Пока подружка в коме

Коупленд Дуглас

Ближе к Западному Ванкуверу они проходят рядом с мостом Лайонс Гейт. На нем полно машин — в бинокль это хорошо видно. На склонах холмов видны пожары. Сизые столбы дыма напоминают скорее сжигаемые по осени кучи палых листьев, а не горящие дома.

Катер подходит к берегу и причаливает к маленькой частной пристани примерно в миле от торгового центра «Парк-Роял» — теперь объятого пламенем. На берегу их ждет «вольво» миссис Данфи. Все вместе они садятся в машину и углубляются в петлистые улочки Западного Ванкувера. То и дело на обочинах им попадаются машины с мертвыми водителями. На очередном

перекрестке они останавливаются рядом с микроавтобусом, за стеклами которого видны четыре детских лица — бледные, перепуганные насмерть. На углу Кросс-крик и Хайлэнд машину пытаются остановить двое мужчин, но миссис Данфи резко нажимает на газ, и «вольво» уносится вниз по склону, по направлению к дому. Им вдогонку раздается выстрел, заднее стекло разбивается вдребезги.

На Рэббит-лейн свет еще горит. Машин Лоис и Джорджа у дома нет. Карен сидит на полу перед пустым, показывающим «снег» телевизором, сидит, обхватив руками колени, и глаза ее где-то далеко-далеко. Ее бьет озноб. Кожа на ее руках напоминает цыплячью шкурку.

— Карен! Карен, дорогая…

Карен не отвечает. Ричард обнимает ее и хочет поднять, но тут Карен начинает говорить:

— Это случилось, — произносит она. — Оно. То самое, что я увидела тогда…

— Я понял.

— Еще тогда, давно, я так хотела убежать от этого…

— Карен, я знаю, но ты все-таки скажи мне. Творится что-то страшное — везде, по всему миру. И только ты знаешь, что это. Расскажи, пожалуйста.

Карен закрывает глаза и ничего не отвечает. Ричард почти кричит:

— Карен, ради Бога, я прошу тебя! Что происходит? Скажи же мне!

Карен отвечает:

— Мир уснет. Я — нет. Ты? Я не знаю.

— Кто тебе это сказал?

— Те голоса — сегодня я наконец смогла расслышать их. Не их. Его. Джареда. Или кого-то другого. Не знаю.

Ричард переносит ее на диван, укутывает одеялом и включает газовый камин. Он кладет голову Карен себе на колени, и она наконец успокаивается. Ричард собирается с мыслями.

— Слушай, Карен, скажи мне лучше вот что: в чем мы оказались замешаны? Почему именно мы? Вообще почему здесь и сейчас? И почему мы — ты, и я, и?…

— Ричард, ты забыл, что у меня мозги как в семнадцать лет? Думаешь, во всем этом так легко разобраться?

— Еще кто-нибудь выживет?

— Не знаю. Знаю наверняка только о тех, кто совсем рядом.

— Что мы должны делать? Как вести себя?

— Я же тебе сказала, что не знаю. Перестань мучить меня.

Ричард колотит ладонью по дивану:

— Эй, Джаред! Джаред, ты меня слышишь?

— Не пугай меня. Страшно, когда ты так лупишь. А главное — без толку. Джаред это или кто другой, все равно ему сейчас не до тебя. Он очень занят.

— А, ну да, конечно. Как же я сразу не догадался.

— Ричард, тоже мне, нашел время для сарказма.

— Теперь это называется иронией.

— Катись ты со своей иронией.

23. Сталь норка говядина музыка

Она дышит глубоко и спокойно; говядина в пластиковой упаковке приятно холодит ей щеки.

Больше всего повезет тем, кто уснет во сне, думает Лоис. Блаженство дремоты перейдет в вечное путешествие в страну снов, в рай, в страну холодных холмов под

безоблачным небом, где прошло ее детство.

Когда началось массовое засыпание, Лоис была в «Супер-Вэлью», универсаме «Парк-Рояла». Она целеустремленно шествовала посреди роскошно оформленных и роскошно освещенных гор роскошных продуктов, наслаждаясь восхищенными взглядами продавцов и посетителей магазина, узнававших ее после прошедшей накануне передачи.

— Вы такая мужественная, — сказала ей одна молодая женщина.

— Вы святая, — сказала другая.

Лоис покраснела от удовольствия.

Лоис первой заметила одну из уснувших навеки — молодую женщину, упавшую между грудами кочанов цветной капусты и брокколи. Лоис наклонилась, чтобы потрясти соню за плечо; волосы отлетели с ее лица, обнаружив безмятежную маску смерти.

Вызвали доктора и санитара из медпункта, но не успели они унести женщину куда-то во внутренние помещения магазина, как с другой стороны торгового зала вновь послышались крики — обнаружили еще одного мертвеца. Покупатели встревоженно загомонили.

— Очень странно, — заметила женщина, стоявшая в очереди перед Лоис. — Я в том смысле — пожалуйста, мешки для мусора, — что не каждый день встречаешь такое, и к тому же…

Лоис широко распахнула глаза. Кассирша, обслуживавшая их очередь, глубоко зевнула и в следующую секунду преспокойно заснула прямо за кассой.

— Эй, девушка!

Кассирша из соседней кассы окликнула подругу:

— Сюзан! Сюзан!

Затем она подняла взгляд и посмотрела в глаза Лоис.

— Нет, — постаралась убедить себя Лоис, — этого не может быть.

Стоявшая перед ней женщина перегнулась через стойку, нажала клавишу внутренней связи и срочно вызвала представителя дирекции к кассам. Тем временем еще один покупатель уснул на холодном полу отдела замороженных продуктов. Когда это известие разнеслось по магазину, началась легкая паника. Покупатели, побросав тележки, стали пробираться к выходу. По громкой связи было объявлено, что по техническим причинам магазин будет немедленно закрыт.

Лоис стала наблюдать, кто как ведет себя в такой ситуации. Вот один мужчина с сосредоточенным видом протолкнул тележку за линию контроля, воспользовавшись отсутствием охраны, и укатил ее на улицу, не заплатив. Лоис отошла от кассы и вместе с несколькими другими покупателями встала посередине одного из проходов, откуда было прекрасно видно, как разворачивается действие. Еще два человека упали на пол. Магазинный медпункт не мог вынести такой нагрузки. Откуда-то из-под потолка перепуганным, надтреснутым голосом завыла сирена, молчавшая со времен холодной войны.

У одного из прилавков Лоис заметила соседку — Элейн Бьюкенен. Та резво забрасывала в тележку упаковки со стейками и курятиной. Лоис подошла и окликнула ее:

— Элейн!

— А, это ты, Лоис. Если у тебя башка соображает, ты поступишь точно так же. Смотри, что творится. Неизвестно, чем вообще все обернется.

С усилием засунув здоровенную упаковку гамбургеров на нижнюю полку тележки, Элейн добавила:

— Вот так. А теперь пора сматываться отсюда. И тебе, кстати, то же советую.

— Элейн, но откуда ты знаешь, что все это — не частный случай в одном магазине?