Полдень, XXI век (март 2011)
Шрифт:
Поэтому литературная индустрия отличалась следующими качествами:
– авторы не жили на гонорары. Древнеримский поэт Марциал, широко прославившийся еще при жизни, чьи книги издавались сразу у нескольких книготорговцев, жил от щедрот меценатов. И хотя он жаловался, что «Стих распевается мой, говорят, и в Британии дальней, /Попусту! Мой кошелек вовсе не знает о том!» – эти жалобы скорее исключение, чем правило, ведь они были заведомо бесполезны. Кроме меценатства, существовал государственный заказ на идеологическую и элитную литературу, однако этот заказ никогда не мог обеспечить всех авторов;
– если анализировать развлекательные жанры, автор, то есть единоличный сочинитель текстов, сам по себе был сравнительно редкой фигурой, порой совершенно вторичной. Наиболее распространен был исполнитель: софист-оратор, менестрель, сказочник, скальд,
1
Разумеется, могут возникнуть вопросы и по поводу Гомера, и по поводу Снорри Стурлусо-на. Однако нет никаких сомнений, что поэты подобного уровня появляются редко, и в эпоху до типографского станка исполнителям приходилось десятилетиями довольствоваться повторением чужих стихов. Притом Гомер, Стурлусон, Петрарка – разве приобрели они состояние на своём стихосложении?
– показателен образ единственной книги, которую человек прочел за всю жизнь, и другие книги ему больше не нужны. Разумеется, этот образ эксплуатировали религиозные фанатики, пытаясь свести все к Библии, Корану, Трипитаке и т. п. Но библиотека – это чрезвычайная редкость и великое сокровище. А большая часть людей, даже считающихся образованными, редко и одну полку может заполнить принадлежащими им книгами.
Появление печати окончательно разделило создателя текста и исполнителя – вместо рассказчика истории были теперь книжные страницы.
Книгопечатание сняло противоречие между затратами на копирование (создание каждого отдельного экземпляра книги стало дешевым) и затратами на ограничение доступа (само типографское оборудование оставалось дорогим, а экземпляры книги охранялись, как и прочие товары). Как результат – появление писателя, живущего на гонорары от распространения произведений, а под пару ему – редактора, сидящего у печатной машины и «дающего добро» на издание [2] . Также произошло громадное количество изменений в стилистике текста [3] .
2
Точно так же, как становление патриархальной семьи привело к появлению в культуре образов мужа-рогоносца и героя-любовника, к требованиям женской верности и чистоты.
3
Наиболее известная работа, в которой анализируются данные изменения, «Галактика Гуттенберга» Маршалла Маклюэна.
При этом фигура автора-исполнителя отошла в тень литературной жизни. Подобные таланты не исчезли окончательно. Можно вспомнить и Леонида Филатова с его «Сказкой о Федоте-стрельце», и блестящие рассказы Ираклия Андроникова, и даже плеяду позднесоветских сатириков, но эти фигуры откровенно единичны.Куда больше сейчас известна традиция бардовской песни, однако там больше эстрады, чем литературы, исполнение превалирует над содержанием. Песни Высоцкого пережили своё время, но смогут ли они существовать так же успешно не в авторском исполнении, но на страницах книг? Могут ли их так же хорошо воспроизводить нынешние певцы?
Образ библиотеки раскрылся во всем своём многообразии – это не тайна, не роскошь для сверхбогачей или для государства. Это собственный маленький мирок, который создают все образованные и сколько-нибудь состоятельные люди.
Что же произошло при начале информационной эры?
В результате компьютерной революции одна из противоположностей второго уровня, а именно «затраты на копирование» (шире,
Разумеется, авторы (и еще больше – издатели) попытались применить несколько инструментов для компенсации снижения прибылей:
– юридическое преследование за нарушение авторских прав. Не слишком перспективное и чрезвычайно хлопотное мероприятие. Оно имело бы шансы на успех в единственном случае: если бы уже сейчас существовало государство, контролирующее все территории Земли, подчиняющее себе общество. Но в современном политически раздробленном мире информация перемещается через границы юрисдикций абсолютно свободно и в любых количествах. Поэтому попытки подчинить информацию законам одной территории, которые не соблюдаются на другой, заведомо контрпродуктивны. В каком-нибудь Эквадоре всегда найдется пиратская библиотека. Единственной гарантией от пиратства выступает наказание конечного потребителя книг, фильмов, аудиозаписей. Это приведет к такому уровню бюрократического и в итоге политического давления на человека, что поставит под сомнение статус гражданина, замедлит развитие общества. Пираты будут иметь доступ к более свежей, к более полной и достоверной информации;
– подобно тем биологическим видам, которые резко увеличивались в размерах, чтобы соответствовать новым условиям обитания, стали развиваться и юридические лица. Громадной кинематографической студии легче договориться с банками. Выбить деньги, заключить договора с прокатчиками и т. п. Можно увязать выход книги с премьерой фильма, с выпуском игры. Однако и это во многом тупиковый путь. Конечную его стадию, как ни странно, уже представили в России – и это сделал Н. С. Михалков, прямо организовавший сборы с продаж носителей информации в пользу «обладателей авторских прав». Есть даже проекты введения государственных налогов на компьютеры и принтеры, опять-таки в пользу авторов. Дойдут ли деньги, полученные со сборов, до конкретного Ивана Ивановича Иванова, автора очередной книги, – большой вопрос. Теоретически можно представить себе систему, в рамках которой количество просмотров того или иного текста повышает государственную субсидию автору. Но практически такие системы работают редко: почему-то оказываются очень высокими накладные расходы и неадекватно учитываются художественные достоинства текстов;
– кроме увеличения размеров, существует и прием миниатюризации. В контексте литературной индустрии он состоит в возможно более полном отказе от «посредников» – издательств, книготорговцев (пусть даже интернет-магазинов) и т. п. Читатель может сам, непосредственно отдать автору деньги, если книга ему понравится. Такой эксперимент провел С. Лукьяненко [4] . Однако в подобном подходе есть очень неприятная для авторов составляющая: роман теряет качества товара – непосредственного обмена Т-Д не происходит. Есть лишь добровольное пожертвование читателя – коллективное меценатство. Но в таком случае новая книга – это лишь повод для рекламной кампании автора по благотворительным взносам в пользу себя любимого. А значит, любая популярная личность может провести точно такую же акцию, но уже безо всякого литературного произведения – устроив перфоманс из пожирания сигареты или разрубания табуретки.
4
Хотя самого его результаты эксперимента не устроили, и он продолжил агитировать за распространение электронных книг.
Более рациональные попытки консервации системы гонораров связаны с теми произведениями искусства, распространение которых ограничено специфическими носителями (в уже имеющейся инфраструктуре нет устройств, которые могут их скопировать). Поэтому в 2010 году высокие сборы в кинотеатрах показали фильмы формата 3-D: множество потребителей еще не могло воспроизвести это зрелище у себя дома. Следует ожидать самых различных вариантов «уникального шоу», которые приближают зрелище к потребителю – уже используют запахи, применяют устройства, двигающие зрительские кресла, и т. п.