"Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель
Шрифт:
Оба нервно засмеялись.
Из дверей амбара пугливо выглянула старшая кухарка. Утерла пот со лба, сказала что-то вроде: «Боженьки святые». Эрвин крикнул ей:
— Пожалуйста, запри дверь амбара!
— Ах, да, — кухарка защелкнула замок. Шейландский гарнизон очутился под арестом.
Когда жар остыл, брат и сестра вышли во двор. Мартин семенил следом, запуганный до полусмерти. Во дворе ужасно смердело. Даже сквозь насморк Эрвин ощущал вонь обугленных тел и разваленных нужников. Иона зажимала нос
Как только подошли к южной башне, ее дверь распахнулась. Хайдер Лид и Обри вышли навстречу. На капитане ни царапины, Обри ранен дважды, но, к счастью, легко.
— Леди Иона, поздравляю с победой! Это было потрясающе!
Обри не скрывал восторга и, кажется, хотел обнять обоих Ориджинов. Хайдер Лид сдержанно поклонился:
— Милорд, с башни мы видели, как шаваны покидают город. Улицы усыпаны трупами. Вероятно, погибли сотни, но спасены тысячи. Я бесконечно благодарен вам.
— За что? — удивился Эрвин. — Это же вы нашли дорогу в замок.
Он зашелся кашлем. Боевой пыл остывал, тело расслаблялось, и становилось совсем худо. Иона тоже еле стояла на ногах. Брат и сестра цеплялись друг за друга, чтобы не упасть.
— Слушайте приказ, — выдавил герцог. — Мы с Ионой отключимся минуты через три. Отведите нас в какую-нибудь спальню и укройте одеялом. Потом соберите всех северян, кто остался, и наведите порядок. Часовых к амбару и на стены, вахту к воротам, все как полагается. Затем поешьте. И найдите… кха-кха-кха-кха… тьма сожри!
— Милорд?..
— Найдите фейерверки.
— Что?!
— У Лиллидеев хранились шутихи. Я хочу фейерверк в честь сестры…
Иона пролепетала:
— Тебе не хватило?
У нее заплетался язык. Сестра засыпала прямо на ногах. Эрвин подхватил ее, но и сам зашатался. Кайры поддержали лордов с двух сторон. Обри заметил:
— Миледи, я найду вам новое платье. Старое псиной смердит.
Иона тявкнула сквозь дремоту. А Лид сказал:
— Постойте-ка, где Мартин?
Герцог встрепенулся, повертел головой. Он же тут был все время — шел следом, дергал за рукав!.. Протер глаза. Чушь какая-то! Куда Мартин мог деться?! Голый каменный двор, все постройки заперты или сгорели!
— Он там, милорд! — воскликнула кухарка.
Под стеной тлели угли нужника, посреди зияла дыра. На золе ясно отпечатались следы сапог.
— Куда ведет?!
— Наружу, за стену же, в сточную канаву.
— Твою Праматерь…
— Ай-ай-ай, что ж ты, сынок, такой тощий? Вот болячка и липнет, ей милое дело — хиляка погрызть. До тебя здесь лежал трехпалый — один из этих, супостатов. Изверг, зато кровь с молоком, дубиной не зашибешь. А ты же наш, северный. Не стыдно быть глистом в обмороке?
Спросонья Эрвину очень худо. Все тело ломит, будто кони по нему проскакали. Горло дерет так, что не вдохнуть. Голова залита свинцом, в ушах гудит, мысли не шевелятся… И старуха эта трещит без умолку, как на зло. Кто она такая?.. Вроде, засыпал возле сестры, а теперь древняя
— Закаляться тебе нужно, сынок… Подними-ка голову, подушки поправлю. Говорю: закаляйся, а то помрешь. Ты снегом обтираешься? В прорубь ныряешь?.. Ай, кого спрашиваю, все по тебе видно! А старый граф всех своих сыновей еще младенцами в сугроб окунал. Плачут — ничего, все равно взял, снежком обтер. И выросли здоровыми все пятеро! Один, правда, спился, но это жизнь такая…
На его спасение, в комнату входит Иона. Приносит чай с медом и травяной отвар, садится рядом, трогает горячий лоб и хмурится. Эрвин терпеть не может, когда так делают. В детстве мать вечно трогала его лоб и хмурилась. Эрвин чувствовал себя ягненком.
— Да, у меня жар, довольна?.. Что это за старая дама?
— Фамильный призрак дома Лиллидей бродит по замку.
Бабка грозит Ионе кулаком:
— Аць! Сама ты призрак!
Сестра дает ему чашку, чай обжигает горло. С орджем, естественно.
— Как себя чувствуешь?
Нежная забота в голосе сестры бесит Эрвина.
— Подыхаю, тьма сожри! Каковы новости?
— Меня волнуешь ты.
— А меня — новости!
Иона снимает с головы платок.
— Я сменила прическу.
— Холодная тьма…
Волос у сестры не осталось. Сбрила наголо, как капитан Теобарт.
— Э… а как же перья?
— Вряд ли я снова захочу носить их.
Эрвин не находит слов. Иона говорит:
— Зато вторая новость приятна. Я нашла медведя!
— Мы взяли в плен нортвудца?
— О, да! Медведь Маверик из нортвудской столицы — помнишь? Умел плясать и давать лапу… Теперь он здесь! Уже полинял к зиме, стал бело-серебристым. Он чудо как красив!
— Что ж, погляжу. А мальцы Шейланда здесь?
— Слуги говорят: детей увезли к Первой Зиме. Кукловод хотел, чтобы они увидели битву.
— Как дела в городе?
Иона рассказывает. Дела плохи, но гораздо лучше, чем могли быть. Шаваны успели разграбить церкви, кузницы, лавки и зажиточные дома. Убили и покалечили семьсот человек, увели полтысячи женщин. Разозленные быстрым отходом, напоследок обстреляли город Перстами. Несколько кварталов сгорели дотла. Тем не менее, большинство мещан и домов уцелели. Лид начинает зализывать раны. Разлетелся слух, что в замке молодые Ориджины. Люди приходят к воротам, предлагают помощь, спрашивают, что будет дальше.
Что будет дальше?.. — думает Эрвин, и тут его прошибает.
— Какое сейчас число?!
Иона не знает. Старуха говорит:
— Дык вторник. А в субботу — Сошествие!
Эрвин вздрагивает.
— Мне нужно попасть в Первую Зиму.
Слова звучат абсурдом, поскольку он не может даже выговорить их без хрипа, а до Первой Зимы — сто двадцать миль по студеной горной дороге. Иона не реагирует на очевидную глупость, а просто подает брату блюдце с медом.
— Мне нужно в Первую Зиму! — твердит он. — На Сошествие будет битва. Я должен кома…