Покинутые небеса

де Линт Чарльз

– Что здесь происходит? – воскликнул Кристи.

Женщина окинула его рассеянным взглядом:

– Не вмешивайся, пока тебя не спросят, это упростит дело.

– Что вы себе позволяете?

Лили сдавленно откашлялась.

– Это… это они, – с трудом произнесла она.

– Мне это нравится, – заметила женщина. – Они. Звучит довольно неопределенно. – Она снова взглянула на Кристи. – Сядь-ка на свое место.

Лили испугалась, что Кристи станет возражать. Не успела она его предупредить, как мужчина у двери вытащил из кармана пистолет. Кристи ошеломленно посмотрел на оружие в его руке,

неуверенно шагнул назад, к креслу, с которого только что поднялся. Сел. Мужчина опустил пистолет дулом в пол.

– Так-то лучше, – кивнула женщина.

Теперь все ее внимание было обращено на Лили. Под ее тяжелым взглядом Лили ощутила себя маленьким зверьком, загипнотизированным безжалостной змеей.

– Лили, – произнесла женщина.

Лили не поняла, было ли это вопросом или утверждением, но на всякий случай кивнула.

– Мои сыновья жаловались мне, что ты старательно избегаешь с ними встречи. Это очень неприятно.

Ее сыновья? Лили достаточно насмотрелась на результаты пластических операций и могла поклясться, что женщина ни разу не была на операционном столе, но выглядела она скорее как младшая сестра мужчины, подпирающего дверь, чем как его мать.

– Они… они меня испугали, – неожиданно для себя ответила Лили.

– Так и должно было быть. Они – серьезные парни. И очень целеустремленные.

– Послушайте, – снова вмешался Кристи. – Если вы считаете, что…

Он умолк, как только дуло пистолета снова направили на него.

– Все закончится гораздо быстрее, если ты будешь делать то, что тебе говорят, – сказала женщина. – Сиди и держи язык за зубами. Ты все понял?

Кристи кивнул.

– Отлично. Теперь ты, Лили. Вытряхни содержимое своей сумки на стол.

Приказ прозвучал совершенно определенно, и Лили ничего не оставалось, как подчиниться. Дрожа от страха, она подняла сумку на стол, открыла ее и запустила руки внутрь.

– Не так! – резко остановила ее женщина.

Лили замерла и подняла голову.

– Мой сын чувствует себя неуютно, когда не видит твоих рук, – объяснила женщина. – Просто подними сумку и переверни ее над столом.

Лили выполнила то, что от нее требовали, и лишь слегка поморщилась, когда фотоаппарат с громким стуком ударился о дубовую столешницу. Следом вывалились коробочки с чистыми пленками, несколько светофильтров и мешочек с серебряными украшениями, подаренными Маргарет. К ним присоединились два запасных объектива и вспышка, при каждом ударе которых о столешницу Лили болезненно морщилась. Следом посыпались записная книжка, куда заносились сведения об отснятых кадрах и освещении, пара карандашей, маленькая черная жестянка с уже отснятыми пленками, кошелек и несколько визитных карточек – как ее собственных, так и других людей.

– Даю слово, я никогда не фотографировала ни вас, ни ваших сыновей, – сказала Лили, как только вытряхнула из сумки последний светофильтр и еще пару карточек.

Женщина посмотрела на нее как-то странно.

– Это дело не имеет никакого отношения к фотографиям.

– Но что еще я могла…

– Сядь.

Лили уронила сумку на стол и торопливо вернулась к своему стулу. Женщина шагнула вперед, взяла со стола маленькую черную жестяную банку.

– Ты видишь, как

это просто делается? – обратилась она к своему сыну.

Невозмутимое выражение лица мужчины не изменилось.

– И это все?!. – воскликнула Лили. Она понимала, что должна сохранять спокойствие, но не могла с собой справиться. – Все это ради старой жестянки, которую могли увезти на свалку, если бы я ее не подобрала?

Женщина подняла баночку на ладони к свету.

– Ты видишь в ней только это? – спросила она.

Лили почти успела кивнуть, когда старая, почерневшая жестянка… Слова женщины будто оказали на нее магическое воздействие, и помятая, поцарапанная баночка дрогнула на ее ладони. Ее контуры потеряли отчетливость и стали меняться на глазах… Теперь это был богато украшенный резьбой хрустальный кубок или вазочка на высокой ножке. Диковинный сосуд не просто отражал льющийся из окна свет. Он вбирал его в себя и одновременно передавал в зал. Но с большей силой. С большей интенсивностью и яркостью.

Кубок не был пустым. На дне его виднелось что-то цветное. Разглядев в хрустальном сосуде крошечную фигурку рыжеволосой девушки, от изумления Лили открыла рот и наклонилась вперед на своем стуле. Это была не просто статуэтка, фигурка казалась живой. Когда женщина-кукушка повернула кубок в руке, чтобы рассмотреть его получше, Лили могла поклясться, что рыжие волосы девушки шевельнулись.

– Что же ты туда засунула?

Напряженный взгляд женщины оторвался от хрустального кубка и уперся в лицо Лили.

– Н-ничего, – ответила та. – Я просто хранила в банке пленки, вот и все. Я никогда не видела этого… А что там? Она выглядит почти как живая.

– Возможно, так оно и есть, – сказала женщина-кукушка. – Я должна над этим подумать.

Она подняла со стола сумку Лили, бережно уложила в нее кубок и застегнула молнию.

– Если у тебя хватит ума, – произнесла она, снова обращаясь к Лили, – ты постараешься больше никогда не попадаться на нашем пути.

– Mais , Доминика…

Впервые за все время заговорил спутник женщины. Она обернулась к сыну, и ее голос зазвенел от еле сдерживаемого гнева. Несколько отрывистых фраз она произнесла по-французски.

– Ne vous permettez pas de me questionner. Si vous et vos frfres n’etiez pas de telles brutes, toute cette histoire serait terminee depuis longtemps – et de facon moins desolante.

Philippe serait encore vivant.

—Oui, Maman , – покорно ответил ее сын, опустив глаза.

Когда Доминика Куто снова повернулась к Лили, в ее глазах еще сверкали искорки ярости.

– Радуйся, что я решила взять это дело в свои руки, – сказала она.

Лили молча склонила голову.

– Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, – добавила Доминика.

Женщина повесила сумку Лили на плечо, и спустя мгновение и она, и ее сын покинули комнату.

– Я тоже, – очень тихо произнесла Лили и откинулась на спинку стула, дрожа от напряжения.

– Не хотел бы я снова пережить что-нибудь подобное, – заговорил Кристи немного погодя.