Покорение Сибири
Шрифт:
– А если я так же лягу с утра, как лежали они?
– задал он вопрос после своих раздумий.
Невозмутимые до этого старейшина и шаман засмеялись сразу же, как только Тарлав перевёл его слова.
– Ты хочешь обмануть солнце?
– перевёл Тарлав слова шамана.
"Ага, мечтаю, прям!
– подумал про себя Игнат". То, что солнцу всё равно - живой человек или мёртвый, Кощеев тоже не стал озвучивать. Его мучил другой вопрос: "От чего умерли два здоровых и тренированных парня?".
– Я хочу увидеть то место, где твои люди нашли моих воинов мёртвыми.
Старейшина,
– Я провожу вас к тому месту, - ответил Тарлав.
Глава 6.
Тюмень. Итоги новосибирского расследования.
Июньский вечер не спешил заканчиваться, радуя людей красочным лилово-розовым закатом, который заполнил собою половину неба над Тюменью. Марсель и Игнат расположились на одном из балконов в особняке Агеева и наблюдали эту чудную картину, попивая брусничную наливку, которую делали на их ферме. Повод выпить был. В Новосибирской крепости Кощеев нашёл древние сокровища.
– Не знаю, Марсель, с чем это было связано, - рассказывал о своей поездке Игнат, - но по ночам в некоторых катакомбах старой крепости выделялся газ, а днём всё было нормально. Только парни наши про это не знали. Так вот, непонятно как, но они разнюхали про спрятанные там ценности. Были практически рядом с ними... Да... Короче, оба задохнулись.
– А ты как о газе догадался?
– сделав глоток их бокала, спросил Агеев.
– Ну, во-первых: была у меня какая-то внутренняя уверенность, что татары не причастны к их гибели. Не могу объяснить почему.
– И когда такая уверенность появилась?
– После разговора со старейшиной. Вели они себя так, будто сочувствовали нашему горю, хотя явно этого и не демонстрировали. Опять же - ничего не скрывали. Вины я за ними не чувствовал.
– Понятно. Так что там с газом?
– Так вот, думаю, если татары не виноваты, значит это кто-то другой. Решил понаблюдать за этими катакомбами ночью. Пришли мы вечером на место гибели наших парней, взяв с собой пару собачек, и затаились. Часа через два собаки себя беспокойно вести начали, а потом одна ка-ак сорвётся, и - вон из катакомб! Другая следом за ней! Я собачкам верю и сам за ними... И только на улице почувствовал себя хреновенько. Двое парней, что были со мной - тоже. А те, которые оставались на улице, чувствовали себя вполне отлично. Тут и дошло до меня, что надышались мы чем-то, тем более лампы керосиновые жгли, сам понимаешь - углекислый газ. Голова потом полночи болела.
– А почему ты решил, что только по ночам газ откуда-то выходит?
– спросил удивлённый Марсель и налил в опустевшие бокалы наливку.
– Потому что днём мы находились там долго и факелы жгли, и было всё нормально.
– Не знаю, Игнат, так ли это, но были похожие случаи, слышал я о таком, - после некоторого раздумья, сказал Агеев.
– И что это за случаи?
– Кощеев с большим интересом поглядел на Марселя.
– Луна... Не только приливы и отливы из-за неё, но и земная поверхность тоже слегка сходит с места. Возможно, где-то под катакомбами есть газ, а ночью из-за влияния луны открывается щель, откуда он выходит. Но это чисто моё предположение.
– Понятно...
– задумался Кощеев.
– А сокровища как нашли?
– Марсель внимательно посмотрел на Игната.
– Да, - встрепенулся рассказчик, - после того, как на тот свет чуть не отправились, спасибо
– А татары как на это отреагировали, они же вроде как охраняли эту крепость?
– Их люди с раннего утра приходили. Территорию всю обойдут и уходят, и перед закатом так же. Днём всё было спокойно. Короче, принесли мы инструменты и часа за три дыру пробили. Сантиметров пятьдесят толщина стены была. Потом ещё пару часов ушло на то, чтобы лаз сделать проходимым для человеческого тела. Затем я приказал весь мусор убрать, а дыру замаскировать. Сами рядом до вечера остались сидеть. Татары пришли, спросили, зачем мы тут сидим, я ответил, что с душами погибших общаемся. Они головами покивали и ушли, ну, и мы следом не спеша. Оставили, конечно, парочку ребят недалеко от катакомб, чтобы ночью следили. На другое утро парни доложили, что всё нормально, охрана крепости уже была и ничего не заметила. Мы лаз от маскировки освободили, и я в него пролез, остальным приказал меня ждать. В этой комнате ничего не было, и напоминала она больше предбанник. Слева, метрах в пяти от лаза, была добротная такая дверь, пришлось помучиться, пока её открыл, "прикипела" к дверной раме. Вот за этой дверью все богатства и хранились. Оружие старое, что-то типа арсенала, да сундуки с драгоценностями. Три дня мы потихоньку всё в наш дом перетаскивали, трое суток вели наблюдение, чтобы татары не обнаружили чего...
– Говорили, что с душами общаетесь?
– усмехнулся Агеев.
– Ага, говорили. А когда мы всё оттуда вынесли, я подумал, что дыру могут обнаружить, тем более и так на нас уже косо смотрели, и решил - нужен взрыв, но такой, который бы объяснил татарам наше долгое присутствие там.
– И что же ты придумал?
– улыбнулся Марсель, зная, что Кощеев ещё тот шутник.
– Короче, решил я, а почему бы мне солнце не развести, как последнего фраера...
– Развести солнце???
– изумился Агеев.
– Ага!
– улыбка озарила довольное лицо Игната, и он рассказал Марселю о своих переговорах со старейшиной.
– Значит, огорчился, что тебя посчитали глупее солнца?
– улыбка не сходила с лица Агеева.
– Ага, не было моему огорчению предела, ну, и я пошёл по беспределу... И вот, прикинь, собралась с утра возле моего дома чуть ли не вся татарская деревня во главе с шаманом и старейшиной. Вышел я на улицу, лёг ножками на восход, закрыл глазки, ручки в стороны раскинул... А две девушки из француженок начали рядом рыдать и причитать. А народ стоит, ждёт, что же случится... И тут - взрыв! Динамита мы в крепости заложили не хило... Татары в панике кто куда! А я встал, отряхнулся, посмотрел вокруг... Возле дома только шаман раком стоит, упёршись в землю головой, как страус и закрывает её руками, да старейшина весь бледный. Сын его тоже тут, не трус оказался. Я и говорю ему: "Передай отцу, за то, что ваши предки взяли души моих людей, солнце разрушило их дом".
– И что?
– Агеев убрал бокал в сторону и подался вперёд.
– Что, что... Местный батюшка мне бутылку должен! Сынок старейшины первым крещение принял, а вслед за ним и другие татары потянулись...
– А шаман со старейшиной?
– Старые они, куда им креститься? А меня теперь там называют "Кояш Алдау".
– Смотри-ка, к Кощееву - очень даже близко!
– пошутил Марсель, - а как переводится?
– То ли - хитрее солнца, то ли - обмануть солнце...