Полчаса искренности
Шрифт:
Сова великодушия Гарри не оценила, взмахнув крыльями и вылетев в окно. Гарри проводил ее взглядом и торопливо распечатал письмо от Джеймса.
«Гарри! Почему ты ушел? Северус обидел тебя? Он рассказал все, но я все равно не понимаю, почему? Возвращайся, пожалуйста, Гарри!».
В конце письма была большая чернильная капля. Почерк - торопливый, рваный.
Гарри прикрыл глаза и прикусил губу.
Нет. Он не вернется.
* * *
– Послушай, а с этим вот ничего нельзя сделать?
– Чарли в очередной раз
– Должно же быть какое-то средство.
Гарри только пожал плечами.
– Не знаю. Кажется, я о чем-то таком читал, но я не помню ни рецепта зелья, ни названия. А обычное тут не поможет, сам понимаешь.
Чарли сочувственно кивнул.
– А ничего, что ты весь срок проходишь просто так, без специальных зелий и заклинаний?
– серьезно поинтересовался он. Гарри вздохнул.
– А у меня и выбора-то нет, - он вернулся на кухню, где готовил завтрак Кристиан.
С Чарли Гарри мог поговорить только пару часов в день: рано утром и поздно вечером. Он и в самом деле работал без передышки. Так что, по большей части, Гарри был предоставлен сам себе и своим печальным размышлениям: с Кристианом они почти не разговаривали.
– Боюсь, ты ошибаешься, - пробормотал вполголоса Чарли ему вслед.
Гарри пожал плечами. Ему тоже казалось, что где-то он ужасно ошибся, но где именно?
Он тяжело вздохнул и уставился на разложенный по тарелкам омлет. Есть не хотелось. Гарри нехотя взял кусок хлеба - единственная еда, которая ни разу не вызвала у него приступов тошноты - и направился обратно в комнату.
За его спиной в очередной раз сердито ворчал что-то Кристиан.
Делать было решительно нечего. Гарри лежал на кровати, глядя в желтоватый потолок со странными бурыми пятнышками.
Жить не хотелось, и это было абсолютно ужасное чувство.
Гарри словно опять вернулся в собственное детство, когда он был никому не нужен. Нет, конечно, сейчас у него оставались Сириус и Ремус, Джеймс, но первых Гарри почему-то ревновал друг к другу, поэтому и не желал пока жить с ними, боялся, что своим поведением испортит их отношения, а Джеймс был неразрывно связан с Северусом.
С тем Северусом, без которого вся жизнь была теперь бессмысленна.
В глазах защипало. Гарри торопливо нахмурился, чтобы не плакать.
Получилось - слез не оказалось.
– Ты сегодня так ничего и не ел?
– недовольно раздался голос Кристиана. Гарри из вежливости сел на кровати.
– Нет.
К его удивлению Кристиан хмыкнул, а потом левитировал Гарри на колени тарелку с теплым, как ни странно, утренним омлетом.
– К твоему сведению, уже половина третьего, - сообщил Кристиан.
– Так что ешь и иди на улицу. Ты тут не яйцо высиживаешь, не двигаться с места все девять месяцев.
Гарри невольно улыбнулся. В голосе Кристиана слышалось странное напряжение, и он сейчас почему-то напоминал Гарри Рона, желающего помириться и не знающего, что для этого сделать.
Впрочем, Кристиану это было простительно: он, в отличие от Рона, знал
– Спасибо, - Гарри улыбнулся.
– Я только письмо напишу, хорошо?
Кристиан пожал плечами.
– Я тут не надсмотрщик, не надо передо мной отчитываться.
Омлет, похоже, стоял под Консервирующими чарами, причем наложенными неумело, но Гарри все равно испытал чувство благодарности к Кристиану. Он помнил, что тот ругался с Чарли из-за того, что «кое-кто» не ценит его кулинарных способностей и заставляет даром переводить продукты.
Видимо, Кристиан не только не догадался, что его может услышать Гарри, но и не знал, что тот уже договорился с Чарли, что будет оплачивать треть заказа на продукты - их доставляли раз в неделю из ближайшего городка. Чарли, как ни странно, не сопротивлялся стремлению Гарри как-то отблагодарить его. Видимо, он понимал чувства парня. За что, собственно говоря, Гарри был безмерно благодарен ему. Единственное условие Чарли состояло в том, что он попросил Гарри не тратить собственные деньги зря и питаться нормально…
Кристиан зашел к Гарри, чтобы забрать тарелку. Окинул сомневающимся взглядом два испорченных пергамента, перо, сломанное в потугах написать что-либо пристойное, и еще один лист, на котором в одном углу Гарри в задумчивости накарябал странную рожицу с явными признаками ветряной оспы - на самом деле это были веснушки - виселицу в другом углу и топор под ней.
– Муки творчества, - понимающе усмехнулся он. Гарри неопределённо повел плечами, не зная, что ответить.
Он хотел написать письмо Рону. Хотя бы для того, чтобы убедиться, может ли он рассчитывать на что-то.
Пока еще Гарри надеялся.
* * *
«Привет. Знаешь, я теперь думаю, что стоило сказать тебе всю правду раньше - у тебя было бы время обдумать ситуацию и дать мне определенный ответ: хочешь ты и дальше иметь со мной хоть какое-то дело или нет. С Гермионой мы уже разобрались, я знаю, что ей отвратительна одна мысль об этом. Я надеюсь, что ты сможешь смириться с моим положением, но если нет - я не буду тебя осуждать и пойму.
Пожалуйста, напиши, как себя чувствует твоя мама.
Гарри»
* * *
Отправленное с маленькой серой совой, которую одолжил Гарри Кристиан, письмо было сочинено после получаса тягостных раздумий.
Кристиан обещал, что специально обученная сова, к тому же отпаиваемая особыми зельями, долетит до Британии за день. Значит стоит ждать ответа послезавтра.
Но Гарри все равно нервничал.
Кристиан все же смог выгнать Гарри во двор, настаивая на том, что тому нужен свежий воздух. И теперь Гарри устроился на качелях, тоскливо созерцая унылый пейзаж: выжженную местами траву и жухлую редкую зелень на низкорослых кустиках. Большой Драконий Клык казался угрожающим, его бугристая кора напоминала Гарри змей. Или чьи-то толстые вены под коричневой пористой кожей.