживешь, да и не заказывает такая публика ничего. Все покупает в универмагах или на распродажах коллекций прошлого сезона.

А в следующей записи упоминался результат.

14.10.08, вторник. Тель-Авив.

Кажется, начинает получаться. С помещением не было проблем. Я без Игоря перевезла все его причиндалы художника в новую мастерскую, как я теперь буду ее называть. Принесла туда же журналы мод – целую гору. Оформила его прием на работу на четверть ставки. Реально, на почасовую зарплату. И одиннадцатого октября он честно отработал свои первые в жизни восемь часов.

25.07.18. Лимере.