Полечу в пропасть
Шрифт:
— Знаешь, ты довольно глупая, хотя это же я во всем виновата, — пробормотала она. — Мы в твоей голове, Дженн.
Я осмотрелась; если честно, мне показалось это странным. Хотя это наверное всем показалось бы странным.
— А ты кто? — продолжала расспрашивать я. — Тем более, что ты забыла в моей голове?
Девушка опять усмехнулась, из-за чего мне стало не по себе.
— Я — твоя душа, — с ненавистью продолжила она, я бы даже сказала, с яростью. — Видишь, что ты со мной сделала?
Я не могла поверить
«Она говорит правду?»
— Вот видишь, насколько я изуродована, насколько я побита. И во всем виновата ты, и только ты. Ненавидя людей, знакомых, ты ненавидела и себя. Ты исключала все трудности, не желая проходить их. Ты даже исключила из своей жизни того, кто был искренним с тобою, и при этом, ты винила только его.
— Но… почему я ничего не помню? Кто я вообще такая?
— А это, девочка, наказание тебе. Ты — никто. Разве не так было всегда? — с вызовом произнесла она.
«Я — никто».
«Разве не так было всегда?»
***
Жуткая боль сковывает мое тело, я не могу даже поднять руку из-за кучи проводов и кучи разных трубочек, которые присоединенны к ней. Я быстро оглядываюсь — около меня никого нет. И вот сейчас я сделала наиглупейшее, что только смогла сделать.
— ВРАЧ! — закричала я так, что уверена, на всю больницу было слышно.
На помощь сразу же примчались медсестры и, конечно же, вошел врач.
— Меня зовут доктор Рик, — представился он. — Вы что-нибудь помните?
— Нет, — отрицательно покачала головой я.
— Помните аварию?
Опять отрицательный ответ.
— Так вот, как мы успели установить, Вы, Дженнифер Грин, попали в аварию. У Вас практически нет телесных повреждений, но есть серьезное сотрясение мозга. Из-за этого у Вас амнезия, и Вы о себе ничего не помните. В карточке я прочел, что у Вас злокачественная опухоль мозга, и написано, что к лечению можно будет приступить за два месяца, если, конечно же, всё не будет потеряно, и ещё будет возможно Вас спасти.
Я сглотнула огромный ком в горле. У меня опухоль мозга? Да, похоже, я настоящая неудачница.
— Мы ещё не успели сообщить об аварии вашим родственникам, пытались дозвониться до отца, но всё напрасно. Так что об этом уведомите их Вы сами, я полагаю.
Я в знак согласия кивнула, но делать этого не собиралась. Зачем? Я не хотела быть проблемой для себя, а главное — для своих родных.
— Вы хотите встретиться с тем человеком, который сбил Вас на машине?
Я отрицательно покачала головой, так как внезапно меня охватила слабость, и я сразу же провалилась в сон.
***
Четыре года не так уж много, чтобы забыть тебя.
Эти слова таки прожигали меня, и даже
И вот, зеленые глаза.
И вот, такие живые, крепкие руки.
И вот, такое знакомое лицо.
Мой взгляд впивается в эти черты, но я не могу понять, кто это, где я. Я сплю? Да, скорее всего я сплю. Я живая? Я пробую сдвинуться с места, но что-то удерживает меня, словно я связана, связана путами судьбы.
Пропасть уже намного ближе, чем раньше.
Я лечу. А если точнее, то я падаю. И мне абсолютно всё равно. Я падаю и падаю, я падаю в пропасть. Это незабываемое мгновение, когда летишь с такой высоты, что аж дух захватывает. Ты летишь, летишь, летишь, забыв обо всех проблемах и бедах, летишь, понимая, что это твоя судьба, что так всё и должно быть.
Что ничего не изменишь.
Еще несколько десятков метров и я разобьюсь об асфальт. Всё. Меня не станет. Я уже никогда не буду ходить по этой земле, не улыбнусь своим родителям. Это конец.
Счастливый конец.
Один. Два. Три. Боли не чувствую. А может, так и должно быть? Нет. Я до сих пор жива. Я стою. На ногах.
***
Изображение растворяется, я просыпаюсь, чувствуя горячее прикосновение чье-то руки. Как только мои глаза открываются, руки разжимаются, и я вижу его, я вскрикиваю:
— Адам!
Я быстро поднимаюсь с кровати, словно и не было той боли, словно не было тех капельниц и проводом, и обнимаю его. Парень немного ошарашен, а ещё больше ошарашенным выглядит доктор Рик, который, несомненно, наблюдал за этой сценой.
— Вы… Вы помните его? — не веря собственным глазам, спрашивает доктор.
И только сейчас я понимаю, что делаю. Я обнимаю человека, которого вижу то ли впервые, но я чувствую, что нас, определенно, что-то связывает.
Глаза Адама засветились.
— Да, — произношу я твердым голосом. — Ты… ты же Адам?
— Адам, — кивнул парень.
Мой взгляд застыл на его зеленых глазах.
— Но это невозможно.
Мне немного становится смешно от того тона, в котором он это произнес, но я стараюсь сдерживать свой смех, чтобы не показаться странной.
— Так… — доктор Рик немного отошел от своего удивления, и, что ни на есть, взял себя в руки. — Я иду наведу кое-какие справки, а вы можете пока что пообщаться.