Полчаса искренности
Шрифт:
Люпин не уходил, сидел все так же неподвижно, пристально наблюдая за Гарри - тот спиной чувствовал взгляд Ремуса.
– Что за зелье?
– поинтересовался, наконец, оборотень. Гарри охотно ответил: тишина ему не нравилась.
– Ускоряет перестройку организма и стабилизирует развитие плода на ранней стадии, - торопливо объяснил он.
– Ясно… А ты уже… второй месяц? Или больше?
У Гарри почему-то дернулся уголок рта.
– Второй, - коротко ответил он, остужая готовое зелье и выливая его в колбу.
– Видимо, это был
Люпин снова молчал, глядя, как Гарри осторожно прикрепляет к колбе кусочек пергамента с кривой надписью и убирает ее в тумбочку. Затем Ремус взмахнул палочкой, накладывая заклинание тишины.
– Я могу тебе задать один вопрос?
– осторожно заговорил он. Гарри кивнул. Было даже немного любопытно, что это за вопрос такой.
– Почему ты не остался со Снейпом, когда узнал о своем состоянии?
– Только не говори мне, что я должен вернуться!
– Гарри вскинул голову, нелепо взмахнул рукой, ударился об угол тумбочки и стушевался. Ремус только печально покачал головой.
– Не скажу. Просто объясни, если можешь.
Гарри вздохнул и сел на кровать. Взгляд упал на шеренгу маленьких колбочек, стоящих на тумбочке, чтобы были всегда под рукой. Зелье, которое он приготовил первым, успокаивало тошноту. Уже позже, с четвертой попытки, Гарри смог сварить зелье, которое почти полностью останавливало внешние проявления внутренней гормональной перестройки. Вот только, увы, это не относилось к всплескам стихийной магии - магическое поле увеличилось за счет магии ребенка, и Гарри пока просто не привык к этому…
Хотелось думать о чем угодно, но не о Северусе. Ремус смотрел ужасно понимающим взглядом, заставляя Гарри бороться с собой.
– Он не хотел этого ребенка, - тихо выдавил Гарри.
– Понимаешь, это была моя вина… Я подвел его, не смог даже заклинание наложить правильно… А для него это была обуза - я не хотел, чтобы он снова мучился, возясь с нежеланным ребенком. Одно дело - Джеймс…
Гарри путался в словах, а Ремус смотрел на него со странной горечью, словно понимая, что главную причину Гарри таит в себе.
Он не хочет, чтобы Северус ненавидел его.
* * *
– Сириус знает?
Гарри уставился на Люпина, привычно обосновавшегося рядом с ним, с нескрываемым удивлением.
Прошло четыре дня, в течение которых Ремус очень много времени, почти по полдня, проводил рядом с Гарри, пока тот варил зелья.
Сейчас Гарри закончил с зельями для первых трех месяцев беременности и приступил к изготовлению более сложных. Тут-то он и понял, какой гениальной была идея закупить втрое больше ингредиентов, чем ему требовалось: из пяти попыток изготовить зелье лишь одна была более или менее удачной. Причем, обычно менее, чем более. Оставалось только надеяться, что Люпин, безмолвно поддерживающий Гарри сейчас, поможет и с закупкой новых ингредиентов.
Но вопрос Ремуса был более чем неожиданным, тем более сейчас, через четыре дня после того, как оборотень приехал.
– А что, Сириус
– усмехнулся Гарри. Ремус шутливый тон не поддержал.
– В том-то и дело… Он странно себя ведет в последнее время. Ты почти не выходишь, поэтому и не видишь, - и это было правдой. Когда Гарри выходил из комнаты, чтобы позавтракать, пообедать или поужинать, иногда еще был внеплановый чай, от которого Гарри не отказывался, чтобы не обидеть Сириуса: крестный был просто слегка неразговорчив.
– А в чем это выражается?
– поинтересовался он.
– Он почти не разговаривает со мной, сидит у себя и постоянно таскает какие-то книги из библиотеки, - перечислил Люпин.
– Знаешь… Это даже немного похоже на то состояние, в котором он был после того, как вернулся из-за Арки.
Гарри сочувственно кивнул, но тут же ему стало не до этого: зелье, до сих пор мирно кипящее в котле, неожиданно вспенилось. Гарри успел наложить на котел заклинание Сферы, выученное после того, как он обжегся пятым по счету взорвавшимся зельем, и с грустью наблюдал, как выплеснувшаяся жидкость стекает по прозрачным стенкам на стол. Убедившись, что больше ничего не взорвётся, Гарри снял Сферу и уничтожил лужу на столе при помощи Эванеско.
– Может, я попробую с ним поговорить?
– предложил он, давая понять Ремусу, что внимательно его слушал.
– Мне кажется, ты должен рассказать ему, - ответил Люпин. Весь энтузиазм Гарри тут же пропал.
– Я боюсь, - нерешительно признался он.
– Ты же знаешь Сириуса. Я боюсь, что он не поймет. Он, конечно, принял то, что я люблю Северуса… - Гарри не договорил. Люпин понимающе кивнул.
– Но рано или поздно это все равно выяснится. А Сириус обидится, что ты так долго от него скрывал.
Гарри упрямо молчал, разглядывая заляпанный зельями стол. Ремус вздохнул.
– Впрочем, поступай как считаешь нужным, - устало проговорил он. Гарри повернулся к нему. Люпин выглядел… обиженным? За Сириуса?
Он почему-то почувствовал себя виноватым. Всплеск эмоций, как обычно, повлек за собой звон разбитого стекла. Ремус тут же взял себя в руки. Стекло встало на место после двойного Репаро - его и Гарри.
– Извини, - Люпин осторожно обнял Гарри за плечи, тот уткнулся оборотню в грудь.
– Все в порядке, - пробормотал Гарри.
– Ты, наверное, прав…
* * *
Гарри осторожно постучал в дверь Сириуса и заглянул в комнату. Выглядела она на редкость необычно: на столе, на кровати и даже на полу лежали книги. Гарри узнал некоторые: «Целебник», «Аномалии», «Магические болезни» в десяти томах - Гарри заинтересовал только первый, «Сравнительная характеристика маггловской и магической физиологии и анатомии».
Сириус сидел на кровати, штудируя «Особенности мужской физиологии», книгу, которую Гарри читал в тот момент, когда Сириус сообщил о приходе Северуса. Когда Гарри вошел, он поднял голову и немного нервно улыбнулся.