Покушение на Тесея

Булычев Кир

Ариадна не обманула своих спутников. Остров и на самом деле был мирным, лесистым, полным всевозможной живности, а также дарующим плоды и ягоды.

С веселыми возгласами афиняне разбежались по острову, и вскоре их голоса перемешались с голосами птиц и нимф. Порой кто-нибудь выбегал из леса и выпрашивал у горбуна Навсифоя очередной бурдюк с вином или круг сыра. Да кормчий и не жадничал, до дома оставалось немного и по обжитым путям – чего экономить?

Лучи вечернего солнца пронзали пожелтевшую и поредевшую листву деревьев.

Ариадна, легко перепрыгивая через упавшие стволы и обегая камни, вела их крутой заброшенной тропинкой к гроту над речкой.

Грот и на самом деле оказался сухим, даже уютным. Свет попадал внутрь сквозь широкое отверстие входа. Вернее, входа и не было, скорее это было углубление в скале с нависшим каменным козырьком.

Дно грота было ровным, у входа грудой поднимались сухие листья.

– Вряд ли здесь мог поместиться дракон, – сообразил здравый умом Тесей.

– Это мог быть небольшой дракон, – ответила Ариадна и слегка покраснела, словно была виновата в том, что дракон не поместился в эту пещеру. – Но даже если здесь жил всего-навсего медведь, мы же можем здесь переночевать… с тобой?

Перед последним словом Ариадна сделала паузу, и Кора подумала, что тетя Рагоза может полностью войти в роль. Неизвестно еще, как влияет ВР-круиз на тех, кто попадает сюда нелегально. Во всяком случае, сейчас она искренне смотрит на Тесея как на своего жениха, на мужа, с которым намерена сегодня ночью разделить ложе.

Ариадна протянула тонкую руку и взяла Тесея за пальцы. Она ввела его в грот, словно в спальные чертоги.

– Нет, – сказала она без печали, – не так я представляла себе свадьбу дочери царя Миноса.

– А как? – спросила Кора, потому что Тесей рассматривал окрестности, игнорируя торжественность момента.

– Шумно, – ответила Ариадна и замолчала, будто вспомнила о чем-то более важном, чем свадьба, и забыла о брачной ночи.

– Вас что-то беспокоит? – спросила Кора.

Ариадна посмотрела на нее холодно.

– Как трудно без служанок, вы не представляете, девушка, – сказала она.

Но должность служанки она Коре не предложила. Хотя сегодня Кора бы не отказалась от нее.

– Простите, царевна, – сказала Кора. – Я могу помочь вам…

– Зачем? – спросила Ариадна. – Мне приятней самой нарвать зеленых ветвей и сделать ложе нам с возлюбленным, мне удобней самой принести кувшин с родниковой водой. Здесь нет румян, белил и помад, здесь нет благовоний и духов. Здесь мы все такие, какими нас сделали боги.

Кора покорно поклонилась и отошла. По крайней мере, Ариадна отлично владела собой и ее фраза о том, что боги сделали герцогиню Рагозу молоденькой Ариадной, не звучала лицемерно. Герцогиня верила в это и была совершенно права.

– Ты не занята? – вежливо спросил принц Густав, но не у Ариадны, а у Коры.

Рука Тесея была кое-как перевязана – Минотавр не хотел умирать. На щеке – ссадина, к тому же, судя по манере держаться, герой

сломал два или три ребра, в том месте панцирь из литой бронзы прогнулся и с трудом выдержал удар рога. В этом мог убедиться каждый, кто поднялся бы на борт корабля: панцирь был привязан к мачте.

Тесей шел прихрамывая, держась рукой за бок.

Он вывел Кору на площадку, господствующую над бухтой, где стоял корабль.

– Я эту площадку снизу разглядел, – сказал Тесей. – Отсюда виден весь мир. Даже край земли. Вон там, – герой сел на камень, и ему пришлось, сморщившись, перевести дух, – края гипербореев. Слышала о таких? Оттуда родом Аполлон. В той стране летом никогда не заходит солнце, а зимой оно не поднимается вовсе. Гипербореи достигли счастья. Они не убивают себе подобных…

– Афины – счастливый город, – произнесла Кора.

Тесей уселся поудобнее, боль отпустила, и он сказал:

– Твое тело – само совершенство. Оно наполнено жизнью, и каждая линия его нужна и правильна, как линия тела у пантеры.

– Тебе мало ссадин и переломов, которые нанес Минотавр? – усмехнулась Кора. – Ты решил напасть на богиню?

– Во мне нет сил напасть на тебя, хотя я желаю тебя, незнакомка. Боюсь, что ты и в самом деле не живешь на земле.

– Зачем ты позвал меня сюда?

– Мне не у кого спросить совета.

– Совета о твоей новой жене?

– Наш брак может принести счастье и Афинам, и Криту. Породнятся два самых могучих царских дома, и возникнет держава, которой не будет соперников во всех морях. Но беда в том, что она не любит меня, – сказал Тесей. – Это видно по ее глазам.

Он не спрашивал. Он утверждал. И замолчал, поглаживая бок.

– Тебя интересует мое мнение?

– Да, Кора.

– Я была бы осторожна.

– Ты думаешь, что Минос нарочно подослал ее ко мне? Нет, этого быть не может. Это означало бы, что Минос по доброй воле пожертвовал своим сыном. Унизился перед всем миром, не в силах справиться с горсткой… молодых людей.

– Нет, этого быть не может. Минос здесь ни при чем.

Внизу, в бухте, было уже полутемно. Солнце давно ушло оттуда, погрузив залив в синеву. Возле корабля на песке горел костер, и люди вокруг него казались черными тенями. На высокой корме корабля чуть поблескивал в вечернем воздухе панцирь часового – Феак никогда не забывал об осторожности.

– Тогда в чем дело?

Кора промолчала.

– Пускай я молод, – продолжал Тесей. – Но я знаю девушек, я знаю, что означают взгляды и движения, робость прикосновения и боль поцелуя. Я не вижу любви в глазах моей невесты. Я не вижу даже страсти, даже желания быть моей женщиной, моей самкой – ну почему? Разве так может быть? Разве я мог когда-нибудь помыслить, что моя свадьба будет именно такой?

– А ты? – спросила Кора. – Что чувствуешь ты? Любишь ли ты ее? Желаешь ли ты ее?

– Как твою бабушку, – ответил Тесей.