Поклонники змеи

Эмар Густав

– Я уже сказал вам, что я глубоко вас ненавижу, но между мной и вами существует неразрывная связь.

Мы братья, мы оби и оба носим священный знак Пурра! Мои обязанности ясны отсюда. Они заставляют меня пожертвовать всем, чтобы только освободить вас. Я освобождаю не Флореаля-Аполлона, не человека, который хотел меня убить и которого я ненавижу, нет, я спасаю оби, своего брата, царя Вуду, своего начальника, а когда вы станете свободны, я опять стану ненавидеть вас, поняли ли вы меня?

Наступило

молчание. Флореаль долго пристально рассматривал юношу, но лицо его выражало спокойствие и откровенность.

– Понял! – медленно отвечал он наконец.

– И что же вы решили?

– Я принимаю твое предложение!

Действительно, он не находил ничего подозрительного в поведении Марселена; долг оби повелевал юноше действовать именно таким образом. Да и с какой стати было бояться его, когда он мог просто предоставить узника своей участи?! Решительно Флореаль не видел здесь ничего подозрительного.

– Хорошо, – отвечал Марселен, – тогда за дело!

– Какие же средства ты рассчитываешь употребить?

– Самые простые средства – всегда самые наилучшие!

– Ну?

– Мы выйдем отсюда самым кратким путем, то есть через дверь.

– Как?

– Очень просто: когда тюремщик явится, чтобы выпустить меня, мы набросимся и свяжем его. А затем вы наденете его шляпу и платье, а я возьму его ключи, его мы оставим здесь.

– Этот план действительно очень прост, но здесь есть одно обстоятельство, которое ты, кажется, выпустил из виду.

– Какое? Я, напротив, кажется, все предвидел!

– А это, – проговорил негр, показывая на свои цепи, – разве, ты думаешь, легко убежать с ними?

– Так это-то вас затрудняет? Не беспокойтесь: у меня есть необходимые инструменты!

– Правда? – с радостью вскричал негр.

– А вот вы сами увидите сейчас!

С этими словами Марселен вытащил из-за пояса связку инструментов и немедленно освободил от цепей ноги заключенного.

– Вот и готово! – проговорил он.

– Ух! – с облегчением вскричал негр, делая усилие, чтобы выпрямиться.

– Но торопитесь, папа Вуду, – заметил с улыбкой Марселен, – у нас есть еще время. Предоставьте мне действовать.

– Что же еще?

– Остаются еще две цепи, но и их разбить легко.

– Так разбей же их скорее, несносный болтун!

– Тише, брат, тише, так нельзя делать!

– Почему же?

– Да потому, что если я вас освобожу от цепей, вы первым делом вскочите на ноги, не так ли?

– Конечно!

– А этого-то и не нужно делать; напротив, вам нужно остаться так, как вы есть, то есть с цепями на руках и на поясе.

– Изменник! – с гневом вскричал негр.

– Пожалуйста, без громких слов. Вы считаете тюремщика идиотом,

что ли, и думаете, что он войдет в камеру, увидя вас без цепей? Как бы не так, он поскорее захлопнет дверь и призовет стражу. А тогда вы погибнете и я с вами вместе.

– Это справедливо, я и не подумал об этом, извини меня, Марселен!

– Ба, я не обращаю внимания на пустые слова и сейчас освобожу вас от цепей, если вы обещаете мне сидеть спокойно.

– Итак, решено: когда тюремщик войдет сюда, мы набросимся на него, задушим, возьмем его платье и овладеем его ключами.

– Мы действительно овладеем его ключами, так как они необходимы для нас, но не будем душить его, так как это бесполезно и только заставит потерять нас драгоценное время. Да и чем бедняга провинился? Ведь он исполняет только свою обязанность.

– Но если он крикнет?

– А, тогда другое дело: вы будете тогда находиться в состоянии законной самообороны.

– Хорошо, пусть будет по-твоему! – нехотя отвечал негр.

– Что за глупая страсть у вас убивать людей!

– Я неправ, говорю тебе.

– Я должен вас предупредить, что при мне два пистолета и два кинжала.

– Зачем ты говоришь мне это, – спросил он, бросая на юношу подозрительный взгляд, – неужели ты боишься, что я убью тебя?

– Нисколько, товарищ, – насмешливо отвечал юноша, – я сообщаю вам об этом в ваших же интересах.

– Как так?

– Да так! Когда мы очутимся в городе, нам, может быть, придется пустить в дело оружие, чтобы спастись от преследователей.

– Ты еще раз прав!

– Я всегда прав.

– И ты дашь мне пистолет и кинжал?

– Нет, только кинжал!

– А почему не дашь пистолета?

Марселен бросил на него лукавый взгляд, так что Флореаль опустил глаза.

– Потому, – заметил Марселен, – что в темноте пуля легко может ошибиться, а я вовсе не желаю быть убитым вами.

– Что за мысль, Марселен, – проговорил негр с самым простодушным видом.

– Я знаю, что я неправ, но что прикажете делать; это сильнее меня: я ужасно боюсь недоразумений между нами. Потом вы знаете, пословица говорит: «Благоразумие – мать безопасности».

– Будь по-твоему!

– Однако довольно болтать: сейчас возвратится тюремщик. Давайте ваши руки!

Флореаль-Аполлон молча протянул руки. Марселен снял с них кандалы, а потом освободил его от поясной цепи. Флореаль оказался на свободе.

– Не шевелитесь! – проговорил Марселен.

– Будь спокоен! – отвечал негр и действительно не сделал ни одного резкого движения.

Прошло несколько минут молчания. Наконец вдали послышались шаги тюремщика. Флореаль-Аполлон против воли затрепетал.