Полегче на поворотах (сборник)
Шрифт:
— Полагаю, вы ответите мне тем же и расскажете, что вас привело вчера на танцы в Кэмден? Вы по–прежнему нас держите в неведении относительно ваших действий.
— Я… — Филипп смущенно закашлялся. — Предыдущей ночью у меня вышла небольшая стычка с человеком по имени Флетчер. Я застал его в своей квартире. Ну, а он метнул в меня нож… Мы сцепились, и он довольно скоро сбежал. Того, за чем явился, он не нашел, зато я нашел на полу его бумажник. В нем был билет на танцы, а на обратной стороне билета написаны имена Рекса Хольта, Энди Вильсона и Лютера Харриса. Рекс когда-то говорил, что собирается
Брови инспектора взметнулись вверх двумя крутыми дугами…
— И вы ещё обвиняете меня, сэр, что я от вас что-то утаиваю! А не думаете вы, что следовало рассказать мне обо всем гораздо раньше?
Лукавая улыбка скользнула по лицу Филиппа.
— Но мы ведь только–только заключили договор о взаимном сотрудничестве, инспектор.
Гайд засопел, не желая соглашаться с оппонентом.
— Я мог бы напомнить вам об ответственности за сокрытие информации, мистер Хольт, но, надеюсь, вы уже поняли, в чем ваша ошибка. Полагаю, вы сообщите мне детали относительно мистера Флетчера и "небольшой стычки" между вами.
Уступая требованию инспектора, Филипп постарался ничего не упустить в своем рассказе. Гайд выслушал его в полном молчании, потом осмотрел извлеченную Филиппом из шкафа коробку с фотографиями и вонзившимся в неё ножом.
— Вам исключительно повезло, сэр. Я не припомню другого случая, когда вот такая коробочка спасла человеку жизнь. Вы касались рукоятки ножа?
Филипп отрицательно покачал головой.
— Там должны быть отпечатки его пальцев.
— Хорошо. Вам удалось разглядеть этого Флетчера?
— Да. Я его узнаю, если ещё раз увижу.
— Очень хорошо, — Гайд вынул записную книжку. — Опишите, пожалуйста, его внешность.
После того, как Филип закончил подробное описание своего незванного гостя, инспектор без особой надежды в голосе спросил:
— У вас случайно не сохранился тот самый билет на танцы?
— Почему же? Сохранился. Его надо было только показать, чтобы пройти внутрь, и все. Вот он, — и Филип протянул билет инспектору.
— Благодарю вас. Сам билет не представляет интереса, зато анализ почерка на его обратной стороне может дать любопытный результат. А вы пошли на танцы в предчувствии чего-то необычного?
— Пожалуй. Меня заинтересовало имя Лютера Харриса в сочетании с двумя другими.
— Он там был?
— Да, был. Практически он явился их организатором. И ещё спонсором одной молодой эстрадной певицы.
— Мы об этом знаем. Вы показали ему билет?
— Да, по–моему, он был потрясен, хотя не могу сказать, что мы много узнали. Я даже не уверен, что он знаком с этим типом по имени Флетчер, хотя у меня сложилось впечатление, что он встревожился.
— Могу себе представить, — сухо прокомментировал Гайд. — Вы говорите, что Флетчер и эта женщина из Брайтона, миссис Сэлдон, рылись в вашей квартире в поисках ключа. Они, должно быть, были очень раздосадованы, когда вы сказали, что отдали ключ полиции.
Филипп виновато кашлянул.
— К сожалению, они располагали самой точной информацией. У меня был дубликат ключа,
Хмурый взгляд Гайда явно выражал неодобрение.
— Любопытно, зачем вам понадобилось делать дубликат, мистер Хольт?
— Объясню. Столько людей пытались овладеть ключом, что я уверовал в его особое значение и потому решил, что дубликат может пригодиться. К тому же я до сих пор не убежден, что ключ не принадлежал Рексу.
— Могу рассеять ваши сомнения. Миссис Кэртис доказала, что это её ключ — она открывала и закрывала им дверь своей квартиры. Конечно, она могла зачем-то передать его вашему брату.
В замечании инспектора слышался мягкий, но ясный намек, который Филипп не мог пропустить мимо ушей.
— Насчет дам Рекс был парень не промах, — возразил он, — но, как мне кажется, миссис Кэртис была для него несколько старовата.
— Пожалуй, никак. Он нем, как могила, если не считать предостережений не совать нос в это дело.
— И что вы на это ответили?
— Что я намерен совать свой нос, пока не выясню, кто убил моего брата.
— Вот это слова, как говорит мой сын, не мальчика, а мужа, прокомментировал Гайд с доброй улыбкой. — Очень рад их слышать. Нам нужна любая помощь, которую мы можем получить, и я открыто это признаю. Однако помните, что за риск платят мне, а не вам. Если вам встретится на улице мистер Флетчер или миссис Сэлдон, перейдите быстренько на другую сторону и звоните мне. Я буду очень рад познакомиться с ними.
— Я буду помнить это, инспектор.
Мужчины пожали руки, и Гайд, спустившись по лестнице, покинул студию.
Как только парадная дверь закрылась, в конторе появилась Рут с раскрасневшимся напряженным лицом. Филипп поначалу не мог объяснить её вида, пока Рут не произнесла строгим голосом:
— Разрешите "всего лишь очень хорошему секретарю" напомнить вам, что на одиннадцать тридцать вы назначили съемки на вокзале Чаринг–Кросс.
Он взглянул на часы.
— Бог ты мой! Я должен бежать! А что за модель? Я забыл её имя.
— На сей раз это не одна из ваших шикарных девиц, мистер Хольт, это новая модель локомотива.
— О, Боже! Конечно! В таком случае мне нужны пленка, запасные лампы для блица, штатив…
— Все собрано, упаковано и ожидает вас, сэр, — ледяным тоном сообщила Рут.
— Молодец, девочка, — и тут до него до него наконец дошла причина её возмущения. — Рут, скажите, что ещё вы подслушали из нашего разговора?
— Достаточно!
— Послушайте, Рут… — начал он, но телефонный звонок прервал его. Ладно, неважно! Объясню потом. Меня нет! Я уже уехал.
Он подхватил тяжелый баул с аппаратурой, который приготовила для него Рут, и начал спускаться по лестнице, перешагивая через ступеньку. А когда достиг двери, его окликнула Рут:
— Для Лютера Харриса вас тоже нет дома? Он говорит — по срочному делу.
Филипп вернулся к телефону и взял трубку.
— Лютер? Что случилось? Я как раз ухожу на съемки… Хорошо, если ты считаешь, что это так важно, давай встретимся где-нибудь… Вокзал Чаринг–Кросс… Первая платформа… Через час? Хорошо, у книжного киоска, но тебе, возможно, придется подождать. До встречи, — и он повесил трубку.