Покинутая женщина

Робинс Дениз

Ивонна сняла свой промокший жакет, бросила его на пол и остановилась перед Стивеном. Она дрожала, ее лицо пылало, а глаза казались огромными. Затем Ивонна громко произнесла:

— Я не могу больше, Стивен.

Он недоверчиво посмотрел на нее и спросил тихим, почти угрожающим голосом:

— Что ты имеешь в виду?

Ивонна разглядывала Стивена. На нем были вельветовые брюки и пропахшая краской фуфайка для игры в поло, в которых она видела его много раз. Темные волосы растрепались.

Рыдание

рвалось из ее горла. Ивонна сделала шаг вперед и увидела, как на длинной, милой шее Стивена бьется пульс.

— Я не могу выйти за Форбса. Я все еще люблю… тебя.

Опять воцарилась мертвая тишина. Затем Стивен отступил на шаг назад и покачал головой.

— О, нет, моя дорогая, нет. Ты не можешь так поступать со мной.

— Как поступать, Стивен?

— Приходить сюда и говорить подобные вещи. Ты сумасшедшая. Да, я люблю сумасшедших, сам сумасшедший, но не до такой степени. Мне понадобилось так много времени, чтобы привыкнуть жить без тебя. Не собираешься же ты все начать сначала. Просто у тебя нервный срыв.

— Нет, — возразила Ивонна, задыхаясь. — Форбс был со мной днем, когда принесли… твою картину. Он не понял ее. Он ее возненавидел, и теперь я знаю, что не могу выйти за него.

— Почему же он возненавидел картину? — спросил Стивен с неожиданным любопытством.

Ивонна с пылающими щеками беспомощно развела руками.

— О, по многим причинам. Я не спрашивала его, но смогла все увидеть. Теперь могу смело сказать: он не знает той Ивонны. Не поймет ее.

Еще одно мгновение тишины. Стивен не сводил глаз с Ивонны, затем недоверчиво усмехнулся.

— Не говори мне, что у него не было времени обнаружить огонь подо льдом.

— О, как ты ужасен! — произнесла Ивонна низким, страстным голосом и сцепила руки за спиной, словно школьница, которую бранят.

— Хорошо. Согласен. Я всегда был ужасным. Но ты нашла настоящего джентльмена в твоем галантном майоре. Почему же ты приходишь сюда и говоришь, что не можешь выйти за него замуж? Он плохо занимается с тобой любовью?

— Стивен, — со стоном проговорила Ивонна, — не будь грубым. Я почти потеряла голову.

— Вот что я тебе скажу. Лучше оденься, отправляйся домой и приди в себя.

— Нет. Я же говорю тебе, что сегодня днем поняла: я не могу этого вынести.

— Послушай, Ивонна, — сказал Стивен, — твое заявление очень серьезно. Завтра у тебя свадьба. Ты хочешь сказать, что собираешься все испортить?

— Да, — прошептала она. Ее лицо излучало горячий, лихорадочный свет.

— Только потому, что парню не понравился твой портрет моей кисти, или потому что, его негативное отношение к картине свидетельствует о том, что он тебя не понимает?

Ивонна покачала головой.

—

Не только поэтому. Я… просто не думаю, что наш брак окажется удачным.

— Ты хочешь сказать, что тебе не понравится твой дебют в армии?

— О, не надо анализировать все именно так. Я сама себя не понимаю. Форбс очень внимателен ко мне, но я не могу без тебя. Стивен, это правда. Я хочу вернуться к своей старой жизни здесь…

Она обвела рукой мастерскую и слезы медленно покатились по ее щекам.

Стивен прижал ее к себе, целуя со старой, дикой страстью, проводя пальцами по ее волосам, как часто делал раньше, пока не почувствовал маленькие, гладкие косточки черепа. Ивонна вдруг ощутила слабость и повисла у него на руках.

— Позволь мне сесть, Стивен.

Он подвел ее к креслу и помог сесть, затем опустился рядом на колени и стал потирать ей пальцы, пытаясь немного согреть их.

— Бедняжка.

Слезы застыли у Ивонны на ресницах. В мастерской ужасно холодно, но она не чувствовала этого.

— Я не могу выйти за него, правда, Стивен?

— Нет, если ты его не любишь… Я думаю так.

Стивен склонил голову.

— И я так думаю, — прошептала Ивонна.

— Ты уверена, что это не простая реакция?

— Ты же знаешь, что это неправда.

— Тогда почему ты согласилась на помолвку с ним? Если ты любила меня, почему ушла?

— Ты знаешь ответы на все эти вопросы.

Стивен отпустил ее руки, встал и направился к столу, ища сигарету, но нашел только окурок. Он зажег его, вернулся и остановился, глядя на Ивонну.

— Будь я проклят, но я понимаю тебя.

Ивонна жалобно взглянула на него.

— Но ты понимаешь, понимаешь… а он нет. У нас нет ничего общего.

— Но ты знала это еще перед помолвкой.

— Я думала, все обойдется, — беспомощно отозвалась Ивонна.

— Я же говорил тебе, что так не бывает. В тебе очень много от художника.

— Все это неважно по сравнению с тем фактом, что я люблю тебя.

Резкие черты лица Стивена стали мягче. Он снял очки, положил их на столик, сел на подлокотник кресла, обнял Ивонну и прижал к себе.

— Чудесно после шестинедельного кошмара слышать от тебя подобные вещи. Но какой в этом смысл?

— Ты больше не любишь меня?

Стивен вскочил с подлокотника и крикнул:

— Маленькая дурочка… замолчи! Ты прекрасно знаешь, что я люблю тебя. Как ты думаешь, чем я тут занимаюсь? Наслаждаюсь самим собой? Да, я скажу тебе… я не делаю ничего, только рисую… Когда кончались занятия, я начинал рисовать и работал до тех пор, пока не отказывали глаза. Изводил себя… пытался забыть о тебе, покупающей приданое, чтобы выскочить за этого майора Джеффертона.