Полет бабочек
Шрифт:
— Благодарю вас, викарий, — произносит она. — Я обязательно обдумаю то, что вы сказали. Вы очень добры.
— Как и все члены нашей общины, миссис Эдгар. Знаю, что люди могут судить и осуждать, но уверен — вы сами убедитесь, что они также могут быть и добрыми, и желать вам только самого лучшего.
Как хочется верить, что он прав.
Агата стоит в самом конце сада Роберта Чапмена, тем временем Роберт настойчиво пытается оставить влажный поцелуй на ее шее.
— Нет, мне надо идти, — говорит она и отстраняет его от себя.
— Ты смелая женщина, Агата Данне. Представь, вдруг кто-то увидит тебя
Он берет из ее рук шляпу и водружает ей на голову.
— Не шути так, Роберт. Ты же знаешь, я осторожна — постаралась, чтобы меня никто не видел.
— И все же нам надо быть еще осторожнее. Мы же не хотим, чтобы тебя заклеймили как распутную женщину.
— Прекрати, Роберт. Неужели ты так обо мне думаешь?
— Дорогая!
Он снова притягивает ее в свои объятия.
— Ты же знаешь, что нет. Я нахожу твою непорочность восхитительной. И удивительной, — говорит он, когда она опять начинает вырываться.
Он смеется, пока девушка отбивается от него. И затем громко ойкает, когда она наступает ему на ногу.
— Я тебя предупреждаю, — произносит она и намеренно пронзает его тем взглядом, что он называет «сумасшедшим цыганским».
Что тут поделаешь. В целом ей нравятся его прикосновения, но иногда он прижимается к ней чуть сильнее, чем нужно, и язык у него слишком слюнявый.
Роберт все продолжает смеяться, а она вздыхает, прикалывая свою шляпку, и — так и быть — отвечает улыбкой.
— Ну хорошо. — Он сдается. — Увидимся завтра в церкви. Не так уж долго ждать осталось, моя милая. В конце лета мы сможем открыто встречаться. Ты же знаешь — просто после Нелли так мало времени прошло…
— Я знаю.
По правде говоря, она не знает, хочется ли ей, чтобы Роберт открыто ухаживал за ней. Тогда все будет слишком… официально, что ли. Ухаживание приведет к замужеству, а она не уверена, что готова к этому. Она уже видела, что произошло с ее замужними подругами — из беззаботных озорниц они превратились в серьезных матрон, и все разговоры у них о слугах и о хозяйстве. Ничто больше не способно вызвать у них улыбку: это серьезное занятие — быть женой. Кроме Софи. Она, по крайней мере, вернула себе часть своей независимости, и то лишь потому, что Томас уехал и оставил ее таким образом. Именно Агата уговаривала ее не обращать внимания на то, что думают о ней другие, но ей самой было очень неприятно, когда люди на улицах бросали на Софи неодобрительные взгляды, которых подруга не замечала.
Роберт идет вместе с ней к задним воротам и открывает их в тихий закуток парка. Он опять целует ее, на этот раз сдержанно, просто в щеку, бросает долгий прощальный взгляд и закрывает за ней калитку. Она всегда нервничает, когда он начинает говорить об их совместном будущем, и ей не в первый раз приходит в голову мысль: а не лучше ли порвать с ним прежде, чем он объявит об их союзе всему миру.
Она поворачивается и прислоняется спиной к воротам, роясь в карманах в поисках сигарет. Когда извлекает их наружу, краем глаза замечает какое-то движение. Кто-то сидит на бревне в тени и смотрит на нее. Проклятье — в эту часть леса никто никогда не заходит, если не считать одного чудака, собирателя жуков, который роется среди мертвых и сгнивших пней. Она делает шаг вперед, чтобы определить, знает она этого человека или нет. Видел ли он тот последний поцелуй?
Это Томас Эдгар. Она чуть не открывает рот от удивления. Вот это сюрприз. Он встает, когда она приближается
Похоже, он поражен, увидев ее здесь, не меньше, чем она. Агата бросает взгляд на сигарету, которую держит в руке, и снова смотрит на него. Слишком поздно — он заметил. Она пожимает плечами и садится на бревно, и он тоже усаживается обратно. Не снимая перчаток, она безуспешно пытается зажечь сигарету: в спешке чиркает спичкой, но она ломается, следующая падает на землю. У Агаты вырывается нервный смешок, и щеки начинают гореть.
Томас голыми руками, загорелыми и мозолистыми, берет у нее спичечный коробок, она удивленно наблюдает за ним. Он не смотрит на нее, все его внимание сосредоточено на спичках. Он чиркает по коробку, и пламя оживает. Медленно он подносит спичку к ее лицу, она тянет шею и прикуривает сигарету. Агата оглядывается, чтобы понять, что происходит вокруг, и видит только крутой берег реки; здесь они в укрытии — от ветра и от посторонних глаз.
Она затягивается, руки ее дрожат. Томас все еще держит спичку, уставившись на нее так, словно в этом неровном пламени заключены ответы на все вопросы мира. Он не бросает спичку до тех пор, пока не обжигается — тогда роняет ее и сразу же кладет большой палец в рот. Вынимает его, блестящий от слюны, облизывает еще раз, а потом складывает обе руки на коленях. Агата чувствует, что теперь он пристально смотрит на сигарету, которую она держит пальцами в перчатках около колена. Когда она подносит сигарету к своим губам, он провожает ее взглядом — в глазах его тоска.
Он явно хочет сигарету. Она и не знала, что он курит.
Она вытряхивает одну для него, он быстро хватает сигарету и одним плавным движением прикуривает. Глубоко затягивается и закрывает глаза — выдыхает он едва заметную струйку, как будто большая часть дыма впитывается в его тело.
— Вы давно тут сидите, мистер Эдгар? — спрашивает она.
Он качает головой и снова затягивается сигаретой. Выражение лица его почти безмятежно — очевидно, он получает огромное удовольствие. Она по-прежнему не имеет понятия, видел он ее с Робертом или нет.
— Вам уже лучше?
Он медленно кивает, все так же не глядя на нее.
— Я собиралась навестить старую миссис Хэтчет, но, боюсь, немного заблудилась. Я была уверена, что ее дом находится за этими воротами, но оказалось, что я ошиблась.
Теперь он смотрит на нее и снова кивает. Неужели это улыбка притаилась в уголках его губ?
— Мистер Эдгар, — говорит она, полная решимости сменить тему и больше не обсуждать с ним причину, по которой оказалась в этой части парка, — Софи так тревожится из-за вас. Разве вы не можете рассказать ей, что произошло? Почему бы не написать ей об этом?
От подобия улыбки не осталось и следа. Вместо этого глаза его расширяются и наполняются печалью. Каким он кажется маленьким. От прежнего юноши с пухлыми щеками в нем ничего не осталось. Его надменно поджатые губы дрожат, он в последний раз затягивается сигаретой и швыряет окурок в сторону неожиданно сильным движением запястья.
— Я бы сказала, мистер Эдгар, что вы похожи на человека, у которого есть тайна.
Она поворачивается к нему вполоборота и выдыхает последнюю затяжку. Дым плывет мимо его лица. Она понижает голос до хриплого шепота.