Покорение горца
Шрифт:
– Ты распутный плут! – укорила она, но, несмотря на все усилия сохранить серьезный вид, и сама расплылась в улыбке.
– Распутный? – игриво переспросил повеса.
Его глаза обшарили тело Мэгги, и та вдруг остро осознала, что на ней нет ничего, кроме обернутого вокруг плеч красно-черного пледа. О небо, она стояла почти голой прямо перед Брейденом!
Беседа принимает опасный оборот. Надо сменить тему.
– Можешь дать мне минутку, чтобы одеться?
– Ну, не знаю. Уж больно мне нравится смотреть на тебя.
Мэгги подняла перед собой рубашку, чтобы прикрыть обнаженное плечо.
Брейден засмеялся над этой жалкой попыткой.
– Одевайся, - сказал он и отвернулся.
Облегченно вздохнув, девушка быстро оделась и вышла из стойла.
Не проронив ни слова и не бросив даже взгляда, Син прошествовал мимо нее и вскарабкался на сеновал.
– Что он делает? – спросила Мэгги, подойдя к Брейдену.
– Оставляю вас двоих наедине, - донесся сверху приглушенный голос.
Брейден задрал голову, посмотрел на деревянные бревна над их головами и удивленно произнес:
– Как будто это имеет какое-то значение: ведь мы знаем, что ты можешь слышать каждое наше слово.
– Ну и что с того? Я ренегат (48), а не любитель подглядывать, - тоном человека, пресыщенного жизнью, ответил Син.
Младший брат расхохотался. Однако Мэгги не нашла в этих словах ничего забавного.
Она повесила свой мокрый плед и рубашку на двери стойла, в котором находились коровы.
Брейден подошел и встал сзади. Почувствовав его присутствие, девушка обернулась и увидела в его руках сухой плед. Горец начал вытирать им волосы Мэгги, сверля ее потемневшим, соблазняющим взглядом.
Она не могла пошевелиться, чувствуя, как сильные руки проводят тканью по волосам в чувственном ритме, от которого замирало дыхание. Вспомнилась обнаженная спина этого красавца, и сладкая дрожь пробежала по телу.
В этот момент Мэгги хотелось поцеловать этого мужчину. Больше, чем когда-либо.
Но тут горец, остановившись, произнес:
– А теперь расскажи, зачем ты выходила.
Глаза Мэгги широко раскрылись.
Не желая, чтобы он знал о ее подозрениях, она опустила глаза в пол и ответила:
– Просто так.
– Просто так? – недоверчиво переспросил Брейден. – Что? Тебе вдруг захотелось прогуляться, когда на улице льет, как из ведра?
Он наклонил голову и поймал взгляд собеседницы:
– Ты выходила шпионить за мной, ведь так?
Как он узнал?
Да уж, подходящее время, чтобы проявить интуицию!
– С чего это ты взял? – уклончиво спросила Мэгги.
– Нутром чую.
– Ты думала, что застанешь меня с Тарой?
Щеки Мэгги начали наливаться румянцем. Как глупо было сомневаться в своем спутнике! Понимая, что не смолчит и все-таки признается, зачем на самом деле выходила наружу в такой дождь, она вздохнула и кивнула:
– Ну ты же дал понять, что заинтересовался этой девицей.
– Как? Поговорив с ней?
– Нет, пофлиртовав с ней.
– Пофлиртовав? – Брейден ошеломленно уставился на Мэгги.
– Да, - попыталась она оправдаться. В конце концов, такое предположение было вызвано именно его поведением.
– Я говорю о том, как ты смотришь на женщину: как будто видишь только ее, словно она единственная во всем мире.
– Правда? – спросил горец тоном, в котором отразились гордость и недоверие одновременно.
– Да.
– Думаешь, я так поступаю всегда?
Мэгги напряглась:
– Я не думаю, я знаю это. Как ты считаешь, почему женщины настолько от тебя без ума?
– Ну разумеется, дело в моей неотразимой красоте.
До чего же заносчив этот мужчина! Мэгги не могла поверить, что и сама давала пищу его эгоизму. Чувствуя, что лучше бы промолчать, но уже не в состоянии остановиться, она продолжила:
– Все твои братья тоже красавцы, и все-таки женщины за ними никогда так не бегали, как за тобой.
– Я всегда думал: это лишь потому, что я обаятелен, а они все мрачные и угрюмые.
– То, что ты зовешь очарованием - это флирт. А ему невозможно противостоять.
Брейден зашелся в таком бурном приступе смеха, что захлебнулся им.
– В чем дело? – спросила Мэгги, гадая, что такого смешного он в нашел в ее словах.
Горец немного посерьезнел и ответил:
– Думаю, уж ты-то всегда ухитрялась сопротивляться моему обаянию.
– Это потому что ты никогда не использовал его со мной. Для тебя что я, что колода для рубки дров – одно и то же.
Эти слова, казалось, ошарашили повесу. Между его бровей залегла глубокая складка.
– Прости, не понял…
– Разве я не права?
– продолжила излагать свои наблюдения девушка, чувствуя ком в горле. – На других женщин ты смотришь так, словно они уже в твоих объятиях, а меня словно не замечаешь. Эта ужасная привычка всегда очень обижала меня.
– И ты поэтому укусила меня, когда тебе было одиннадцать лет?
«Молчи, Мэгги!» –воззвал внутренний голос.