Полчаса искренности

Настик

– Надеюсь, Поттер, - Снейп как будто ждал этого.
– Очень жаль, но ты - единственная моя надежда.

Гарри вздохнул. Ревность продолжала тихонько скрестись в груди.

– Надеюсь, Малфою вы сами все объясните, - пробормотал Гарри, вытаскивая из-под подушки пижаму.

– Что?
– послышался недоверчивый голос Снейпа, - с какой стати я стал бы объяснять это Драко?

– Ну, вы же с ним того… - Гарри покраснел, не поворачиваясь к Снейпу.
– Он же ваш…

Какое-то время в комнате царило молчание. Гарри боялся поворачиваться к Снейпу, строя догадки, как тот отреагирует на то, что Гарри все известно. Однако раздавшиеся странные звуки за спиной ни одной из них не соответствовали.

Гарри осторожно обернулся…

Северус Снейп, прислонившись к стене и спрятав лицо в рукаве мантии, смеялся. Причем не просто смеялся, а тихо, но абсолютно бессовестно ржал. Глядя на эту картину, Гарри окончательно и бесповоротно почувствовал себя дураком. Он что… снова сделал неправильные выводы?

– Ну, Поттер… - наконец, выдавил Снейп, поднимая голову и, кажется, утирая рукавом проступившие от смеха слезы.
– Ну, Поттер… Мерлин тебя задери, как вообще такое могло прийти тебе в голову?

* * *

В очередной раз проснувшись раньше Поттера, я слегка отстранился - к счастью, этой ночью меня не посетило желание обнять его - и лег на спину, вспоминая вчерашний вечер. Мерлин, неужели Поттер всерьез мог подумать, что я сплю с Драко?

Хотя это объясняло его поведение. И то заклятие, явно наложенное из ревности, и его холодное отношение ко мне, когда я привел Драко сюда.

Я вздохнул. В тот раз мне пришлось рассказать Поттеру о проклятии, наложенном на Драко. С тех пор Поттер немного успокоился, но, казалось, эта троица делала все, чтобы испортить мне жизнь. И ведь все исходило из благих намерений Поттера защитить Джеймса, из-за чего Поттер постоянно крутился рядом с ним, и не менее благих намерений Джеймса наладить контакт с Драко. Драко же на контакт идти не хотел, вследствие чего за эти четыре дня мне пришлось пять раз разнимать Драко и Поттера, два раза - Драко и Джеймса и один раз запереть всех троих по разным комнатам на полдня, благо пустых комнат здесь было предостаточно. На Джеймса, по крайней мере, это всегда действовало.

В дверь постучали. Я сделал вид, что сплю: мне вовсе не хотелось, чтобы то, что я сплю с Поттером, обнаружил еще и Драко. Пока он пребывал в счастливом неведении. Войти же в мою комнату без приглашения никто не мог: теперь я запирал дверь не только на заклинания, но и на простую задвижку, надеясь на то, что Джеймс, который мог сломать мои запирающие заклинания, и Драко, который мог открыть задвижку снаружи, не объединятся, чтобы нарушить мой покой.

Стук повторился. Поттер рядом со мной беспокойно зашевелился, и я вздохнул, собираясь подняться…

– Не уходи, - неожиданно произнес Поттер, вцепившись в мою руку под одеялом. Я замер, понимая, что Поттер находится на грани сна и реальности: он не открыл глаза и никогда не осмелился бы обратиться ко мне на «ты» без моего разрешения.

Нащупав левой рукой палочку, я как-то ухитрился наложить заклинание неслышимости. Поттер явно не собрался замолкать.

– Почему ты всегда уходишь? Останься…

Интересно, если я послушаюсь, он перестанет бормотать? Старательно убеждая себя в том, что я только ставлю эксперимент, я снова лег, обняв его одной рукой. Эксперимент удался: Поттер замолчал и довольно уткнулся лбом мне в грудь. Я обреченно вздохнул, чувствуя кожей его дыхание, и постарался отвлечься.

«Один глаз тритона, два глаза тритона, три глаза тритона…»

Поттер дернулся и прижался бедром к моему паху. Глаза тритона уже не помогали.

«Четыре унции печени рогатой жабы, пять унций печени рогатой жабы…»

Мерлин, ну что ему спокойно не лежится? Только не говорите мне, что он сейчас нечаянно потерся об меня.

«Шесть дюймов кишок кельпи, семь дюймов кишок кельпи…»

Я уже всерьез подумывал о том, не начать ли считать

драконий навоз, несмотря на то, что в зельеварении он не применяется, когда увидел, что Поттер открыл глаза. Однако радовался я рано: очевидно, видя меня рядом с собой, Поттер решил, что это еще сон. Оттолкнуть его в тот момент, когда он предпринял попытку поцеловать меня, я не смог: все, на что меня хватило - это насмешливый взгляд, когда его лицо приблизилось ко мне. По счастью, это отрезвило Поттера: он полностью проснулся, вскочил и, перемахнув через меня, торопливо скрылся в ванной. Я раздраженно посмотрел ему вслед: вообще-то, ванная сейчас была мне необходима. Придется воспользоваться какой-нибудь другой. Заодно проверю, кто ломился ко мне в дверь…

* * *

День выдался на удивление бурным.

Сначала было весьма смущающее пробуждение - хорошо, Гарри не успел наделать очередных глупостей. Хотя очень хотелось… не глупостей, конечно. Просто хотелось.

Когда Гарри осмелился выйти из ванной, Снейпа в комнате уже не было. Зато был Джеймс, с красными глазами и дрожащими губами шарящий под кроватью. Из путаных объяснений Гарри не сразу понял, что у Джеймса пропал котенок, когда мальчик оставил дверь приоткрытой. Очевидно, Джеймс принял слова Снейпа о плотоядных шкафах слишком близко к сердцу, потому что Гарри пришлось долго успокаивать брата, пытаясь объяснить, что плотоядных шкафов в этом доме нет и никогда не было, и вообще, такие создания водятся только в заповедниках для Особо Опасных Магических Существ в ограниченном количестве. Только тогда Джеймс немного успокоился, тем более что Гарри благоразумно не сообщил ему о том, что в доме Блеков вполне могли остаться другие, не менее опасные артефакты.

После завтрака поиски котенка перешли на глобальный уровень: к Джеймсу и Гарри присоединились Снейп и Малфой, последний в принудительном порядке.

Потом Джеймсу пришла в голову мысль проверить чердак. Гарри, полный неприятных предчувствий, пошел за ним. Оказалось, что интуиция его не подвела: не разобранный в свое время чердак оказался складом довольно опасных вещей, например, таких, как уже знакомые Гарри напольные часы, стреляющие в любого, кто подойдет слишком близко. Гарри едва успел уклонился от стального болта - пожалуй, это ему удалось только потому, что механизм за века явно испортился. Проверять на смертоносность другие предметы Гарри не стал, рассудив, что котенок меньше и быстрее, а значит, шансов ускользнуть от какой-нибудь нехорошей неожиданности у него больше, чем у них с Джеймсом. Сделав такой вывод, он незамедлительно утащил оттуда брата.

Спустя полчаса котенок обнаружился в одной из ваз, украшающих коридор. Малфой при этом выглядел настолько непричастным, что Гарри сразу понял, кто виноват.

Вытащив котенка, Гарри снова пошел в ванную: спасаясь от часов и ползая под кроватями в нежилых комнатах, он, казалось, собрал всю грязь и пыль, которые только были в поместье Блеков. Часа, который он там провел, явно не хватило на размышления о том, чего Малфой хотел добиться, мучая несчастное создание (котенка, а не Джеймса). Кроме намерения хорошенько извалять злейшего врага, то есть, самого Гарри, в подкроватной пыли, на ум ничего не приходило.

К тому же от размышлений Гарри отвлекали воспоминания о вчерашнем разговоре со Снейпом. Как ни странно, Снейп совсем не рассердился на нелепое (Гарри только теперь понял это) предположение о связи с Малфоем. Гарри даже показалось, что ему понравилось то, что Гарри ревновал. Хотя вряд ли, это же Снейп.

В ванной думать было неудобно. Гарри слишком раздражала слизеринская символика и обилие змей. Поэтому, наскоро закончив отмываться, Гарри, не ожидая подвоха, поднялся в комнату Сириуса - впервые с тех пор, как приехал Снейп.